Посмеявшись над словами практикующего доктора, последние полгода вновь пристрастившегося к алкоголю, друзья надолго замолчали…

Глядя на бегущую навстречу дорогу, Хабаров размышлял, где же искать исчезнувшего Баландина. Контр-адмирал Сафонов обещал предоставить сведения обо всех Юркиных родственниках, но даст ли это результат? Вдруг он завербовался куда-нибудь на Крайний Север или вообще смотался из страны? Как его оттуда извлекать?..

В запасе у капитана второго ранга имелся крайний вариант: группа могла отправиться на задание и без Юрки. «Что там Сафонов сказал о «мокром» этапе задания? — наморщив лоб, припоминал он беседу в Управлении. — Из Сербии «вертушкой» группу перекинут на крейсер, который доставит до Левантийского моря. Далее скрытная высадка на побережье Сирии и марш-бросок до района работы. Стало быть, «мокрая» часть состоит в относительно небольшом отрезке от борта крейсера до берега. Чего уж там… Неужели не справимся без инженера и специалиста по ребризерам?..»

Да, такой вариант имел право на существование. И все же Хабарову хотелось найти Баландина и отправиться на задание в полном составе. Мало ли?..

— Парни, а ведь наш Юрка в последние пару месяцев перед увольнением встречался с какой-то девицей. Помните? — спросил он.

— Было дело, — подтвердил Драный. — Кажется, ее звали Полина.

— Где жила, никто не знает?

Увы, этой информацией никто не владел.

— А зачем она нам? — поинтересовался Сом.

— Сдается, что о месте пребывания нашего инженера она знает лучше любого из его родственников.

— Значит, будем искать ее, — заключил Зеленский. — Получим документы, «бабки» и начнем.

— Интересно, — усмехнулся Драный, — и с какого района Москвы, Ванечка, ты начнешь поиски?

— Со Строгино, — невозмутимо ответил тот и, заметив удивленный взгляд Федора, добавил:

— Хочешь конкретики?

— Естественно!

— Тогда с улицы Твардовского.

Теперь уже не выдержал и командир.

— Вань, ты что-то знаешь о ней? Ну-ка, колись!

— Да ехали однажды на такси вместе, — рассмеялся Зеленский. И уточнил: — Я, Юрка и эта молодая девица по имени Полина. Они домой к ней направлялись и назвали адрес. Ну, я же не до конца память пропил, вот и запомнил. Улица Твардовского, дом тридцать один, корпус два.

— А подъезд?

— Нет, подъезда не знаю. Они попросили водителя остановить в торце дома, расплатились, попрощались со мной и ушли.

— Та-ак… — Хабаров вытер вспотевшие ладони о футболку. — Это уже что-то. Ваня, а дом большой?

— Старый, этажей двенадцать. Но очень длинный — углом стоит из двух корпусов на уличном изгибе.

— Понятно. Значит, сначала рвем в Управление, решаем там все вопросы и выдвигаемся на дежурство к этому дому…

Впереди показалась дорожная развязка с большим синим указателем. Повернув в нужном направлении, «Туарег» помчался в столицу, оставляя ласковое утреннее солнце позади.

Меж тем «лекарство» Зеленского возымело действие, и парням заметно полегчало.

Сирия, восточный пригород Алеппо. Несколько дней назад

Один из помощников выразил готовность немедленно сбегать к уцелевшей стене полуразрушенного здания и убедиться в гибели всех людей, намеревавшихся сбежать из Алеппо.

— Погоди, — остановил его Муса. — Хлор должен полностью рассеяться. Или хочешь подохнуть вслед за ними?..

Над лежавшими телами и впрямь все еще висела бледно-зеленоватая дымка. Возвышавшаяся стена и горы битого кирпича не давали дувшему с востока слабому ветерку окончательно развеять ядовитый газ.

Спустя минут десять полевой командир все же отправил двух человек с дозорного поста убедиться, что вся семья непокорной Салхи мертва. На всякий случай прикрыв рты платками, те осмотрели каждое тело и, вернувшись, доложили:

— Все готовы, Муса. Никто не дышит.

— Гореть им в аду, — кивнул тот. И, обернувшись к Насиру Хути, спросил: — Сколько у нас осталось реактивных снарядов?

— Четыре. Даже на один полноценный залп не хватит, — ответил тот.

— Прикажи зарядить и приготовиться к стрельбе.

Рядом с самодельной установкой закипела работа. А Калибар, вооружившись биноклем, прилег на верхние мешки бруствера. Следовало выбрать достойную цель, чтобы использовать последние снаряды максимально эффективно.

С некоторых пор боевикам в Алеппо жилось вольготно. Режим так называемой тишины — когда прекратились полеты российской бомбардировочной и штурмовой авиации, когда перестали прилетать управляемые ракеты и снаряды крупного калибра, когда не донимали атаками пехотные подразделения — пришелся как нельзя кстати.

Калибар слышал, что этой долгожданной передышке поспособствовали западные СМИ и руководство НАТО, дабы хоть как-то остановить продвижение противников армии «Исламского государства». Но какая ему была разница? Он торопился извлечь из этой передышки побольше выгоды.

И, кажется, ему это удалось. Его люди каждую ночь промышляли в разрушенных войной районах восточного Алеппо: собирали брошенную в домах утварь, сливали из покалеченных автомобилей топливо, обчищали уцелевшие магазинчики, насиловали и грабили немногочисленных оставшихся жителей.

Изредка два расчета пусковых установок совершали небольшие рейды — из-за ограниченной дальности стрельбы выкатывали установки поближе к расположению вражеских подразделений и, дав залп, быстро уходили обратно. Последнюю подобную вылазку они сделали трое суток назад, расстреляв почти весь боезапас. Тогда же людям Мусы удалось задержать четверых дезертиров — боевиков соседней бригады, пытавшихся перейти через линию фронта и сдаться псам Асада. После короткого допроса всех четверых расстреляли, оставив тела гнить на полосе соприкосновения. В назидание всем остальным.

В общем, дела в отряде полевого командира Калибара шли неплохо. За исключением одной неприятной мелочи: реактивных снарядов с ядовитой химической начинкой хватало всего на несколько залпов, после чего требовалось пополнять боезапас.

Сегодня он планировал истратить последние снаряды, после чего отправить отряд доставки в тыл на восток. И заняться этим следовало в самое ближайшее время.

— Приветствую тебя, Вахид, — как можно мягче произнес в трубку Муса.

— Рад тебя слышать, — так же приторно-любезно ответил тот. — Как поживаешь?

— Твоими молитвами. Надеюсь, догадываешься, по какому поводу звоню?

— Я был бы полным глупцом, если бы решил, что тебе интересны мои проблемы. Конечно, догадываюсь…

— Да, Вахид, ты не ошибся, мне нужны боеприпасы, — сказал полевой командир. — О цене договоримся?