Понимая, что все родственники погибли и нужно спасаться, мальчуган поднялся и, опираясь о стену, пошел прочь…

Подняв бинокль, Муса наблюдал за результатами обстрела.

Когда желто-зеленый дым начал рассеиваться, его тонкие губы растянулись в довольной улыбке. Но внезапно он заметил мальчишку, неуверенной походкой уходящего в глубь жилого квартала.

Бросив бинокль, Калибар оттолкнул сидевшего у пулемета бойца, передернул затвор и прицелился…

Прогрохотала короткая очередь. Пяток пуль легли чуть выше головы мальчишки. При этом ребенок никак не отреагировал на впивавшиеся в стену пули, то ли ничего не слышал, то ли ему было все равно.

Следующая порция пуль вспахала то, что оставалось от асфальта. Взметнулось несколько пыльных фонтанчиков, но мальчишке снова повезло — свинец его не достал.

Муса лег поудобнее, поплотнее прижал к плечу приклад пулемета, тщательно прицелился… И дал длинную очередь, от которой на другой стороне квартала поднялось целое облако пыли.

— Теперь точно готов, — предположил кто-то из подчиненных Калибара.

И действительно, когда слабый ветерок отнес пыль в сторону, боевики заметили лежащее под стеной тело ребенка. Мальчишка был мертв.

Российская Федерация, Москва — Пенза — Петровск. Несколько дней назад

— Там такая красота, что дышать забываешь. Холмы, густые леса, грибы, реки, рыбалка… — взахлеб рассказывал о Пензенской области Сом.

В отличие от попутчиков он неоднократно там бывал у родственников и знал, что говорит.

— А девушки там красивые? — равнодушно пялился в окно доктор.

— И девушки хорошие…

Друзья стартовали из Москвы несколько часов назад. Проехали Воскресенск, Рязань. Далее до самой Пензы крупных населенных пунктов не было — только села и крохотные городишки. Погода радовала, да и вообще настроение было отличным, ведь впереди, если повезет, их ждала встреча с друзьями.

Первую половину пути рулил Хабаров. Соменков сидел справа и время от времени пытался дозвониться до Драного и Абрашкина. Но пока все попытки выйти на связь успеха не имели.

Еще через час завернули на заправку, заодно перекусили в чистеньком кафе. Выбирая блюда, Зеленский с тоской поглядывал на забитый пивом холодильник. Но друзья уговорили его воздержаться.

— Ваня, ты же собрался лететь в Сирию, — посмеивался Александр. — Если не соскочишь с алкоголя сейчас, то там будет сложнее.

— Где ты его там прикупишь? — вставлял свои «пять копеек» Серега.

— Ладно-ладно, — вздыхал в ответ врач. — Я на автомате хотел прикупить. А на самом деле вовсе и не страдаю от его отсутствия…

После перекуса вообще стало хорошо. За руль сел Соменков, дав Хабарову возможность отдохнуть. До Пензы было уже недалеко, и все последние километры трезвый Зеленский развлекал товарищей рассказами из своей медицинской практики.

Начался разговор с простой ремарки Соменкова о замечательном пожилом враче, у которого ему пришлось недавно проходить комиссию перед устройством на новую работу. Дескать, не только осмотрел-послушал-измерил, но и расспросил, внимательно выслушал, дал несколько хороших coветов, благодаря которым прошла боль в спине.

— Old school, — вздохнул в ответ Иван.

— Чего? — переспросил Серега, ни слова не понимавший по-английски.

— Старая школа, говорю.

— В каком смысле?

— Да в самом прямом. Таких сейчас единицы остались. Вот, помню, проходил интернатуру в хорошей московской клинике. Серьезных дел, разумеется, не доверяли — ну, диагностика там, подай-принеси, на аптечный склад сбегай… Как-то везу на каталке лежачую пациентку в операционную. Пациентка в годах — бабулька опрятная, лет семидесяти. Вдруг захотелось ей перед операцией в туалет. Пришлось тормознуть в коридоре и сообразить судно. А она лежит и при мне стесняется. «Отойди, говорит, сынок, подальше. А то у меня ничего не получится…»

— Ну а ты? — подкручивая на повороте руль, спросил Сом.

— Отошел, завернул за ближайший угол. Стою, жду ее команды… Вдруг шаги по коридору с той стороны, где стоит каталка. Выглядываю. Вижу, идет профессор — заведующий отделением. Авторитетный врач, уважаемый человек. Одной рукой жестикулирует, объясняя что-то подчиненным докторам, а в другой держит то самое судно.

— Не понял, — буркнул Серега. — Как оно у него оказалось?

— Да очень просто. Бабулька облегчилась и, не задумываясь, вручила суденышко первому подвернувшемуся человеку в белом халате. Я, конечно, попытался у профессора забрать посудину, а он, представляете, не прекращая общения с коллегами, зашел в туалет, вылил содержимое в унитаз, вымыл руки и отправился дальше. Вот это, Сережа, и есть представитель старой школы. Таких, к сожалению, больше не выпускают…

Федька объявился сам.

Устав названивать на неотвечавший номер, Хабаров забросил мобильник в бардачок машины и забыл о нем. Мысленно он уже обдумывал не только поездку к дому Федора, но и экскурсию на кондитерскую фабрику.

Однако Драный внезапно напомнил о себе приглушенной трелью.

— Кому это я понадобился? — буркнул Сашка. И вдруг просиял: — О, его сиятельство подрывник очнулся!

— Здорово, командир! — поприветствовал тот бодрым голосом.

— Привет, бродяга! Ты почему не отвечаешь — не хочешь разговаривать со старыми и проверенными товарищами? Или сладостей на своей фабрике обожрался?

— Хочу, конечно, — засмеялся Драный. — Да и на фабрике я уже не работаю — с вахты возвращался.

— Что еще за вахта?

— Долго рассказывать. Платят нормально, кормят бесплатно, объект в трехстах километрах от Пензы.

— Выходит, ты только что вернулся?

— Так точно, командир. Времени свободного навалом — до следующей вахты десять дней. Эх, встретиться бы, бахнуть спиртяги, да о подвигах наших вспомнить, а? Не хотите в гости подъехать? У нас тут грибы пошли…

— Наслышаны о грибах, — глянул Хабаров на часы. — И не вопрос насчет «подъехать». Ты же на Циолковского живешь, у мамы?

— Да. Дом пятнадцать — старенький такой, трехэтажный. А что?

— Так… просто интересуюсь. Ну, выходи встречать — мы уже въехали в твою Пензу. По проспекту Победы катим.

— Правда, что ли? — растерянно пробормотал капитан-лейтенант. — Или разыгрываешь?

— Правда-правда.

— А «мы», это кто?

— Я, Сом и Ванька.

— Вот это да… Ребята, я так рад! Честное слово, я так рад! Уже бегу!..

После крепких объятий Федор пригласил друзей в квартиру.

— Пошли, парни, — уговаривал он. — Я вас чайком с дороги напою. А вы расскажете, что и как…