В растрепанных чувствах Вера прилегла на топчан и не заметила, как задремала с пригревшимся рядом Лапулей. Разбудил ее громкий стук в дверь. В первый момент, с перепугу, она решила, что пришел Никита — выговаривать ей, что подглядывать за голыми мужиками не хорошо. Но потом Вера сообразила, что видеть ее он не мог, да и она его рассматривала со спины. И только открыв дверь и увидев на пороге все так же мнущего шапку Михаила, она вспомнила, что ей еще предстоят вечерние разборки с горе пациентом.

— Вот, пришел, как сговаривались, — проокал он.

Как и в прошлый раз, Вера пригласила его в дом. Уселся он на краешек стула, подавшись всем телом вперед, того и гляди свалится.

— Я вот тут приготовила рецепт…

Вера протянула ему бумажку с записями из интернета. Он долго в нее вчитывался, аж покраснел, а потом поднял на нее виноватые глаза:

— Где ж я все это возьму? Ну, разве что есть у меня чеснок — заготовили на зиму. А все остальное? Матушка Антонина снадобья то само готовила. А люди-то уж готовые… того.

Вера чуть не чертыхнулась вслух. Об этом-то она не подумала! Забрала бумажку у Михаила. Господи! Где была ее голова? Откуда тут быть грецким и лесным орехам? В таком-то климате? Да и вряд ли он знает, что такое родиола розовая.

— Мед у вас есть?

— Этого добра хоть отбавляй. У нас в селе несколько пасечников.

— А шиповник?

— Жена вроде насушила… — не очень уверенно кивнул Михаил. — Детям настойку готовит витаминную.

— Подождите меня здесь.

Вера прошла в соседнюю комнату, сама еще не зная, что собирается сделать. Она распахнула тот сундук, где преимущественно хранились травы. Дальше начало твориться что-то странное — руки сами находили нужные травы, отщипывали необходимое количество и складывали в холщевый мешочек, которых тут же была целая связка. Так она отмерила пятьдесят граммов плодов укропа, столько же корневищ родиолы розовой. И чуть сознание не потеряла, когда, перемешивая ингредиенты, губы ее сами зашептали: «Ветер злой и коварный забирай хвору мужичью, возвращай силу и стойкость. Не кружи вокруг Михаила, не губи его плоть. Изыди из души его и дома. Да будет так! Аминь».

На лбу выступила испарина и перед глазами заплясали разноцветные круги. Вера схватилась за сундук, чтобы не рухнуть тут же. Какое-то время она переводила дыхание, со свистом вырывающееся из легких, пока не почувствовала себя почти нормально.

Все еще не веря в происходящее, она вышла к Михаилу и протянула ему мешочек со словами:

— Разотрешь это в порошок. Добавишь сто граммов пропаренного и размятого чеснока, столько же измельченного шиповника и… — она задумалась, но лишь на минуту, — … пареной тыквы. Все это смешаешь с литром меда. Принимать будешь по столовой ложке каждые два часа, запивая отваром из луковой шелухи. Понял?

Откуда взялся такой властный голос и твердый взгляд? Вера словно видела себя со стороны. Михаил аж весь трясся от предвкушения и благодарности. Того и гляди бухнется в ноги.

— И это еще не все. Каждое утро будешь бегать, не меньше двух километров.

— А это сколько? — лицо Михаила вытянулось от удивления.

— Круга два вокруг деревни будешь давать. И уповай на Бога, он тебе помогает, не я.

Закрыв дверь за Михаилом, Вера вновь сползла на пол. Ее всю трясло, теперь уже от страха. Что же она сейчас такое творила?

Спала Вера беспокойно. Сначала мешала головная боль. Случай с Михаилом Вера решила записать для надежности. Она до такой степени не верила, что все произошло на самом деле, что сильно сомневалась в собственной памяти. А ну как поставит блок, чтобы хозяйке жилось спокойно. А этого нельзя допустить. Ведь то, что произошло, нонсенс. На несколько минут Вера перестала быть собой. Словно со стороны наблюдала, как деловито отбирает нужные травы, ссыпает их в мешок, читает заклинание. А напутственные слова! «Уповай на бога». Уму непостижимо!

Записывать старалась в мельчайших подробностях, особое внимание обращая на свое эмоциональное состояние, анализируя, что чувствовала в тот момент. Вот и засиделась опять за полночь. На печь забиралась, чувствуя, как боль пульсирует в висках. Таблетки пить не хотелось, вот и ворочалась долго в поисках удобной позы. То так голову положит, то эдак, пока не нашла оптимальную позу — на животе, обхватив руками подушку. Лапуля радостно пристроился на ее спине. Свернулся в комочек и включил мотор. К этому Вера тоже была непривычная, хотелось согнать шалопая, чтобы не вибрировал на одном месте, надоедливо и монотонно. Но она не стала этого делать, вспомнив, что черные коты обладают лекарскими способностями. Да и спина в том месте у нее частенько побаливала от постоянного сидения за компьютером.

Ночью просыпалась несколько раз. То Лапуля пробежит по ней, как маленький слон. И за кем только охотится? Паучка что ли какого нашел? То ветер завоет за окном, хлопая плохо закрепленными ставнями. Каждый раз Вера вздрагивала и просыпалась. Какое-то время прислушивалась к непогоде, потом снова проваливалась в сон. Ей даже приснилось, как Михаил пошел на поправку и решил продемонстрировать свое мужское достоинство в боевой готовности. Она проснулась с приглушенным мычанием, в ужасе, когда он расстегивал ширинку штанов.

Как итог, встала позднее обычного с чугунной головой, на этот раз от пересыпа. К тому же дом за ночь выстыл так, что пар валил изо рта, пока Вера лихорадочно натягивала лыжный костюм и растапливала печь. И как только люди приспосабливаются к отсутствию элементарных удобств? Об этом Вера подумала, когда испытала естественную потребность сходить по нужде.

Входная дверь поддалась не сразу. Пришлось навалиться на нее всем телом, чтобы открыть. На крыльце Вера застыла в немом удивлении. Снега за ночь навалило столько, что из-под него торчали лишь самые верхушки кустов смородины. Высота белоснежного покрова была выше уровня крыльца, ступени даже не угадывались под ним.

Вера с тоской смотрела на видимую верхнюю часть деревянной постройки возле забора, бросая взгляды на крыльцо и широкую дорожку с аккуратными сугробами вдоль нее на соседском участке. Какой молодец Никита! Поди с утра пораньше все уже расчистил. В то время как она дрыхла, даже не подозревая, что творится на улице.

Делать нечего, нужно идти. Вера сделала решительный шаг и тут же вся нога провалилась в снег, а сама она завалилась на бок и принялась неловко барахтаться, пытаясь восстановить равновесие. Еле сдерживалась, чтобы громко не чертыхаться. Бросив взгляд на соседний участок, чуть не разрыдалась от стыда. Никита стоял на крыльце и равнодушно наблюдал за ее попытками выбраться из снега. Встретившись с ней глазами, даже не кивнул, равнодушно развернулся и скрылся в доме.

Зарычав от злости и бессилия, Вера активно заработала руками и ногами, пока не оказалась в чем-то вроде воронки, где смогла наконец-то встать ровно. А дальше уже дело техники и терпения. Ноги, конечно, не перестали проваливаться, и унты уже были полны снега, но до туалета она добралась. На обратном пути зашла в сарай и разыскала лопату. Следующий час она потратила на героические попытки очистить от снега крыльцо и проложить дорожку до калитки. Предварительно переобулась в огромные валенки, которые нашла за печкой, а унты поставила сушиться.