Мелисса Линсей. Красивое имя. Оно нравится ей гораздо больше, чем далекое и чужое «Амата». Пожалуй, ей намного легче будет привыкнуть к этому имени, она уже чувствует его в себе. Мелисса. А теперь шепотом и по слогам: Ме-лис-са.

Не слишком много, но и не мало — теперь у нее есть дом. Собственный дом! Миленький домик! Сердце новорожденной Мелиссы радостно запрыгало. Слава Богу, она живет не в трущобах, она не наркоманка, а всего-навсего писательница! Новости, как глоток свежего воздуха, наполнили легкие, и дышать стало легче. Теперь, когда она попадет домой, у нее есть шанс вспомнить, наконец вспомнить то, что с ней произошло. Неужели ее мечта исполнится?! Она готова была расцеловать Стэнли Ларсона, счастливую случайность, так вовремя подвернувшуюся ей в городе, звучащем как колокольчик. Вол-тинг-тон…

А Трэвор? Встреться ей Стэнли еще позавчера, она с радостью бы распрощалась с Трэвором. Но теперь… Это смешно, но Ате-Мелиссе будет недоставать его, человека с которым она знакома всего несколько дней, с которым ее связывают постоянные перебранки и возвращение к новой жизни. Она взглянула в серые глаза сидящего напротив мужчины и попыталась отгадать те чувства, которые он испытывает, узнав, что их приключение кончилось. Серые глаза-колючки не пропускали внутрь. На секунду девушке показалось, что перед ней сидит прежний бирюк из итальянской больницы. Жалеет ли он об их расставании, или о том, что закончилась сказка о девушке со странным именем Амата?

А, кстати, что же все-таки означает таинственный листок в ее кармане? И закончилась ли для нее эта сказка?

Никакого багажа у Мелиссы-Аты не было, поэтому отправляться в Ричмонд можно было прямо из кафе, с корабля, на бал. Мелиссу разрывали противоречивые чувства: она безумно хотела увидеть свой дом, и в то же время она с радостью оттянула бы прощание с Трэвором. Он как будто угадал ее желание: проявив удивительную литературную память, перечислил все книги, оставленные девушкой в гостинице. Подарки, дескать, оставлять нехорошо, пробурчал он. Да к тому же ему они совершенно не нужны, у него и без этих книг огромная библиотека.

Стэнли Ларсону тоже нужно было уладить кое-какие дела, поэтому они с Мелиссой договорились встретиться на автобусном вокзале Волтингтона. У Стэнли, правда, своя машина, и поедут они именно на ней, но вокзал — замечательный ориентир, никогда не заблудишься.

Всю дорогу до гостиницы Трэвор молчал, как будто рот ему сначала зашили, а потом залепили клейкой лентой. Мелиссе хотелось сказать ему что-нибудь доброе и хорошее, но слова удивительным образом растворялись во рту, как только она собиралась их произнести. Все казалось ей глупым и несоответствующим моменту. Ей хотелось дотронуться до его руки, пожать ее, расплавить иголочки льда, по какой-то причине засевшие в нем. Ей хотелось предложить ему поехать с ней в Ричмонд, но безумно стыдно было признаться в том, что без него ей будет тоскливо. Ей так многого хотелось, но ни слова, ни жесты не казались ей законченными, убедительными. Неужели она просто не умеет быть естественной тогда, когда это необходимо? Если бы она только знала, чего хочет Трэвор…

Ей казалось, что, расставшись с ним, она потеряет ту тонкую ниточку, которая до сих пор связывала ее с миром. Стэнли Ларсон явно не годился на эту роль. В нем было что-то ребяческое, но это ребячество казалось Мелиссе наигранным, каким-то театральным. Скорее всего, она ошибается. А все оттого, что настроение испортил застывший рядом, как ледяная глыба, Трэвор Лоу.

В гостинице, отдав Мелиссе книги и проскрипев «на здоровье» в ответ на сказанное весьма дружелюбным голосом «спасибо», Трэвор сообщил девушке, что прокатится с ней до вокзала. Передаст ее Стэнли из рук в руки.

С первой минуты знакомства Трэвор инстинктивно невзлюбил взъерошенного блондина. Объективных причин для неприязни не было, и Трэвор безрадостно констатировал первые росточки ревности, проклюнувшиеся в душе, давно позабывшей о том, что бывает такое чувство. Неутешительно. И все же ему совершенно не хотелось, чтобы Амата, тьфу, Мелисса (а ведь теперь придется называть ее этим новым именем) ехала куда бы то ни было с этим типом. Ас другой стороны, Стэнли появился очень даже во время, по крайней мере, Трэвор не успел еще по уши завязнуть в болоте, называемом любовью. Пусть эта карусель остановится сейчас, незачем ей крутиться дальше, набирая новые обороты. Чем сильнее обороты, тем сложнее спрыгнуть вниз — рискуешь сломать себе шею. Сейчас самый удачный момент для прыжка — можно остаться в живых и с целыми костями. Пусть так и будет.

Даже не пожал руки! Не сказал даже ласкового слова! Даже не порадовался за меня! Ей хотелось заплакать, слезы пеленой застилали глаза. Надо же было так привязаться к этому типу! Она чувствовала себя как маленькая девочка, которую впервые обманула лучшая подруга. Холодное прощание с Трэвором не выходило у Млисс из головы. Зачем он так с ней — а ведь она почти кинулась к нему на шею, так ей не хотелось расставаться! Стэнли Ларсон молол всякую чепуху о погоде, об однажды сломанном моторе, о выбитых лобовых стеклах и прочих бесполезных и абсолютно безразличных Мелиссе вещах.

Она так хотела радоваться тому, что попадет наконец-то домой, но на всю эту радость Трэвор Лоу поставил огромную черную кляксу. А смывать эту кляксу слезами Мелиссе совершенно не хотелось. Да и не реветь же при этом болтуне Стэнли, не то его глупые истории о выбитых лобовых стеклах действительно воплотятся в жизнь.

Стэнли резко обернулся и вперил голубой взгляд в заднее стекло машины.

— Спрашивается, какого же черта ты сигналишь, — произнес он изрядно раздраженным голосом.

— Что-то случилось? — Млисс удивили нотки взрослого раздражения, появившиеся вдруг в мальчишеском голосе Стэнли.

— Какой-то идиот едет за нами и требовательно сигналит, хотя я совершенно не мешаю ему двигаться, — криво улыбнулся он. — Кажется, придется останавливать машину. Чего он от меня хочет?

Стэнли резко затормозил и вышел из машины, весьма выразительно показав свое негодование хлопком дверцы. Мелисса не захотела сидеть в гордом одиночестве и решила хотя бы недолго подышать свежим воздухом. Опустив ноги на асфальт и слегка пригнув спину, она выбралась из машины. Сделала глоток воздуха, свежесть которого была бы по вкусу лишь жителям планеты, на которой бензин и гарь — привычная атмосфера. Потянула назад занывшие плечи, плавно повернула голову в сторону ушедшего Стэнли и увидела свой обожаемый и ни с чем несравнимый кошмар… Трэвора Лоу.

«И только синее, синее небо над нами…». Небо над Ричмондом было ярко-голубым и спокойным. Ни тучки, ни облачка. Словно огромное полотно восхитительного шелка раскинулось над городом. Словно вода самых чистых прозрачных озер взлетела с земли и стала небом. Робкое дыхание ветра, тихий всплеск листвы по аллеям, дымный аромат цветущих деревьев, калейдоскоп клумб и палисадников, разбросанных тут и там, — все это был Ричмонд.

Оглядываясь по сторонам, Мелисса с каждой минутой все сильнее влюблялась в свой город. Ощущение спокойствия пришло к ней сразу, как только после указателя «Ричмонд» машина свернула в нужную сторону. Да, она не вспомнила, не узнала город, но на душе потеплело так, что не осталось сомнений — жизнь в Ричмонде Млисс выбирала сама, и переезд был обдуманным, целенаправленным шагом. Это место было лучшим из всех, которые она успела увидеть в последнее время. Их было не так уж много, но все же.