Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От моих слов Матюшкин подавился своей заготовленной лицемерной фразой, и его выдержка на секунду дала брешь.
— Что вы, Артемий Сергеевич, как можно, — сохраняя натянутую улыбку пропел Матюшкин, — ваш кортеж готов и будет подан вам сразу, как только мы уладим один небольшой нюанс.
— Нюанс? — поднял я бровь и показательно посмотрел на часы.
— Не переживайте, Артемий Сергеевич, на церемонию вы успеете, — тут же отреагировал на мой жест Матюшкин и ухватив меня под руку, повел в сторону, — Начало в три часа дня. По выделенной линии вас домчат с ветерком и глазом моргнуть не успеете.
— И пустят нас к кортежу только когда мы с вами уладим нюанс, — уточнил я, оценив уверенно держащих обе руки на магострелах бойцов вокруг.
— Верно, — сверкнув глазами воскликнул Матюшкин, довольный тем, что разговор вернулся в нужное ему русло.
— Иными словами, Василий Федотович, я задержан, — констатировал я.
— Что вы, что вы, — тут же всплеснул руками Матюшкин, — ни в коем разе! Просто поймите, Артемий Сергеевич, что Пражское княжество находится на военном положении, и на любые внештатные ситуации мои люди обязаны реагировать с полной отдачей.
Ага, вижу я с какой отдачей три пожарных расчета до сих пор игнорируют продолжающую гореть турбину нашего потрепанного самолета.
— Уж вы-то, как никто другой, должны понимать как устроены дела, Артемий Сергеевич, — наигранно сочувствующим тоном продолжил Матюшкин, — я наслышан о недавних диверсиях внутри Омска.
— Предотвращенных диверсиях, — слегка обиженно поправил я.
— Об этом я и говорю, — тут же часто закивал Матюшкин, — протоколы безопасности обязывают реагировать эвакуацией, вызовом военных нарядов и саперов даже за любой бесхозный пакет, а тут взрыв на посадочной полосе, — покачал головой Василий Федотович, — а вдруг диверсия?! А вдруг враг…
— А у вас полы немытые, — понимающе кивнул я.
Осознавший, что теряет нить разговора Матюшкин тут же незаметно из-за спины махнул рукой и толпа всех возможных служб начала рассасываться, оставались на местах только действительно нужные.
— Перейдем к делу, Артемий Сергеевич, — отведя нас на достаточное расстояние остановился Матюшкин и деловито поправил бежевый галстук.
Уловив сигнал, по правую руку графа тут же материализовался тот самый юрист с черной папкой, которую он держал так крепко, словно это бесценное сокровище.
— Простой взлетной полосы, ущерб покрытию, ущерб экологии, ущерб регулировщику…
— Мы его не задели, — искренне возмутился я.
— … моральный, — сухим голосом уточнил юрист, недовольный тем что его перебили и, поправив очки монотонно продолжил зачитывать казавшийся бесконечным список.
В который помимо внештатного выезда пожарных, военных, медицинских и прочих служб, входил холостой вылет спасательного вертолета, обесточивание систем ПВО и мешающая наблюдательному пункту дымовая завеса, которая «значительно ослабила военный потенциал аэропорта на военном положении».
Также там были указаны номера десятков развернутых самолетов, неустойки за задержки рейсов в адрес авиакомпаний и пассажиров, а также еще под сотню пунктов, пришедших в богатую на воображение голову юриста.
Поначалу показалось что этот очкарик напоминает мне Звереву, со своими нудными и чрезмерно точными ежемесячными отчетами к отцу, но я быстро осознал, что это далеко не так.
Анна Зверева, по крайней мере, никогда не врала. Все до мельчайших фактов в ее отчетах были правдивы. С личными выводами была беда да, но не с фактами.
— …итого сто девяносто семь миллионов, с учетом скидки за погашение задолженности в течение двенадцати часов, — сухо заключил юрист-сказочник и поднял свои узкие глазенки на меня.
Даже не вздрогнул предъявлять такое чистокровному наследному княжичу. Уверен в непоколебимости графского покровительства, за которым явно стоит княжеское. Без отмашки истинного хозяина земель такого беспредела бы не было.
Некий налог на туризм для богатых аристократов, посмевших прилетать в гости без влияния и связей, способного эти богатства защитить.
Плохо наводил справки Матюшкин. Явно торопился.
Ведь о моем прилете общественности стало известно буквально вчера. А иначе граф успел бы подумать, что раз опальный род из глубинки остается богатым без связей и влияния, то за ним должно стоять нечто гораздо более страшное.
Например, крайне злопамятный глава «Расправной палаты» и мстительный трехсотлетний Ловец.
— Также не забудьте, Артемий Сергеевич, что вопрос компенсации с уважаемым родом Романовых вам предстоит решать отдельно, — скорбно заметил Матюшкин и покачал головой, глядя на поврежденный «Суперджет», — они прибыли всей старшей семьей и планировали улетать уже завтра утром. Аляска тоже далеко не самое спокойное княжество и даже лишняя минута отсутствия высшего руководства может стать фатальной.
— Я разберусь, — прикрыв глаза и глубоко выдохнув, ответил я.
Матюшкин крайне довольный моей реакцией поерзал на месте. А я старательно пытался не свернуть ему шею прямо сейчас. Соблазн был так велик, но потом пришлось бы отбиваться от военных и сопутствующие разрушения аэропорта действительно начали бы тянуть на две сотни миллионов. К тому же на церемонию бы опоздал.
— Жаль, — вздохнул я внутренним выводам, мешающим оторвать алчную графскую башку прямо сейчас.
— Согласен, Артемий Сергеевич, ситуация крайне напряженная, — присоединился к моей скорби Матюшкин и похлопал меня по спине, — но выход всегда есть.
— Вы правы, Василий Федотович, — даже взбодрился я, действительно, что я как варвар, оторвать голову да оторвать голову, в цивилизованном мире ведь живем, — уничтожить под корень род наглеца ведь можно и по правилам.
— Что? — опасливо отшатнулся Матюшкин, заметив мой взгляд.
— Ничего, ничего, — раздался примирительный мужской голос и между нами, с грацией быка, возникла массивная фигура Феликса, — Артемий Сергеевич пошутил.
— Вовсе нет… — не согласился я, но горе-гвардеец меня не слушал и нагло оттолкнул в сторону.
— Простите, уважаемый, а вы кто? — недоуменно захлопал глазами Матюшкин.
— Феликс я, — располагающе улыбнувшись, ответил здоровяк и протянул свою могучую лапищу.
— Феликс, — облегченно выдохнул Матюшкин, не подавая руки, — из простолюдинов, — добавил аристократ брезгливо, вспомнив список пассажиров нашего борта.
— По рождению да, — равнодушно опустив руку ответил здоровяк, — а теперь я второй заместитель главы царского департамента природных ресурсов и экологии Российской Империи.
— Вы что за цирк тут устроили, Артемий Сергеевич? — перевел на меня осуждающий суровый взгляд Матюшкин, — злонамеренная выдача себя за служащего царской канцелярии
