— Это не конец! — закричала она. Ей стало безразлично, что будет дальше. — Я пойду к твоему брату и расскажу, что ты натворил! Ты меня слышишь?

Выражение лица Барти несколько изменилось. Она видела, что ей наконец удалось его пронять.

— Я иду к Аттилио, — повторила она, переводя дыхание, а Уолли Уоллас продолжал тащить ее к двери. — Я ему расскажу, что его брат — психопат! Думаешь, он будет доволен? Ты думаешь, он этого от тебя ждет — чтобы ты избивал девчонок до полусмерти?

— Выброси ее, Уолли! — заорал Барти Моруцци. Он махнул оркестру, который тут же заиграл быстрее и громче.

— Я ему нравлюсь, твоему брату, разве ты не знаешь? — все еще кричала Марионетта. — Он хочет, чтобы я была его fidanzata! И я расскажу ему, расскажу ему…

Но было уже поздно. Он услышала стук открывшихся под тяжестью плеча Уолли двойных дверей зала, потом он резко свел ее с лестницы и вытолкнул на улицу.

Дверь клуба решительно захлопнулась, и Марионетта осталась стоять одна на темном тротуаре. Парочка молодых людей, немного подвыпивших в Клубе художников и натурщиц, оценивающе оглядели ее. Девушка гневно посмотрела на них и отвернулась. По крайней мере, она заступилась за Сильвию. Показала Барти Моруцци, что не все его боятся.

Со все еще бьющимся сердцем она медленно пошла по Бейтмен-стрит. Ее слишком долго не было. Папа уже наверняка начал волноваться. Или он решит, что она пошла домой и прилегла… Надо еще зайти в аптеку «Фортуна» и купить для Сильвии обещанное болеутоляющее… Голову Марионетты переполняли беспокойные мысли, и она не обратила внимания, что кто-то идет за ней следом, то прячась в темные подъезды, то отставая, чтобы не быть замеченным.

Только переходя темную аллею за кабаком, девушка ощутила чье-то присутствие у себя за спиной, но было уже поздно. Неожиданно ее быстро и ловко втащили куда-то в темноту. «Я сейчас умру», — подумала она, удивляясь нелепости происходящего. Она не успела крикнуть, как почувствовала, что вокруг горла сжимается рука, и услышала свист около лица. Потом ее пронзила острая боль в щеке, послышался дикий крик, затем мужской шепот ей в ухо, и она осталась одна, стоя на коленях на земле, закрыв лицо руками.

Марионетта услышала топот бегущих ног, затихший где-то в стороне Фриз-стрит. Кричала она сама. Рука была мокрой. Девушка все еще боялась пошевелиться. Она поняла, что шептал ей человек с характерным гнусавым голосом: мол, теперь Аттилио на нее и не взглянет, ни один мужчина на нее не взглянет… Она узнала этот голос. Все еще в ужасе, Марионетта смотрела вслед напавшему на нее мужчине, который давно скрылся из виду. А когда отняла руку от щеки, то задрожала, увидев, что с нее капает кровь.

Кто-то бежал к ней. Это оказалась девушка, работающая барменшей в «Дог энд дак».

— Что с вами? — спросила она. — Я слышала крик… — И замолчала, узнав Мариоиетту. — О, приветик, Нетта, это ты здесь… — Девушка вдруг осеклась, уставившись на ее лицо.

Марионетта подняла голову и протянула к ней окровавленную руку.

— Анна, — сказала она, — Анна, помоги мне.

Но Анна с округлившимися об ужаса глазами попятилась и закричала:

— Твое лицо, Нетта! Твое лицо! — Ее несмолкающий, полный страха крик эхом отозвался в самых дальних уголках аллеи, но тут милосердная темнота опустилась на Марионетту, и она упала на землю.

1950 год

— Ну, мне не слишком понравилось, — заявил Марио, раскрывая зонтик, когда они вышли из вестибюля «Одеона» в сырость Лейстер-сквер. — Кроме Джин Симмонс, разумеется.

— Да ладно тебе! — Марионетта шутливо подтолкнула брата. — Тебе не нравится, потому что там нет сотни песен в исполнении Марио Ланца!

Он фыркнул.

— А ты утверждаешь, что это лучший фильм года, поскольку там играет Дерк Богард.

Она взяла Марио под руку, и они под одним зонтиком, тесно прижавшись друг к другу, направились в Сохо.

— Я еще могу изменить свое мнение, — улыбнулась Марионетта, — ведь еще только март! А, здравствуйте, миссис Рокка, как поживаете? — Она на секунду приостановилась, заставив себя улыбнуться. Меньше всего ей сейчас хотелось болтать с бывшей соседкой Сильвии, даже если бы не было дождя.

— Добрый вечер, Марионетта, — ответила старушка и более благосклонно взглянула на Марио. — Слышала твое соло в церкви на той неделе, Марио. Просто замечательно.

Тот подтолкнул сестру, сохраняя серьезное выражение лица.

— Благодарю вас, миссис Рокка. Я стараюсь.

— Старается, надо же! — Миссис Рокка с насмешливой улыбкой повернулась к своей спутнице, еще одной пожилой женщине в мокрой косынке. — Это сын синьора Перетти, знаете, тот, который поет в церковном хоре.

Марио начал вежливо оттеснять сестру в сторону.

— Извините, миссис Рокка, мы немного торопимся…

— Какие-нибудь новости о Сильвии? — крикнула старушка вслед Марионетте, решив не позволить молодым Перетти так легко от нее отделаться.

Марионетта вздохнула и остановилась.

— Никаких, миссис Рокка. Я не видела ее уже много месяцев.

— А… Жаль. Такая хорошая семья.

— Нам пора идти, миссис Рокка. Приятно было встретиться! — Марио тащил сестру прочь. — Надо же, как я врать умею! — пробормотал он довольно громко.

— Марио! — одернула его шокированная Марионетта, когда они бежали по залитой дождем улице, скрываясь от назойливой соседки. — Нельзя быть таким грубым!

— А, плевать! — Красивое лицо брата исказилось от гнева. Он пнул ногой мусорный ящик, и крышка свалилась на землю. — Глупая склочная старуха!

— Она жила рядом с Сильвией, не забывай.

Но Марио все не успокаивался.

— Она чертовски хорошо знает, что случилось с Сильвией! Она была среди тех сук, которые выгнали ее из квартиры!

Марионетта вздохнула.

— Что им еще оставалось? Сильвия совсем распустилась. Начала приводить мужчин в квартиру. Они должны были что-то делать.

— Она одна из нас! — В свете фонаря Марио выглядел настоящим итальянцем. С возмущением он воскликнул: — Они не должны были выбрасывать ее на улицу!

Марионетта похлопала его по руке. Брат казался моложе своих восемнадцати лет.

— С Сильвией все в порядке, — проговорила она спокойно. — Я ее видела на Шафтсбери-авеню. Кто-то сказал мне, что она сняла комнаты на Лайзл-стрит и наняла горничную. Она живет неплохо по всем статьям.

Брат мрачно рассмеялся.

— Ты хочешь сказать — неплохо для проститутки.

Марионетта старалась забыть ту Сильвию, которую она однажды вечером мельком видела на улице, — бледное, усталое лицо в обрамлении меха (давняя мечта Сильвии). Она выглядела убитой, несмотря на новое пальто и дорогую завивку, и очень одинокой. К своему вечному стыду, Марионетта спряталась в подъезде, чтобы избежать встречи со старой подругой, и оттуда наблюдала за маленькой фигуркой, направляющейся к Чаринг-Кросс-роуд. Унылое зрелище.