Система оповещения верещала как резаная, сигнализируя, что в его сторону летит еще одна ракета. Мак присел, прикрываясь остовом горящего грузовика. Но ракета, пролетая выше робота, внезапно рванула вниз. Последнее, что увидел Могильщик, — вспышку на верхнем листе бронестекла. Боевая часть противотанковой управляемой ракеты «Малютка», взорвавшись, на доли миллисекунд создала высокотемпературную кумулятивную струю, которая проломила броню кабины, поразив пилота.

Оператор противотанкового ракетного комплекса на базе БРДМ-1 младший сержант Марат Зайнуллин с восторгом наблюдал, как пораженная его «Малюткой» шагающая, похожая на человека боевая машина агрессора с грохотом завалилась на бок. Недаром после удачных учебных стрельб его командир, лейтенант Пахоменко, говорил:

— Глядя на тебя, Зайнуллин, я начинаю понимать, почему татары нас триста лет гоняли.

Какое-то шестое чувство заставило сержанта толкнуть ручку управления почти пролетевшей цель ракеты вниз — и вот результат!

Из боевого транса его вывел запах горящего мяса и крик боли. Перед глазами Марата предстало развороченное попаданием лазера отделение управления машины, еще дымящийся труп командира и орущий от боли обожженный водитель.

— Куда делся этот придурок Могильщик?! Почему не выходит на связь? — Командир рвал и метал. Еще бы — потерять одного из бойцов практически сразу после высадки!

— Не знаю, сэр, Мак не отвечает на запросы, но в той стороне что-то сверкало и грохотало. — Особого сожаления в голосе Сэм не чувствовалось, что и неудивительно, учитывая характер пропавшего и отношения между наемниками.

— Ладно. Вы со своей группой где-нибудь спрячетесь.

— Зачем, сэр?

— У меня такое чувство, Сэм, что эта бестолочь снова нарвалась. На этот раз, надеюсь, окончательно.

— Ясно, сэр. Я впереди, в паре километров, заметила какие-то строения. Я думаю, они подойдут.

— Тогда действуйте и не заставляйте меня ждать…

Первой резво развернулась «Кошка» и, набрав скорость, направилась в сторону деревни. Остальные роботы то и дело скользили, пытаясь успеть за машиной Сэм. Из-под их ног в разные стороны летели здоровенные комья грязи. Спустя несколько минут такого бега на ровном месте растянулся «Сапсан» Дэна, и его внешние динамики честно передали все, что его пилот думает об этой миссии, Карлосе, который втянул его, а также о планете и ее обитателях. Речь периодически перебивали его коллеги и щедро комментировали многоэтажные перлы. На второй минуте терпение Сэм не выдержало.

— Дэн, заткни пасть.

В ответ раздался наглый злой голос:

— Если я заткнусь, то ты меня поцелуешь.

Сэм в ответ на это фыркнула и рявкнула, вывернув регулятор громкости внешнего звука во всю мощь:

— Если заткнешься, то по возвращении я не надеру тебе задницу! Идет?

Снова раздались смешки.

Несмотря на кажущуюся легкость и грациозность «Кошки», управление своим роботом давалось Сэм намного сложнее, чем Дэну. Сказывалась разница в массе в целых двадцать тонн. Ноги то и дело пытались увязнуть в мягком грунте. Сэм обливалась потом в попытках удержать на ногах своего красавца. На такой грязи ей чудом удалось разогнаться до скорости в сорок километров в час. С ее робота и других машин, перемазанных в глине по самые кабины, в самых неожиданных местах свисали пучки растительности.

Одно радовало — здания с каждой секундой становились все ближе и ближе. Новая неприятность поджидала группу у самой цели движения. Строения, сложенные из какого-то природного камня, оказались ниже, чем роботы отряда.

На этот раз выругалась сама Сэм. Понадобилось почти полчаса возни и ругани, чтобы спрятать все машины в строениях. Если «Стилет» со «Шмелем» могли заползти, опираясь на руки, то остальным пришлось поиздеваться над техникой. Естественно, тяжелее всего пришлось Сэм с ее «Кошкой», самым высоким роботом из всех. Но ругани слышно больше всех было от Дэна. Голову Сэм стали посещать мысли о злостном и противоестественном надругательстве над пилотом «Сокола». Пока же оставалось только шипеть сквозь стиснутые зубы. Ее «малышка» не обладала руками, чтобы помочь своей наезднице. «Кошка», будучи негуманоидной машиной, с трудом могла передвигаться на полусогнутых конечностях. Впрочем, все прошло удачно, и счастливые пилоты вздохнули с облегчением, когда последний робот скрылся под крышей незанятого строения. Переведя дух и размяв ноющие руки, Сэм скомандовала:

— Системы в пассивный режим, реакторы приглушить. Всем ясно?

В ответ донесся нестройный хор голосов.

— Переговоры прекратить, ждать противника.

Шестерка роботов затаилась внутри зданий…

— Последняя проверка, ребята.

Голос Сэм звучал напряженно, даже легкое искажение звука не могло скрыть ее волнения. Если они нарвутся хотя бы на тяжелые танки, то шансов уцелеть у ее группы очень мало. Все же ее легкие роботы — это не такой уж серьезный противник. Если что-то пойдет не так — спасать их никто не будет. Рассредоточившись по зданиям, они, конечно, обеспечили себе фактор внезапности. Стены строений скрывают группу от обнаружения, их реакторы работают в минимальном режиме, питая только системы жизнеобеспечения, стабилизации поля и пассивные сенсоры. Связь они тоже отключили, чтобы не засветиться. Открытые радиоканалы легко отслеживаются и перехватываются.

Но риск был большим. Сэм не питала надежды, что ни тепловые источники, ни блуждающие радиосигналы их не выдадут. Слишком много «если» в плане командира с этой засадой. Вряд ли у противника не окажется хотя бы одного детектора… Но полностью глушить реакторы Сэм не хотела. Она не испытывала восторга от холодного старта.

На втором часу ожидания на радаре ее «Кошки» появились отметки целей. Мягкий голос бортового компьютера вслух считал цели: одна отметка в восьмистах метрах, скорость тридцать семь километров в час, вторая цель… третья…

— Всем готовность один, повторяю — готовность один, — прохрипела она внезапно севшим голосом. Через несколько минут обе постройки взорвались кусками камня и дерева, выпуская на свободу смерть.

Все сразу пошло не так, как планировалось. Несмотря на внезапность, легкие роботы были почти сразу атакованы. Вот вышедший из-за остатков какой-то постройки «Шмель» открыл беглый огонь из бортового вооружения и почти сразу получил попадание в корпус. Четыре снарядные трассы вгрызлись в обшивку. Робот задрожал, а через мгновение от него полетели осколки, что-то сверкнуло — «Шмель» завалился на бок и загорелся. Видя это, «Стилет» взмыл в воздух на реактивной тяге, уходя в сторону… и был практически тут же распилен почти пополам восемью сошедшимися на нем очередями автоматических пушек. Рука с лазером шлепнулась в лужу. Покалеченный робот с лязгом грохнулся на землю. «Десантник» минутой позже поймал попадание в ногу и, хромая, стал обходить развалины, периодически огрызаясь огнем в сторону противника. Не попадая толком и явно стараясь не подставлять под огонь поврежденную ногу. Эфир наполнился воплями и руганью.