Вдруг он наклонился и зажал ей рот поцелуем. Ее ярость мгновенно улетучилась, губы раскрылись навстречу. В ней разгоралось пламя, но совсем не от ярости, а другого рода. Не осознавая, она сама прижалась к нему, ноги ее подогнулись, голова кружилась, как будто она готовилась прыгнуть в пропасть… Имя которой — Марко. Отвечая на его поцелуй со всей страстью, сквозь удушливый туман желания она услышала его стон. Сквозь забытье, истому почувствовала его руку на своей груди, но не отстранилась, только прижалась сильнее, выгнувшись дугой, так что их тела сливались.

В Санта-Лючии она часто представляла его поцелуи и ласки. Разговаривая с Марко, видела его чувственный рот со складочкой в углу, ямочку на щеке и безумно желала этих запретных поцелуев. Наслаждение, которое она испытывала сейчас, превзошло все ее ожидания. Она провела рукой по волнистым черным волосам, притягивая его голову еще ближе, прижимаясь в яростном желании.

За зеленой стеной вдруг раздался чей-то громкий смех, он разорвал жаркую розовую пелену удушливой страсти и заставил их отпрянуть друг от друга. Она оторвалась от его губ, откинула голову назад и жадно вдохнула воздуха. Открыв глаза, увидела близко глаза Марко. Он смотрел на нее так, как будто видел ее впервые. Шляпа его слетела, волосы были взъерошены, галстук сбился набок. Одежда Талии тоже была в беспорядке.

Она сделала шаг назад, неохотно, медленно, рука его соскользнула с ее груди.

— Талия. — Теперь его акцент был так силен, что она с трудом узнала свое имя. — Я не…

И снова взрыв смеха за стенкой лабиринта, на этот раз совсем близко.

— Ш-ш-ш. — Талия поспешно поправила мантилью, пригладила локоны, выбившиеся из-под шляпы. — Помолчите.

— Талия, прости, — пробормотал он, наклонился, поднял с земли свою шляпу и ее сумочку, пряча от нее свое лицо.

Он был полон сожаления.

Значит, он уже жалеет. Ну конечно. Ведь он целовал не ту сестру.

Она не хотела об этом сейчас слышать. Этот неистовый порыв опустошил ее, как будто осталась лишь прозрачная оболочка, такая же хрупкая, как стекло, которую легко разбить.

— Не имеет значения. — Она почти вырвала сумку из его рук и отшатнулась, когда их руки встретились. — Нам не стоит говорить о том, что произошло.

— Нет, Талия, я должен сказать…

Но он не успел закончить фразу, потому что из-за угла лабиринта появилась группа людей, среди которых она увидела лорда Гримсби, друга отца.

— А, мисс Чейз! И граф ди Фабрицци, — обрадовался он громко, — кажется, вы тоже потерялись в этом лабиринте.

— Боюсь, что так, лорд Гримсби, — Талия весело рассмеялась, — мы следовали моему путеводителю, но оказались в тупике.

— В таком случае мы попробуем вместе выйти.

Леди тут же окружили Марко, и им больше не удалось поговорить. Но извинения и объяснения могли только осложнить положение. И так безысходное. Как тупик в лабиринте. Тупик.

Она понимала, что отсрочка временная. Рано или поздно разговор снова зайдет о том, что граф делает в Бате. И придется бороться с собой, тем чувством, которое он вызывал.

Она может узнать правду, которая ей не понравится.

Марко стоял у ворот Сидни-Гарденс и смотрел вслед Талии, которая удалялась вместе с друзьями лорда Гримсби. Они предложили проводить ее до дома и заодно хотели проведать ее сестру, леди Уэствуд, и у Марко не нашлось подходящего предлога, чтобы ее удержать. Заставить взглянуть ему в глаза и выслушать.

Поцеловать ее снова.

— Проклятье! — Он сорвал шляпу, ему хотелось избавиться от наваждения. Но не в его силах было отогнать соблазнительное видение — обнаженная Талия раскинулась на его постели и протягивает к нему руки — бледная перламутровая кожа, разметавшиеся белокурые волосы…

Он всегда желал ее, еще тогда, в Санта-Лючии. Она была как настоящая английская роза, розово-белая, прекрасная, соблазнительная и очаровательная. Он знал много красивых женщин в своей жизни, но только Талия взяла его в плен. Он еще никогда не испытывал такого непреодолимого влечения и восхищения.

Ему хотелось знать о ней все. Пока судьба, к несчастью (или к счастью), разъединяла их. У него работа, обязательства перед семьей и страной, и он не вправе отказаться от своего долга. Свою ношу он никогда не переложит на плечи такой девушки, как Талия. Не важно, как соблазнительны ее розовые губы, как сильно его желание целовать их и окончательно потерять голову.

Ее уже не было видно, а он все еще чувствовал аромат ее духов — весенних белых ландышей, который так шел к ее красоте, и вкус поцелуя на губах.

На сегодня намечено много дел. Ничто не должно его отвлекать, даже поцелуй Талии. Пребывание в Бате подходило к концу, он помнил о письме Доменико.

Около скамьи у входа лежал забытый ею зонт.

Он взял его и поднес к лицу, как будто хотел вновь ощутить нежный аромат ландышей. Вспомнил Клио, данную ей клятву не вовлекать сестру в опасную игру. Но Талия была сама способна на риск, мало того, могла разрушить его планы. Клятву надо выполнять. Но он ведь не обещал, что не станет возвращать забытые зонтики.

«Будет лучше, если ты не узнаешь ничего больше, Талия. И постарайся не замечать меня…»

Слова Марко эхом звучали у нее в голове, когда она металась по комнате. Сказать ей, чтобы она не пыталась разгадать тайну его пребывания в Бате, было все равно что приказать солнцу не вставать по утрам. Невозможно.

Она плотнее запахнула пеньюар и подошла к окну. Темнело, изредка внизу проходили случайные прохожие, проехало несколько экипажей, развозя тех, кто спешил домой, чтобы приготовиться к вечерним увеселениям.

Они тоже были приглашены сегодня на карточную игру к лорду Гримсби. А она еще не выбрала наряд.

Не могла себя заставить думать о платье и туфлях, когда все мысли заняты Марко.

Талия дотронулась до губ, вспоминая вкус поцелуя. Ее и раньше целовали, и она думала, что знает, что это такое. Воображала, как все будет с Марко. Но реальность превзошла все ее мечты. Это не было похоже на предыдущий опыт. Как взрыв фейерверка, ослепительный и жаркий.

И ей хотелось еще. И еще.

Она закусила губу, засунув руки в рукава. Ей не удалось добиться от него правды.

Что она вообще знает о графе? Что он родом из Флоренции, из старинной аристократической семьи, о чем говорит его титул. Но ничего о его родителях, об образовании. Был ли он женат? И о ужас! Может быть, он и сейчас женат! Каким образом с ним познакомилась Клио?

Она громко застонала и приложила горячий лоб к стеклу. Но это не помогло.

Нет, сердце подсказывало, что граф именно такой, каким она его знала на Сицилии. А если она просто вошла в роль и наделила его образ несуществующим благородством? Талии хотелось, чтобы кто-то убедил ее, помог разобраться. Но Каллиопу нельзя волновать, и к тому же сестра явно не собиралась ее посвящать в причины, по которым она не доверяла Марко. Клио слишком далеко, младшая сестра не в счет. Талия почувствовала себя такой одинокой.