курсовую сдать и начать подготовку к сессии. А летом нужно обязательно попасть на море. С родителями или подругами, неважно. Впереди последний год учебы, после него придется сразу окунуться с новый мир под называнием “работа”. Так что хочется ловить последнее спокойное лето без обременений, как птицу за хвост.

В квартире, как и в каждое буднее утро, царила суетливая атмосфера. Очередь в ванную, очередь на утюг. Мама жарит сырники, папа разбирается с кем–то из нерадивых сотрудников.

— Тебя подвезти, дочь? — спросил папа, отрываясь от телефона. — Я еду сейчас в сторону твоего универа.

Это крайне маловероятно. Папина работы находится в противоположной стороне и за два года моей учебы он подвозил меня раз пять и то только потому, что я ныла и умоляла его об этом. Скорее всего, этот акт щедрости специально, чтобы поднять мне настроение и проверить — не собираюсь ли я из–за одного козла впадать в депрессию или наложить на себя руки.

Но что же я, дурочка, чтобы отказываться от такого предложения отца?

— Подождешь минут пятнадцать? Я быстро позавтракаю и оденусь.

— Конечно.

Черные джинсы, серая футболка с длинным рукавом, ботинки на грубой подошве, и я готова покорять тебя, мир. Весна в этом году затянулась, поэтому, не смотря на апрель, пришлось натянуть на себя кожаную косуху. Мне бы сейчас мотоцикл, и я бы сразила наповал любого представителя мужского пола. Но с ними временно покончено.

Всю дорогу отец травил байки и анекдоты, явно пытаясь поднять мне настроение.

— Папуль, тебе вовсе не нужно этого делать, — не выдержав, сказала я.

— Чего?

— Я рассталась с парнем, а не заболела неизлечимой болезнью. Анекдоты у тебя, конечно, хорошие, но немного попахивают Региной Дубовицкой, — и улыбнулась папе самой невинной улыбкой.

— Ты же знаешь, что мы с матерью любим вас с братом больше всего на свете? — спросил папа, подъезжая к университету.

— Конечно.

— Обещаешь, что если тебе понадобиться какая–то помощь, финансовая, совет или плечо чтобы вытереть сопли, то ты обязательно придешь к нам?

— Обещаю, папуль.

— И если, вдруг, этот ушлепок Валера тебя обидит, ты мне скажешь?

— Никто меня не обидит, па. Не переживай.

— Пообещай.

— Хорошо, обещаю.

Чмокнув родителя на прощание и выпорхнув из автомобиля, я понеслась в университет.

На лекциях я активно вела запись, а на практиках тянула руки.

— Ты сегодня в ударе, Лерка, — показала мне “класс” одногруппница и по совместительству хорошая приятельница Лена Борисова.

— Согласна с Ленкой, ты жжешь, мать, — это уже сказала Вера Баранкина.

Мы стояли в коридоре, ожидая последнюю пару на сегодня.

— Ага. Хотя предпочла бы ударить кое–кого другого.

— Ты о чем? — прищурила один глаз Лена.

— О Валерике и двух его любовницах.

— Чего–о–о? — хором закричали девчонки.

— Вот никогда мне этот гад не нравился, — поставила руки в боки Вера.

— Чего ж ты мне не сказала об этом ни разу? — удивилась я.

— Прости подруга, но кто я такая, чтобы лезть к тебе в отношения со своими домыслами? Да и что бы ты сделала? Рассталась бы с ним? Врядли, скорее бы меня послала.

— Я требую подробностей! — крикнула Ленка.

Прозвенел звонок и к аудитории подошел преподаватель.

— Давайте после этой пары в “Ванили” посидим?

“Ваниль” — это было кафе рядом с университетом, где мы собирались иногда после пар.

Пара пролетела незаметно для меня, но мои подруги постоянно ерзали на стульях и оборачивались на меня. Видно, от интереса их распирало так, что даже преподаватель сделал замечание.

Спустя какое–то время, уже сидя в кафе перед кружками с кофе и ароматной выпечкой Вера сказала:

— Давай с самого начала.

И я выложила все, что было от начала и до самого конца.

— Слушай, Лер, во дает, сволочь! С двумя! Ненасытный какой он у тебя! — удивлялась Верочка.

— Я сама удивлена, никогда не замечала за ним подобного.

— Чего именно? Измен или того, что он сексуальный маньяк?

— И того и другого.

— Мужики охренели вкрай, — Вера разорвала стик с сахаром, высыпала его и покачала головой. — Им уже одной бабы для левого траха мало. А там точно девки были? Может он по мальчикам?

— Это совершенно точно были женщины.

— Лер, а ты не погорячилась? Может ты действительно что–то не так поняла? — нахмурилась Лена

— Конечно, Леночка, она все не так поняла. Это наверняка его сестры! — крикнула Лена. — Двоюродные!

— Ну а что, я просто пытаюсь понять, как можно, будучи в отношениях с хорошей девчонкой практически год, так насвинячить.

— Ты просто неисправимый романтик, моя дорогая подруга, — Вера притянула Лену к себе за плечи. — Но, в том–то и дело, что Валерик — свин! И поступил с нашей дорогой и такой хорошей девочкой Лерой, как самый настоящий свинпотам! И нет этому гаду оправдания.

Вера подняла кружку с кофе и чокнулась с нами.

— Обиднее всего то, что я уверена — эта измена далеко не первая.

— Ты говорила, он часто в клубах отвисал? — спросила Лена.

— Каждые выходные стабильно и среди недели пару раз точно.

— Что ты делала с ним? Ты же не любишь все это? Я помню, мы группой несколько раз собирались, тебя так ни разу и не получилось уговорить сходить с нами в клуб, — покачав головой, сказала Ленка.

— Вы знаете, девочки. Все так красиво начиналось, первые пару месяцев — настоящая сказка. Были и клубы, да, но очень редко. Вся эта история с тусовками началась чуть позже. Я же неоднократно говорила ему, что не разделяю его любви к клубам, мне там не комфортно. Он лишь отмахивался. Последний месяц одна сплошная ссора. Наверное, я просто надеялась, что он станет таким, каким был в первые месяцы.

— Может у него зависимость? — предположила Лена.

— От чего?

— От клубов, от алкоголя, от ощущения вечного праздника.

— И, по всей видимости, от баб тоже, — пробурчала Вера. — Чё тут думать, девки. Тусовщик он обыкновенный. Мужик без цели. Хорошо, что кинула его, Лера. Он уже приползал к тебе просить прощения?

— К родителям приходил, пока меня не было дома.

— Отец ему в табло не дал?

— Папа тогда не знал, что