в сторону парковки. Я сопротивлялась и вот результат. Мне пришлось применить колено, чтобы прекратить это. Ну вы поняли.

— Я убью его, — повторил Семен и начал ходить по кухне из угла в угол. — Давно это было? Где именно, можешь сказать точнее?

Аккуратно вытянула свои руки из рук Никиты, я и не заметила, как он держал меня, такими невесомыми были его касания.

— Сёмик, — подошла к брату и взяла его лицо в свои руки. — Не нужно ничего делать, тем более разбираться с Валерой. И прошу тебя, не говори родителям, отец точно его убьет. Бывшего мне не жалко, а вот вы с отцом мне дороги больше жизни. Умоляю тебя, оставь все это мне. Я смогу за себя постоять.

— Сможешь, конечно. Я не слепой и вижу твои руки и опухшее лицо. Сколько этот урод еще будет доставлять тебе проблем? Когда этот хрен моржовый уже свалит из твоей жизни?

Я притянула брата к себе и обняла.

— Все наладится, надеюсь, что больше никогда его не увижу. А теперь, мальчики, простите, но мне нужно смыть с себя этот день.

— Лер, — позвал брат, отстраняя меня. — Я поговорю с ним. Не могу вот так оставить это все. Он же к бабке своей через день ездит, да? Она же по Ленина, в тридцать четвертом доме живет?

— Не смей! Слышишь! Я не хочу, чтобы ты пострадал. Боюсь, что Валера готов адекватно сейчас разговаривать, поэтому, умоляю тебя! Пожалуйста! Не вздумай искать с ним встречи. А сюда он не сунется больше, уверена в этом.

Брат застонал и махнул рукой.

— Хорошо. Иди в ванную и возвращайся. Пообедаем.

В ванной я провела не меньше получаса, растирая свою кожу до красноты.

Когда вышла, Семен стоял на кухне, глядя в окно и сложа руки на груди.

— А где Ник? — спросила я, промачивая волосы полотенцем.

— Я попросил его уйти, не думаю, что тебе будет комфортно сейчас общаться с посторонними.

Села за стол и честно ответила.

— Никита уже давно не посторонний, Сём. Твой друг — замечательный. Да и я в порядке, так что напрасно ты его отослал.

— Хочешь, посмотрим какой–нибудь фильм?

Я засмеялась:

— Со мной не нужно нянчиться, я и, правда, в порядке.

— Почему сразу нянчится? Я просто хочу провести время со своей сестрой. Мы с тобой сто лет не смотрели ничего вместе.

— Ты прав. Пообедаем и выберем что–нибудь?

Этот вечер был самый лучший за долгое время. Вместе с родителями мы включили “Один дома” и хохотали так, будто видели эту картину в первый раз.

Я надела халат с длинным рукавом и всячески прятала свои руки. Отец не должен видеть их, иначе проблем не избежать.

Глава 12

Следующая неделя была волнительна. Хоть я и надеялась на разумность Валеры и то, что больше не увижу его, но страх все же засел во мне и, идя домой или в универ, я постоянно оборачивалась. Матери пришлось рассказать о том, что случилось, потому что она переживала и постоянно спрашивала.

Скажем так, она была шокирована поведением Валеры, но дала мне обещание ни слова не сказать отцу.

В пятницу, возле дома, я увидела своего бывшего парня, который сидел на лавочке.

— Привет, — он поднялся мне навстречу, а я встала, как вкопанная и шокировано уставилась на его лицо.

Под глазом разлился синяк, губа разбита, на скуле фиолетовым горел еще один синяк. Парень стоял как–то странно, держась за живот.

— Это твое, — и протянул мне пакет.

Я заглянула внутрь и увидела там свои вещи.

— Спасибо, — тихо сказала я.

— Это все. Больше я тебя не потревожу, — кинул мне Валера и пошел в сторону своей машины, хромая.

Открыв дверь, он бросил мне напоследок:

— И держи своего сосунка подальше от меня.

— О чем ты? — я удивилась.

— А то ты не знаешь. И не прикидывайся бедной овечкой.

После этого Валера сорвался с места и уехал, а я рванула домой.

— Семен! — крикнула я, залетая в квартиру.

— Чего? — жуя бутерброд, ответил брат, выходя из кухни. — Все в порядке?

— Зачем ты ходил к Валере? Я же просила тебя!

И следом за моим криком — мамин из кухни:

— О чем Лера говорит, Сём? Во что ты ввязался?

Семен выдохнул и потер переносицу, посмотрел на маму, а затем на меня.

— Лер, ну как я мог остаться в стороне? Он вернул тебе вещи?

— Да. И сказал, что больше не потревожит меня. У него все лицо избито! Твоих рук дело?

— Рад слышать, что кто-то дал ему в морду, но это точно был не я. Пошли обедать.

Я разулась и залетела на кухню. Там мама стояла возле плиты и готовила.

— Сём, и ты собираешься вот так просто закрыть эту тему? — спросила я.

— А что обсуждать? Пипискин свалил в закат. Гейм овер. Неважно, что я сделал, этого уже не вернуть. Знай одно — если мне придется за тебя заступиться еще раз, я это сделаю.

— Сынок, ты, конечно, молодец, что заботишься о сестре, но нельзя ввязываться в скандалы с взрослыми парнями. Я если бы он тебя избил?

— Мам, все в порядке, мы поговорили и всё.

Закрыла глаза, пытаясь сдержать слезы, и крепко обняла брата.

— А где твой друг? Что–то давно он не захаживал к нам, — вдруг спросила мама.

— Болеет. Он и в школу не ходит. Вроде как еще неделю на больничном.

— Жаль.

— Ага, не вовремя это. Экзамены на носу, нужно готовиться.

— Наверное, вирус какой–то. Ты проведывал его?

— Никита запретил к нему приходить, чтобы не заразить.

— Я–я–ясно, — протянула мама, села за стол и мягко улыбнулась. — Кто бы мог подумать. — И усмехнулась своим мыслям.

— Мам? Ты чего? — спросила я.

— Да так, вспомнила кое–что. В школе интересный случай был, потом как–нибудь расскажу.

Так, в моих отношениях с Валерой была поставлена точка. Большая, жирная, фиолетовая точка, такая же, как фингал под его глазом.

Больше я не видела своего бывшего парня, он не искал встреч со мной, а я с ним. Мальчишки сдали экзамены и получили свои аттестаты. Семен поступил на архитектурный