- Иди домой.

- А ты? Ты куда? – испуганно спросила Мира.

- В «Приют Наф – Нафа», на работу наниматься. Ты же мне сосватала прекрасную службу. Но только рискни там появиться. Хрен тебе а не бесплатные процедуры. Я Люсю вытащу, и не дай тебе боже попасться мне на глаза. Через месяц, чтоб духу твоего не было в нашей квартире.

- Но, куда же я....? –простонала Мирослава. Испугалась. Ничего ей полезно.

- А мне пофигу,-буркнула. даже не оглянувшись на мать. Хотя сердце почему то рвалось на части. Нет. Я не такая, как Мирослава Загорская. Конечно я не выгоню мать на улицу. Но может хоть страх потерять крышу над головой заставит ее понять, что она не пуп земли, а всего навсего неудачливая, одинокая женщина.

Я поймала такси и назвала адрес клиники. Слава богу в интернете рекламы этой богадельни было валом, так что проблем не возникло. Хорошо еще, что все документы я всегда таскаю с собой. Люся все время меня за это ругает. Боится, что меня обворуют, или я сама как та ворона потеряю где нибудь торбу с паспортом, дипломом и еще кучей важных бумажек. В этот раз дурацкая привычка оказала мне хорошую услугу. Даже не заметила, как машина притормозила у кованных, огромных, похожих на тюремные ворот.

- Прибыли,- оповестил водитель, и постучал ногтем по счетчику.

- Не многовато ли? – спросила я, увидев цифры на электронном табло.

- В самый раз. Я люблю сюда ездить. Ваши клиенты денег не считают. Но ты то явно служащая, так что тариф для тебя существенно ниже.

Я вздохнула, достала из кошелька последнюю наличность, рассчиталась с нахалом и выползла из машины вдохнув полной грудью кристально – чистый воздух. В голове тут же зашумело, и уши заложило, как в самолете. Все таки беременность дает о себе знать. Хотя, сказать откровенно, мой малыш пока не причиняет мне особых неудобств.

Документы оформила быстро. Как это ни странно меня ждали уже в этом комфортабельном приюте. Домик, в котором мне предстояло провести полтора месяца, оказался на удивление уютным и удобным. Странно, но я не заметила ни одного человека прогуливающегося по вылизанным дорожкам в чудесном хвойном бору.

- Мне наверное надо домой съездить. Взять вещи,- сказала я секретарше доктора Нафова, любезно ознакомившей меня с новым жилищем.

- Здесь есть все нужное для существования,- ровным, совсем без эмоций голосом, произнесла девица. Ну как робот. Честное слово.- Раз в неделю, Олеся Игоревна, по вашему усмотрению, вы имеете право на законный выходной. Тогда сможете покинуть территорию лечебницы. Здесь документы о неразглашении всего, что происходит в стенах заведения. Ознакомьтесь, и подпишите. На стене расписание работы столовой. Считайте, что сегодня ваш первый рабочий день. Завтра вас осмотрит наш доктор, и даст допуск к работе.

- Ну все,- уныло подумала я. Завтра меня с позором выкинут на улицу. Сомневаюсь, что мамуля предупредила приятеля о моем интересном положении.

- Не переживайте,- словно прочтя мои мысли улыбнулась девушка. – Нам известны некоторые особенности вашего сейчасашнего состояния. Но вы же понимаете, что не в наших интересах разглашать совсем не нужную информацию.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я вздохнула, когда дверь за секретаршей босса закрылась и начала обживаться. В шкафу действительно нашлось все нужное для жизни. Схватив с плечиков халат, я продефилировала в ванную. Ну ничего, это всего лишь полтора месяца. Зато смогу обеспечить надлежащее лечение Люси, и моему малышу куплю все нужное. Да и гинекологические осмотры смогу оплатить. Нужно будет только попросить аванс. У меня даже настроение поднялось. Я вышла из ванной, улеглась в удобную кровать, и тут же провалилась в сон. Завтра у меня важный день, и я должна выглядеть не как выжатая тряпка, а как фитнесс – диетолог: свежо и подтянуто. Интересно, кого мне придется курировать? Надеюсь мы найдем общий язык. Если честно, мне было ужасно страшно.

Утром я в нетерпении переминалась с ноги на ногу на КПП, в ожидании клиента, который опаздывал уже на двадцать минут. Честно говоря от ожидания, и нервоза меня начало тошнить еще с утра. Потому, когда я явилась к врачу на осмотр, он только и смог, что хмыкнуть, и подмахнуть мой бегунок. Я была похожа на тень отца гамлета, а салатово –зеленому цвету моего лица позавидовал бы любой мало мальски уважающий себя зомби. С трудом впихнув в себя завтрак, состоящий из отвратительного овсяного киселя и творожной запеканки без сахара, я поплелась на КПП страшно сожалея о том, что поела. Тошнота стала нестерпимой. И вот уже проклятые двадцать минут подкатывала к горлу отвратительными кислыми волнами.

- Присядь, что ли. А то от твоего вида мне хочется плакать, и кого нибудь убить,- наконец пожалел меня сидящий за своей стойкой дюжий охранник, наряженный не по погоде в черный, сидящий на нем, как влитой костюм. Я рядом с ним в топике, украшенном дебиловатым, розовым хряком- логотипом клиники, выглядела как замарашка, зашедшая поклянчить пропитания. От мысли о еде тошнота толко усидилась. Я злилась на себя, этого не пунктуального борова, не уважающего никого вокруг кроме себя, и вообще на весь свет.

Я уселась на мягкий стул, но тут же вскочила и бросилась к выходу, зажав рот руками. Да уж, малыш, спасибо тебе. Очень вовремя ты решил показать характер. Как раз когда у твоей непутевой мамаши важная встреча.

- Эй, не туда,- заорал охранник, - заблюешь територию, а я потом убирай. Вон в лесок беги, за елки. И это, ты бы бросала калдырить то. А то твоему предшественнику из – за огромной любви к ханке под зад мешалкой дали, хоть наврали, что он руку сломал. Синька его сгубила. И если пьешь, закусывай.

При мысле об алкоголе тошнота стала невыносимой. Я даже ответить ничего не смогла, ломанулась в ту сторону, куда махнул рукой секьюрити, не разбирая дороги. Хорошо еще болтун успел разблокировать турникет, иначе я бы снесла его к чертям собачим. Я даже не поняла, что случилось, когда с разбегу влетела в чьи то объятия. Точнее, не так, я просто впечаталась в чье то огромное, мягкое тело, спружинила о чужой живот, и согнувшись в три погибели исторгла все, что съела за завтраком на чужие ботинки какого то трольего,наверное пятидесятого размера, сверкающие в утреннем солнышке, как пластиковые ласты, которые я видела недавно в спортивном магазине, и даже почти купила. Сейчас баретки представляли собой странную инсталляцию, которые стало модно выставлять в галереях.