Пристально глядя на нее, Габриель кивнул:

– А передо мной ты не хочешь извиниться за причиненное беспокойство?

«Он шутит?»

– Ты обо мне беспокоился?

– Да. До сегодняшнего дня ты была всего лишь принцессой Дракоса, которая всегда держалась в тени своих братьев и на которую никто не обращал внимания, несмотря на все ее старания и преданность семье.

Поставив стакан на столик, он подошел к ней.

– Теперь ты жена Габриеля Маркеса, поэтому вопреки твоей воле к тебе будет приковано внимание прессы. Что бы ты ни делала, рядом с тобой всегда будет кто-то со смартфоном или фотокамерой. – Он провел пальцем по дыре на рукаве ее платья. – У тебя есть всего одна возможность сказать мне, где ты была.

Щеки Элени вспыхнули, но она запретила себе отводить взгляд.

– Между нами еще не произошло ничего такого, что давало бы право устраивать мне подобные допросы.

Габриель наклонил голову набок. Его недоверие рушило тот хрупкий мостик взаимопонимания, который они построили за прошедшие несколько недель. Он снова превратился в безжалостного незнакомца, который думал о ней худшее.

– Мне сказать тебе то, что я хотел сказать тебе весь день?

Побоявшись, что ее голос может прозвучать неуверенно, Элени лишь кивнула в ответ и облизала сухие губы. Тогда он уперся обеими руками в стену над ее головой и навис над ней. Опьяненная его близостью и жаром, исходящим от его тела, она не смогла пошевелиться, когда он спустил с плеча разорванный рукав ее платья и прижался губами к верхней части ее груди. В ответ на это внизу ее живота вспыхнул огонь, и она тихо вздохнула.

– Я хотел сорвать с тебя это платье с того момента, когда ты вошла в нем в церковь. Но поскольку ты отдала это право…

– Ржавым доспехам, – хрипло произнесла Элени, не в силах больше выносить его холодный взгляд.

– …кому-то другому, – продолжил он, проигнорировав ее слова, – мне придется удовлетвориться одной лишь физической близостью с тобой.

– Я…

Прежде чем она успела что-то на это ответить, он прикусил зубами то местечко на ее груди, которое только что целовал, и принялся его посасывать.

По телу Элени прокатилась волна наслаждения. Запрокинув голову, она приглушенно застонала.

– Ты создана для того, чтобы тебя любили, принцесса. Твое тело принадлежит мне. Все твои стоны и вздохи тоже. – Задрав подол ее платья, он просунул ладонь между плотно сжатых бедер. – Впусти меня, принцесса.

Не успел он это произнести, как ее ноги сами раздвинулись. Ей хотелось умолять его, чтобы он действовал медленно, позволил ей привыкнуть к новым для нее ласкам, но он запустил руку ей под трусики, и она не смогла произнести ни слова.

– Твои волосы отливают золотом, принцесса. Интересно, здесь, внизу, они такого же цвета? – спросил он, поглаживая треугольник волос внизу ее живота, а затем раздвинул влажную складку между ее бедер.

Когда он начал погружать палец внутрь ее, она выгнулась дугой ему навстречу:

– Пожалуйста, Габриель…

– Я хочу свести тебя с ума так же, как ты сделала со мной сегодня, Элени. Я хочу, чтобы ты молила меня о пощаде.

Когда он разорвал корсаж ее платья и накрыл губами ее сосок, ей пришлось прикусить губу, чтобы не закричать от отчаяния.

– Я предупреждал тебя, Элени. Я ненавижу ложь и обман, – сказал он, после чего продолжил сладостную пытку.

Помимо гнева Элени уловила горечь в его голосе, но не успела это обдумать. Все ее мысли вмиг улетучились, и она утратила над собой контроль. Она стонала, вздыхала и изгибалась в объятиях своего мужа. Это, похоже, лишь сильней его распаляло, поскольку ритм его движений ускорился. Ее внутренние мышцы сжимались и разжимались, принимая его палец. Его язык и губы ласкали ее грудь.

Вцепившись зубами в его плечо, она тихо постанывала, пока в глубине ее женского естества нарастало напряжение. Когда у нее возникло ощущение, будто там лопнула пружина, она задрожала всем телом и рухнула на него, словно безвольная кукла.

Ее душили слезы. Она только испытала самые необыкновенные ощущения в своей жизни. К сожалению, Габриель доставил ей их потому, что разозлился на нее. Ее тело горело, но сердце словно сковал лед.

Не успела она отдышаться и восстановить дыхание, как Габриель подхватил ее на руки и понес в спальню.

Ни один мужчина не желал ее так сильно, как он. Но Элени, несмотря на туман в голове, осознавала, что он по-прежнему ей не доверяет и что их первая близость оказалась совсем не такой, какой она себе ее представляла.

Когда он бросил ее на огромную кровать, она попыталась отползти от него, но он помешал ей, схватив ее за край подола.

– Габриель? – произнесла она, не то призывая его, не то умоляя остановиться.

Нависнув над ней, он задрал подол ее платья. Глаза его блестели, как у захватчика, вторгающегося на новую территорию. Внизу ее живота разлилась боль желания, но она нашла остатки здравого смысла и схватила его за запястья.

– Подожди, Габриель, – прошептала она.

Он сел у ее ног.

– В чем дело, Элени?

На лбу у нее выступили капли пота. Ее тело отказывалось его отпускать. Собравшись с духом, она приподнялась и прижалась лбом к его плечу. Габриель попытался снова уложить ее на матрац, но ей нужно было, чтобы он ее выслушал, и она схватила его за подбородок, покрытый темной щетиной.

– Я не хочу, чтобы наша первая близость случилась в обстановке недоверия. Ребенок не должен быть зачат в такой напряженной атмосфере.

– У нас нет выбора, принцесса. Ты никогда не забеременеешь, если будешь ждать, когда между нами возникнет особенное чувство, которое существует только в сказках.

– Не говори так.

– Я могу тебе предложить только эту безрассудную страсть.

– Потому что я тебя разозлила?

Прижав ладонь к глазам, Габриель вздохнул. Когда он снова на нее посмотрел, ее неприятно поразило смирение, которое она прочитала в его серых глазах.

– Потому что ты солгала, Элени. Потому что ты доказала мне, что твоя высоконравственная репутация обманчива и ты такая же, как все женщины. Такая же, какой я тебя посчитал, когда сорвал маску с твоего лица в ту ночь на балу.

– О чем ты говоришь?

Достав из кармана телефон, он повернул его экраном к ней и нажал кнопку воспроизведения.

К горлу Элени подкатилась тошнота. На видео были они со Спиросом. Он крепко прижимал ее к себе. Он водил руками по ее телу, и со стороны это походило на ласки любовника. Затем он принялся покрывать поцелуями ее лицо и шею. Элени стояла спиной к камере, и ошеломленного выражения ее лица не было видно. Точно так же не было слышно тех безумных вещей, которые он ей при этом шептал.