– Почему?

– Вам нужна постоянная забота: борщи, свежие носки и прочее.

– Чем закончились тогда ваши короткие свидания?

– Пьянкой. Мы ушли с ней вдвоем и нарезались в баре на набережной. Я слабенькая, поэтому отключилась первой, и Злата привезла меня к себе, поскольку я не могла назвать свой адрес… – Тут лицо Елены дрогнуло. – Она была очень хорошей. Не душкой – врединой, иногда злючкой, но… Как говорил кто-то из умных, лучше ругаться матом, чем быть вежливой тварью.

– Раневская. И вы чуть переврали ее слова, но я вас понял.

– Мне так жаль Злату, – тихо, с запинкой проговорила Елена. Она старалась не расплакаться.

– Кто мог убить ее?

– Я не знаю никого, кто мог желать ей смерти.

– Кто станет ее наследником, вы не в курсе?

– Завещания она не составляла точно. Мы с ней как-то беседовали на эту тему. Со мной все ясно, есть две дочери, и я надеюсь, они по-честному поделят мое имущество. А у Златы никого. Да, где-то есть дальние родственники, но она ни с кем не зналась и не желала ничего оставлять им. Говорила, что в старости заведет себе юного муженька, который – простите за грубость – затрахает ее до смерти, за что получит наследство. Но она умерла в самом расцвете… – Глаза Елены увлажнились. Зашмыгав носом, она начала искать в сумочке платок. – Злате пятьдесят два должно было исполниться в декабре. Кто в таком возрасте думает о завещании?

Она так и не нашла платка, и Абрамов протянул ей бумажную салфетку. Благодарно кивнув ему, Елена промокнула глаза и вытерла нос.

– Вы знали, что Злата вчера собиралась провести ночь в клубе?

– Нет. Мы не ежедневно делились друг с другом своими планами. Созванивались или списывались пару раз в неделю. Чаще, если что-то интересное происходило и нужно было поделиться.

Она не врала, анализ звонков и смс это подтверждал – отчет Лаврика Абрамов вывел на экран компьютера.

– А вы сами бывали в «Хрустале»?

– Я? Что вы! Конечно, нет. Мне же не двадцать лет, даже не тридцать пять… Хотя я и в тридцать пять не ходила. А когда мне было двадцать, ночных клубов еще не существовало.

– Злата не звала вас?

– Когда только познакомились – да, но я сразу ответила отказом. Тусовки – не для меня. Правда, на «Вечер, кому за тридцать» в ДК машиностроителей мы с ней пару раз сходили. Мне там понравилось, спокойно, музыка хорошая. А Злате – нет. Сказала: мужики отстой, не на кого посмотреть.

– Вам знакома эта девушка? – спросил Матвей, открыв на телефоне страницу «Хрусталя» и найдя фото, на котором была запечатлена диджей Окси.

Елена достала из сумки очки, повесила их на свой длинноватый нос и, тщательно рассмотрев снимок, твердо ответила:

– Нет.

– Уверены?

– На сто процентов.

– Злата называла себя ее приятельницей.

– Серьезно? – ее удивление было неподдельным. – А есть другие снимки?

– Да, секунду.

Матвей включил компьютер и вывел на экран фото с паспорта Оксаны Игоревны Паниной. На нем она была с длинными волосами, без пирсинга. Самая обычная девушка, как все, но более симпатичная, чем сейчас. Лицо круглее, милее, и светлые прядки в русых волосах придавали образу романтичность. Девочка-девочка, а не солдат Джейн с лесбоуклоном.

– Это один и тот же человек? – решила уточнить Елена.

– Да. В двадцать и двадцать пять лет.

– Надо же, как можно измениться за столь короткий срок… Но нет, я ее не знаю.

– Могла Злата дружить с кем-то, а вам ничего об этом не рассказывать?

– Да. Но зачем скрывать? Мы были очень близки и делились если не всем, то многим. – Елена снова перевела взгляд с экрана в телефон. – Эта девушка диджей, да? В «Хрустале»? – Абрамов кивнул. – Что у них может быть общего? Злата окружала себя молодыми мужчинами, но никак не женщинами.

– Оксана Игоревна Панина также не подтверждает свое знакомство с госпожой Ортман.

– Кто?

– Диджей Окси.

– Нет, нет, подождите… Повторите имя.

– Оксана Игоревна.

– Панина?

– Совершенно верно.

– Вот черт! – Елена заметно побледнела, а бумажная салфетка, которую она комкала, выпала из рук.

– Что такое?

– Это та сумасшедшая…

Абрамов молча ждал, когда Елена закончит предложение. Но та замерла с отрытым ртом, будто обратилась в статую. Пришлось дать словесного пинка:

– Говорите уже, что за ТА САМАЯ? И почему сумасшедшая?

– Оксана Игоревна Панина назвалась дочерью Златы и обвинила ее в том, что моя подруга родила ее, но вскоре отказалась, поскольку не хотела возиться с больным ребенком.

Дворец культуры машиностроителей возвели в конце сороковых годов прошлого века. Внешне он напоминал римский пантеон: с величественным крыльцом, колоннами, подпирающими конусообразную крышу, куполом. Был он так же внушителен и крепок. За семьдесят лет «дворец» почти не изменился, разве что облез. Свежая побелка исправила бы дело, однако на это город деньги не мог выделить, как и на модернизацию внутренних помещений. Но здание не бросили на произвол судьбы, уже хорошо. Хоть как-то поддерживали. И директор, Анна Ивановна Кулеж, каждую копеечку в дело пускала. Себе – ничего. Другие воруют или, если еще совесть осталась, подворовывают, а она ни гроша не брала. Правда, одно из помещений заняла, чтобы там косметику распространять, но это ерунда, все равно в ДК все площади в аренде. Тут вам и шубы, и обувь, и трикотаж, и мед, и пряности. Но и концерты в актовом зале бывают. Современные звезды, конечно, не приезжают, но дискотеки девяностых проводятся где-то раз в месяц, юмористические концерты. А еще «Вечера, кому за тридцать». Эти – каждую неделю по пятницам. Как в старые добрые советские времена.

Варенька работала в ДК еще тогда. Была молоденькой, училась на втором курсе машиностроительного училища, когда устроилась на полставки. Вечерами в гардеробе сидела, в буфете помогала убирать грязную посуду, столы протирать. Получив диплом, на завод не пошла, хотя брали на конвейер, где очень хорошо платили. Но что там? Работа на автомате, каждый день похож на следующий. А в ДК постоянный праздник. Детки в кружках занимаются, самодеятельность репетирует, художники с афишами носятся… А артисты! Они же постоянно приезжали к ним во Дворец культуры. Самые-самые знаменитые. Варенька ни одного концерта, спектакля, кинопоказа не пропустила. Еще ее, молоденькую и хорошенькую, на банкеты звали. Естественно, в качестве обслуживающего персонала. Крупнейший в СССР машиностроительный завод устраивал такие гулянки, что, попав на первую, Варя глазам не поверила. В стране дефицит, а эти люди мордой в черную икру падают. После них все, кто обслуживал банкеты, сумками деликатесы уносили. То есть Варенька была не только духовной пищей сыта, но и материальной. А когда ей потанцевать хотелось, на «Вечера, кому за тридцать» забегала на полчасика, потому что работала по пятницам допоздна.