Оно лежало на боку, скорчившись и изогнувшись в неестественной позе. Глазные яблоки лопнули, затем высохли от жара, а рот был открыт, словно жертва умерла с криком. По знал, что жара делает с трупами странные вещи, и рот с тем же успехом мог открыться и после смерти. Руки были обожжены до обрубков, и хотя это, конечно, подтвердится позже, По был уверен, что «один процент» жертвы отсутствовал. Труп был цвета и консистенции грубой черной кожи. Он выглядел так, словно его окунули в лаву, а затем высушили в печи. Кроме подошв ног. Они все еще оставались потрясающе розовыми.

Патологоанатом поднял голову и что-то буркнул в знак приветствия.

– Как думаете, использовался тот же самый катализатор? – спросил По.

– Определенно, – ответил тот. Это был пожилой и худой мужчина. Судебно-медицинский костюм на нем раздувался, как воздушный шар. – Он указал на бедро жертвы: – Видишь эту трещину? Университет Западной Флориды несколько лет это исследовал, и теперь они знают, что внешний слой кожи изжаривается и разрывается первым. Нужно около пяти минут, чтобы более плотный слой кожи усох и растрескался, а так как обычный бензин горит всего минуту или около того, для подобного необходимо дополнительное топливо.

По не хотел знать, почему Университет Западной Флориды проводил подобные исследования. Еще меньше ему хотелось знать, как они это делали. Там, впрочем, казнили много заключенных, приговоренных к смертной казни…

– А если посмотришь сюда, – патологоанатом указывал на бедра, ягодицы и талию, – то увидишь, что весь жир уже исчез. Человеческий жир – хорошее топливо, но ему нужно что-то в качестве фитиля. Он был голым, так что мы знаем, что этим послужила не его одежда. Я узнаю больше, когда он окажется у меня на столе, но подозреваю, что каждый раз, как огонь угасал, убийца добавлял все больше катализатора.

– Как долго?

– Чтобы он умер?

По покачал головой.

– Чтобы тело превратилось в это.

– По моим прикидкам, от пяти до семи часов. Мышцы сокращались и сжимались, что и привело к его странной позе, а это требует времени.

– А подошвы ног?

– Все это время он стоял. Их защитила земля. – Он вернулся к своей работе.

– Ты не заметил, – указал Гэмбл, – но под телом есть небольшое отверстие. Жертву закрепляли в вертикальном положении. Это один из приемов, которые убийца применял с самого начала.

– Должно быть, он крепил их к чему-то металлическому, – сказал По. – Дерево бы сгорело и сломалось минут через пятнадцать.

Гэмбл ничего не сказал, и По понял, что он уже сам догадался.

– Но я думаю, что знаю, почему этот обгорел сильнее остальных, – сказал По. – Полагаю, вы здесь весь день?

– С десяти утра.

– Тогда вы не в курсе, что с дороги ничего этого не видно. Едва можно разглядеть огни на месте преступления. Круг скрыт от глаз, пока до него не дойдешь. Притом этой дорогой в основном пользуются те, кто едет на поле для гольфа и обратно. И большинство покидающих гольф-клуб, уезжают спиной к кругу, возвращаясь в Кокермут.

– Значит, у него было больше времени, – подметил Гэмбл.

По кивнул.

– А если он ждал до последнего захода на девятнадцатую лунку[15], то шансов, что его заметят, не было.

– Это очень полезно.

По в этом сомневался. Они уже знали, что Сжигатель был крайне осторожен.

– Уже есть мысли? – спросил Гэмбл.

– Только то, что я никогда не приму приглашение на барбекю от Университета Западной Флориды.

Гэмбл кивнул, но не засмеялся.

Они покинули палатку и внутренний кордон и снова присоединились к Флинн и Риду. По с радостью снял тесный судебно-медицинский костюм.

– Мы ничего не сообщали прессе о связи сержанта По с этим делом, инспектор Флинн, – сказал Гэмбл. – Я договорился с моим помощником, что мы можем использовать этот факт как дополнительный контрольный фильтр для тех, кто звонит и берет на себя ответственность за убийства. Информация строго конфиденциальна, так что не помещайте ее ни в какие документы.

– Это имеет смысл, – сказала Флинн, кивая. – И я думаю, нам также следует держаться подальше от официального расследования, сэр. И держать подальше от всего этого По. Пока можем поработать в отеле.

Гэмбл кивнул. У По создалось впечатление, что он испытал облегчение от того, что Флинн первой это предложила.

– А сержанту Риду, похоже, нравится сержант По, так что он может быть вашим связным. А пока я прикомандирую его к вам. Он позаботится, чтобы у вас было все необходимое, – сказал Гэмбл. – Помимо аналитической поддержки, SCAS может взяться расследовать, каким боком здесь замешано имя По? Постарайтесь выяснить, в чем связь с По. Мы будем обмениваться информацией в конце каждого дня, даже если это будет пустой отчет. Как тебе такое?

– Отлично, – сказала она.

Еще раз обменявшись рукопожатиями, По и Флинн направились к машине.

Как только они оказались вне пределов слышимости, Флинн повернулась к По.

– Что это было?

– Насчет «связного»?

– Да. Об этом. – Ее голос звучал сердито. – Неужели они мне не доверяют?

По пожал плечами.

– Они не тебе не доверяют, Стеф. А мне.

«Шап-Уэллс» был отелем с прошлым. Он был почти так же изолирован, как и Хердвик-Крофт, и добраться до него можно было лишь по крайне узкой дороге в милю длиной. Во время Второй мировой войны его изолированностью воспользовались в интересах союзников: отель реквизировали у графа Лонсдейла и превратили в Лагерь военнопленных номер пятнадцать. В лагере содержалось до двухсот пленных, в основном немецких офицеров, а начальником лагеря был немецкий принц, родственник королевы Марии.

Недалеко от отеля проходила главная железнодорожная линия, ведущая с севера на юг, и соблюдалась повышенная безопасность, так как поезда облегчали бегство военнопленных из лагеря. Вокруг отеля возвели два забора из колючей проволоки, а вышки позволяли охранникам освещать каждый угол мощными прожекторами. Бетонные основания тех сторожевых башен все еще можно было заметить, если знать, куда смотреть. По знал: он хорошо изучил этот отель. Его машина была постоянно там припаркована, он пользовался бесплатным вайфаем, когда ему нужен был интернет, и он ел в ресторане отеля по крайней мере дважды в неделю.

На следующее утро, перед тем как отправиться в отель, По оставил Эдгара у Томаса Хьюма – фермера, который в прошлом году продал ему ферму и прилегающие земли. Они подружились и время от времени оказывали друг другу услуги. По разрешил Хьюму пасти овец на своей земле и помогал ему с кладкой каменных оград – в основном когда Хьюму требовалась мускульная сила, а не инженерные способности. А когда По не было дома, фермер присматривал за Эдгаром.