Ральф пытался заверить ее, что это потому, что Редж боялся своих чувств к ней. Пенни была не согласна. «Если бы я ему нравилась, он бы не был таким отчужденным».

— Ты останешься на борту вне поля зрения, потому что место, к которому мы пристыковались, слишком опасно.

Пенни проглотила слова «Да, папочка», услышав его снисходительное отношение.

Однако, мельком увидев место их стыковки на астероиде «Честное слово», пронизанном зданиями и крытыми туннелями, она не смогла удержаться от повторной попытки.

— Я обещаю, что буду делать все, что ты скажешь. Я просто хочу понаблюдать. И, кроме того, ты был бы рядом, чтобы защитить меня.

Он проигнорировал ее, к ее раздражению, и закончил одеваться. Она не съежилась, когда он обернул ремень вокруг талии и убрал пистолет в кобуру. Однако она с трудом сглотнула, когда он также добавил два длинных блестящих ножа. «Ладно, возможно, он говорит мне правду, и это место действительно опасно».

— Наша следующая остановка будет более подходящей для прогулки. А теперь будь хорошей девочкой и иди займись чем-нибудь.

Его пренебрежительные слова заставили ее покраснеть. «Что еще я должна делать со своим временем, когда он практически игнорирует меня?» Ей было интересно, что бы он подумал, если бы она рассказала, что все ее текущие заметки были о нем, а наброски, которые она продолжала рвать, были любительскими набросками его обнаженного тела. Она пыталась солгать себе, что просто изучала его как новый вид. Правда заключалась в том, что она находила утешение — и возбуждение — в воспоминаниях о том, что они делали вместе.

Не то чтобы это облегчало боль в ее душе, поскольку он так бессердечно избегал ее после их единственной интимной встречи. Она пыталась беспристрастно отнестись к тому, что произошло. В конце концов, эмоции были химическими реакциями в мозгу и, следовательно, ненадежны, но это было слабым утешением, когда она спала одна, ее мысли были сосредоточены вокруг него. Хуже того, она существовала в постоянном состоянии возбуждения.

Пенни вернулась к тому, что она знала лучше всего, чтобы бороться с гормональным дисбалансом, который заставлял ее чувствовать себя иррационально, — исследованиям. Ральф оказался бесценным источником информации о Редже. Он знал все о его достижениях как космического воина, как в бою, так и во время межпланетных командировок. Она знала, что он был единственным ребенком, его отец был чистокровным ксамианцем, а мать — смесью человека и ксамианки по рождению. Она просмотрела его фотографии, хранящиеся в файле, который Ральф достал для нее, и она внимательно их изучила. Ее интерес к нему, почти навязчивый, не имел смысла, как и ее эмоциональное смятение. Учитывая его обращение с ней, логика подсказывала, что она должна его ненавидеть. Вместо этого она задавалась вопросом, что она могла бы сделать или сказать, чтобы заставить его пропустить банальный разговор и посетить звезды, которые он показывал ей раньше в постели.

Не обращая внимания на ее мысли, не оглядываясь, Редж ушел, его большие черные ботинки глухо стучали, когда он направился к камере обеззараживания и двери, которая вела с комфортабельного корабля, который она мысленно переименовала в свою тюрьму.

Пенни побежала в командный центр и нажала несколько кнопок, чтобы включить камеры снаружи корабля. Скучая, она многое узнала от Ральфа о корабле, мире Реджа, его людях и…

Проще говоря, теперь она знала чертовски много фактов, ни один из которых не помог ей и не прогнал скуку прочь. Она наблюдала за Реджем, когда он, высокий и уверенный, шагал по трубе, соединяющей их с док-станцией. Она ерзала в ожидании, пустой коридор на обзорном экране насмехался над ней. Секунды тикали, пока она барабанила пальцами. Конечно, не повредит, если она немного взглянет. Она не пошла бы дальше конца соединительного туннеля. Как она могла чему-то научиться, если Редж держал ее взаперти, куда бы они ни пошли?

«Я просто высуну голову на минутку и сразу вернусь. Он даже никогда не узнает».

Конечно, она не рассчитывала на Ральфа.

— И куда же, по-твоему, ты направляешься? — спросил искусственный интеллект, когда она положила руку на ручку двери, чтобы открыть ее.

Пенни подскочила, как будто ее застукала мать, когда она тайком уходила. Но была большая разница. Она была взрослой женщиной, Ральф был машиной. Царственно наклонив голову, она ответила:

— Я просто хочу посмотреть. Я сейчас вернусь.

— Командир сказал тебе оставаться на корабле.

— О, пожалуйста, я не собираюсь уходить далеко или надолго. Давай, Ральф, я обещаю, один крошечный взгляд, и я вернусь, прежде чем ты успеешь оглянуться.

— Командиру бы это не понравилось.

— Пожалуйста, Ральф.

Машина или нет, очевидно, он не смог устоять перед ее мольбой, и дверь скользнула в сторону.

— Сделай это быстро. Я бы предпочел, чтобы меня не превращали в кучу металлолома разъярённый Редж.

— Ты лучший, Ральф. — Пенни поспешила по узкому коридору. В конце была закрытая дверь. Хлопнув ладонью по панели управления, дверь скользнула в сторону, и она высунула голову, чтобы посмотреть.

Из космоса она видела здания, врезанные в поверхность астероида, казавшиеся крошечными и далекими друг от друга, но, оглядевшись вокруг широко раскрытыми глазами, теперь она поняла, что то, что она видела, было, так сказать, лишь верхушкой астероида. Реальность этого места была намного больше, чем она себе представляла. Они углубились в мини-мир, вращающийся вокруг газообразной фиолетовой планеты, вокруг которой он вращался, и, если судить по ангару, построили настоящий подземный город.

Повсюду было движение — от машин, передвигающих поддоны и детали машин, до существ — настоящих инопланетян! — целеустремленно шагающих по комнате. Волнение Пенни заставило ее забыть о своих словах, только быстро посмотреть и вернуться. Как она могла научиться, если оставалась на корабле? Она вышла из туннеля, чтобы получше осмотреться. «Ущипните меня, потому что я не могу поверить, что стою в присутствии инопланетян».

Всего в нескольких футах от нас восьмифутовая ящерица размахивала короткими ручками, а ее длинный хвост колотил по металлическому решетчатому полу. Перед ней на трепещущих крыльях цвета драгоценных камней промелькнула пара пухлых созданий, на которых так мило смотреть, если не обращать внимания на острые зубы и когти. Высокие и низкорослые, толстые и тощие, существа всех цветов кожи занимались своими делами. Ее внутренний исследователь, всегда находящийся в поиске интересного, отметил, что инопланетяне в основном представляли собой двуногих гуманоидов. «Интересно, они тоже произошли от той главной расы, о которой мне рассказывал Редж?» У ученого в ней кружилась голова от желания, от этой потребности знать.

— И кто у нас тут? — слова прозвучали резко и