и я осознал, что горячая, которую мне пообещали, течь будет не из крана. Вообще, конечно, следовало сообразить. В конце концов, это же всего-навсего трейлер в углу фермы, вероятно, к нему шланг подведен от какого-нибудь флигеля. Если мне нужна горячая вода, за ней придется идти в дом. Я решил все это выяснить утром, а пока умыться холодной.

Немного погодя я был готов к выходу. Неурочный сон меня освежил, несмотря на все мои труды, поэтому в паб я снова направился пешком. И тут меня поразила мысль, что я уже несколько дней никуда не езжу на мотоцикле — вот только днем перекатил его на верхний двор. Двигатель пора бы уже и погонять где-нибудь хорошенько. Но все равно недостаток использования я компенсирую, когда через день-другой снова пущусь в путь. Вряд ли ремонт мостков займет дольше.

Все разговоры во «Вьючной лошади» тем вечером вертелись вокруг того, как Брайан Уэбб отыскал пропавшие лодки. Я слышал, как историю эту повторили несколько раз за вечер, когда в нижний бар заходили новые люди и требовали, чтобы им все рассказали в подробностях. Вновь и вновь он излагал события, приведшие к первому обнаружению: как он обычно в это время в окно не смотрит, вот только Дикин ему опять не то молоко оставил. Я заметил, что в более поздних версиях истории Брайан уже сам заходит в воду подтянуть лодки, а не просто «конец на них накидывает», как он описывал это прежде. Что ж, он эту привилегию заслужил. Случай превратил его на время в мелкую знаменитость, и он вправе приукрашивать факты, как пожелает. После множества рассуждений о том, как лодкам вообще удалось удрать, общее мнение склонилось к тому, что, должно быть, порвался швартовый конец. Никто и упомнить не мог, когда его в последний раз меняли, если вообще меняли когда-нибудь.

— Там у них стоянка уже много лет, — заметил Брайан. — Но я понятия не имею, когда ее там устроили.

— Ну, якорь-то потерялся теперь, — сказал другой выпивоха. — Придется новый забрасывать.

Последовала вторичная дискуссия касаемо Дикина и того, как он иногда путает заказы. Барный табурет в конце стойки был, как обычно, занят, и его обитатель тоже высказался по этому поводу.

— Ну, если вы меня спросите, — сказал он, — то Дикин слишком много на себя взял. Хочешь не хочешь, а порой ошибешься.

— Справедливо замечено, — ответил Брайан. — Но почему он всегда только мое молоко путает?

Это вызвало определенный смех в баре.

— Так ты позвонил Пиктоллу его перехватить? — спросил кто-то.

— Позвонил — после того, как вытащил лодки на берег, — сказал Брайан, — только мне сказали, что он уже был и уехал.

— И что ты тогда сделал?

— Позвонил на молочную ферму и оставил ему сообщение. Если до полуночи не доставит мне мое гомогенизированное, я отменяю все будущие заказы.

Снова все рассмеялись, и Брайан торжествующе направился к доске для дротиков. Затем, едва для вечерней игры вынули комплекты дротиков, по пабу снова полетел шумок.

Судя по всему, в верхний бар прибыл Томми Паркер.

4

Я об этом узнал, когда Тони перегнулся через стойку и сказал:

— В насосе для вас еще пинта «Экса», когда будете готовы.

— А это еще откуда? — спросил я.

Он поднял брови и слегка склонил голову, вынудив меня перевести взгляд ему за спину. У стойки в верхнем баре я увидел мистера Паркера — он беседовал с хозяином и одним-двумя местными. Заметив, что я на него смотрю, он кивнул и мирно улыбнулся.

— Из любезности вашего начальства, — сказал Тони.

— Э… вообще-то он мне не начальство, — сказал я. — Я ему просто подсобляю с тем и этим, только и всего.

Тони улыбнулся.

— Как скажете.

Я не был единственным, кому перепало от щедрот мистера Паркера. Пинта в насосе, судя по всему, ждала и Брайана Уэбба. Человек на барном табурете тоже одну получил, хоть и не сыграл никакой роли в поимке гребных шлюпок. За последние пару дней я выяснил, что звать его Кеннет и он какой-то механик. Это я угадал по числу разговоров, которые он вел об автомобильных двигателях. Ему постоянно задавали вопросы о карбюраторах, свечах и антифризе, и на них он всегда отвечал:

— Ну прикати мне как-нибудь, я гляну.

Вскоре после получения новой пинты Кеннет отволок ее в верхний бар, объявив, что ему надо «Томми повидать насчет кой-чего».

Вечер продолжался, и я время от времени поглядывал туда, где давал аудиенцию мистер Паркер, и меня поразило, насколько важно, казалось, здесь его присутствие. Люди все время подходили с ним поговорить, после чего возвращались на места с такими лицами, словно исполнили их глубочайшее желанье. Через полчаса или около того показалось уместным угостить и его в ответ на ту выпивку, которой он угостил меня, поэтому я попросил Тони уточнить, что ему нравится.

— Он с вами светлого элю выпьет, если вас устраивает, — последовал ответ.

Выглядело это весьма разумно, и я с удовольствием отсчитал цену выпивки. Однако очень удивился, когда Тони вернулся с сообщением от мистера Паркера.

— Он спрашивает, есть ли у вас тот фунт, что вы ему должны?

— Э… ах да, — сказал я. — Про него я совсем забыл.

Я отдал деньги, и Тони отнес их в верхний бар. Происшествие было б неловким, но внимание большинства в пабе теперь сосредоточилось на дротиках, и никто ничего не заметил. Я решил выкинуть это из головы, пошел и записался мелом на игру.

Немного погодя Тони дал понять, что наконец потребили последние капли «Топэмовского» «Эксцельсиора-горького», и осталось только пиво в кегах и бутылочное. Я взглянул на свой пустой стакан и задумался: хорошо, что через пару дней я уезжаю.

Возвращаясь после закрытия паба к кемпингу пешком, я снова услышал из-за озера дальний перезвон. Да, это совершенно точно «Полфунта киселя». Мгновение спустя я краем глаза углядел и далекую машину с ее слабо светившимися огоньками. Она ехала по дороге где-то возле дома Брайана Уэбба.

* * *

Наутро я обнаружил мистера Паркера в большом сарае, в фонтанах голубых искр. Их сопровождал резкий треск. Какое-то время я понаблюдал, прикрыв глаза, пока искры не погасли. Затем разглядел, что к переду своего прицепа он приваривает нечто вроде лебедки. Также похоже было, что и в сарае он немного навел порядок. Лодка, которую мы привезли накануне, теперь покоилась поблизости на деревянных чурбаках, а вокруг нее место было довольно-таки расчищено. Увидев, что я стою в дверях, он опустил свою сварщицкую маску.

— Утро, —