— Болты гаечным ключом? — повторил Фил. — А где логика? Почему это болты гаечным? Почему не болтовым?

— Потому что такого нет, — сказал Джек.

— А ты вообще кто такой? — взвился Фил. — Ты кто такой, чтобы мне, своему создателю, прекословить? Чтобы мне, своему творцу, грубить? Чтобы меня, своего демиурга, поправлять? Ты меня не уважаешь, да? Вы все меня не уважаете! Но вы еще не знаете меня с плохой стороны! Вы еще узнаете меня с плохой стороны, и мало вам не покажется! Я вам тут такое устрою, что вообще… Короче, отправляйте меня обратно, я вам больше ни слова не скажу.

— Он пьян, — констатировал стрелок, наблюдая за усевшимся на землю творцом. — Даже если что и скажет, можно ли будет верить его словам?

— Настали такие времена, что вообще никому верить нельзя, — сказал Горлогориус.

Филу наскучило сидеть. Осознав, что никто не собирается отправлять его обратно на пляж прямо сейчас, он свернулся калачиком прямо на глазах у изумленной публики. Минуты две он бормотал обидные для присутствующих слова, а потом захрапел.

— Зашибись, — сказал Гарри. — Вы ему доверяете? Знает ли он, о чем говорит?

— Он говорил о серпе и молоте. Это очень похоже на правду, — сказал Горлогориус. — Так что, скорее всего, это и есть правда. Но пока он дрыхнет, мы все равно не можем узнать о седьмом ключе и нам нечем заняться.

— Тогда я тоже спать пошел, — сказал Гарри.

— Минуточку, молодой человек, — сказал Горлогориус. — Когда я говорю «мы», я имею в виду себя. Ты, Гарри, в понятие «мы» не входишь. Тебе есть чем заняться.

— Например? — уточнил Гарри, предчувствуя худшее.

— Ты можешь паковать вещи. С утра вы с Джеком отправляетесь на поиски ключа.

— Которого? — спросил Джек.

— Над этим мы еще подумаем, — пообещал Горлогориус. — Да, и помогите нам затащить этого типа в спальню. Негоже творцу на траве валяться. Еще простудится.

— А разве его из пентаграммы выносить можно? — удивился Гарри.

— Можно, — сказал Горлогориус. — Хотя, если хочешь, можешь на всякий случай вокруг всей своей башни пентаграмму начертать. И факелов понаставить.

— Спасибо, обойдусь, — буркнул Гарри.

Он взял Фила за правую руку, стрелок — за левую, и под чутким контролем Горлогориуса они потащили создателя в спальню.

Мэнни тревожился.

Нервозность у волшебников выражается по-разному. Некоторые творят бессмысленные заклинания, некоторые чисто машинально превращают окружающих в лягушек, типы вроде Горлогориуса поражают всех молниями, а Мэнни насвистывал.

— Как-то все это неправильно, — сказал он, когда Горлогориус попросил его заткнуться.

— Что именно?

— Осталось три ключа и совсем мало времени. Правильнее всего было бы отправить в путь три команды — по одной на каждый ключ. А еще лучше — шесть — по две на каждый ключ. А еще лучше — девять…

— Я тебя понял, — сказал Горлогориус. — Проблема в том, что о третьем ключе нам пока ничего не известно.

— Все ты врешь, — сказал Мэнни. — Про третий ключ ты с самого начала что-то знаешь. Ты же сам настаивал, что для его поисков нам обязательно нужен стрелок.

— Я только знаю, что без стрелка добыть седьмой ключ невозможно, — сказал Горлогориус. — Но конкретной информации у меня нет.

— Тогда откуда ты знаешь, что без стрелка седьмой ключ добыть невозможно?

— Видение у меня было, — огрызнулся Горлогориус. — Если бы я знал, где этот седьмой ключ, то давно бы уже за ним кого-нибудь отправил.

— Даже несмотря на то, что седьмой ключ можно добыть только после шести остальных?

— Кто это сказал? — насторожился Горлогориус.

— Творец. Минут пятнадцать назад.

— Сопляк он, а не творец, — сказал Горлогориус. — Пятнадцати прожитых в нашем мире минут достаточно для осознания того факта, что этот творец ничего не смыслит в создании вселенных. Сплошные заимствования…

— О чем ты? — не понял Мэнни. — И с чем ты можешь сравнивать? Разве ты бывал в других вселенных?

— А если и бывал? — спросил Горлогориус.

— Это — абсурд, — сказал Мэнни. — Можно путешествовать между мирами, созданными одним творцом, но на территорию чужой вселенной проникнуть нельзя.

— Не существует невозможного ни в этом мире, ни в каком-либо другом, — сказал Горлогориус. — Существуют только неправильные подходы к решению проблем.

— А ты, значит, обладаешь единственно верным подходом? — уточнил Мэнни.

— Возможно, не единственным, — сказал Горлогориус. — Но верным.

— Куда пошлем наших ребят? — Мэнни предпочел сменить тему, ибо переспорить Горлогориуса еще никому не удавалось. — За Серпом или за Молотом? Я предпочел бы выбрать им задание полегче, а то в прошлый раз им сильно досталось.

— И еще достанется, — уверенно сказал Горлогориус. — Нельзя спасти вселенную, не пролив своей и чужой крови.

— Неужели Вселенная так кровожадна? — поразился Мэнни. Он тоже был старым и опытным магом, но не стеснялся задавать вопросы. Даже многочисленные недоброжелатели Горлогориуса признавали, что в вопросах об устройстве мироздания равных могущественному магу нет.

— Вселенная не кровожадна, но существуют определенные правила, — сказал Горлогориус. — Молот и Серп, гномы и друиды… И никто не отдаст артефакт просто так. Даже я не знаю, с кем проще иметь дело.

— И что предлагаешь? Монетку кинуть?

— Можно и монетку, — неожиданно легко согласился Горлогориус. — Положимся, так сказать, на волю судьбы. У тебя мелочь есть?

— Нет. Зачем волшебнику мелочь? — удивился Мэнни. — Старшие волшебники вообще не носят с собой денег. Да и зачем нагружать карманы, если все, что тебе нужно, ты можешь либо сотворить с помощью магии, либо получить в дар от обычного населения, либо отобрать у младших волшебников?

— Мелочь необходима волшебнику, чтобы принимать особо сложные решения, — сказал Горлогориус, вытаскивая из кармана серебряный доллар. — Орел или решка?

— Решка — это что? Гномы или друиды?

— Мне без разницы. Решай сам.

— Решка — друиды.

— Чудесно, — сказал Горлогориус Он подбросил и ловко поймал монетку. — Орел.

— Значит, Гарри и стрелок отправятся к гномам?

— Да.

— А Негоро и компании ты поручишь разобраться с друидами?

— Наверное, так, — сказал Горлогориус. — Только ведь они всей компанией не попрутся, одного Реджинальда пошлют.

— Жалко, — сказал Мэнни.

— Кого жалко?

— Друидов жалко, — сказал Мэнни. — Реджинальд показал, что владеет конструктивным подходом к разрешению кризисных ситуаций. Один только эпизод с котом да Винчи, на которого он Цербера натравил, многого стоит.