Дух-хранитель мрачно висел над головами Давыдовых. В последнее время к нам воры не залезали, и он сидел на голодном пайке. Не сказать, чтобы выглядел умирающим, но подкормить его надо, пока к целителю не полез.

— Ого, — удивился Ден, — об этом нигде ни строчки.

— Мы решили кулуарно, с ними и Лазаревыми, и стали немного богаче, — пояснил я. — Надеюсь, не надо говорить, что эта инфа не должна выйти из этой комнаты?

— Разумеется, — кивнула Полина. — Мне и Аня ничего не рассказала, хотя уж кого-кого, а ее это касается в первую очередь. Хотя… Я же теперь не в их клане, а в вашем…

— Вот об этом тебе стоит еще десять раз подумать — заметил я, все еще надеясь, что ее обратно принимать не придется. — Между нашими кланами отношения ухудшаются с каждым днем, и если твоя сестра будет в одном клане, а ты в другом, то возможны всякого рода неприятности.

Прямо о том, что я подозреваю сговор с Аней, я не сказал, но Полине оказалось достаточно и этого, она вспыхнула и срывающимся от возмущения голоса бросила:

— Я не собираюсь сливать Ане информацию.

— Да я не про это. Я про то, что, возвращаясь к нам, ты сестру подставляешь.

— Это был ее выбор. — Полина наклонила голову и смотрела на меня исподлобья. — Ты был прав: она все время думала о себе. Могу я сейчас последовать ее примеру и тоже думать только о себе?

— Можешь — согласился я. — Но ведь есть еще твои родители.

— Они тоже не возражают. И да, они осознают опасность того, что мы оказываемся в кланах, которые враждуют, но считают, что для меня этот вариант лучше любого другого.

Интересно, на что они рассчитывают? На то, что я в конечном счете женюсь на Полине или что я отпущу прекрасно обученного мага? Нет по обоим пунктам.

— Ане у Глазьевых теперь очень плохо, — продолжала Полина. — Роман с ней так обращается, словно она не маг, а рабыня, проданная за долги. Нет, мне такого будущего не нужно. Я связана с вами до самого конца, в чем могу поклясться хоть сейчас.

— Хорошо, Полина, пусть будет по-твоему. Но предупреждаю, что больше ты из клана не выйдешь ни при каких условиях и что клятвы будут посерьезнее тех, что ты давала в первый раз. Поэтому даже если ты и захочешь, не сможешь рассказать сестре что-то про наш клан.

Умный человек, конечно, может составить картину и по тому, что происходит с самой Полиной, а Аня отнюдь не дура, если не считать ее зацикленности на Романе. Но почему-то мне кажется, что ее любовь как раз сейчас подвергается трансформации в ненависть, такую же жаркую и всепоглощающую, какой раньше была любовь. Теперь мне уже не казалось, что она мне сообщила, потому что переживала о его сохранности. Думается, она не хотела дать ему ни единого шанса на успех. Мы с Романом в ее голове боремся за звание самого гадского гада в ее жизни, но он рядом и, похоже, ведет себя так, что пальма первенства ему гарантирована.

— Я не захочу, — гневно фыркнула Полина. — Я уже все для себя решила.

Я кивнул и пошел завтракать. Или ужинать? Без разницы. Главное, что у Полины осталось время успокоиться и подумать. С другой стороны, а кому она нужна с нынешней силой магии? Глазьевы, вон, без всякого сожаления с ней расстались, как с бесперспективным кадром. А будет ли из нее толк, кто знает.

Завтрак немного подправил настроение, а еще то, что с Полиной сразу после него решать ничего не пришлось, потому что подошел Глаз за обещанной консультацией. Почему-то он необычайно привлек духа-хранителя, который до этого висел над Тимофеем с отцом, но после появления нового лица переместился к тому. Возможно, почувствовал, что когда-то они были знакомы? В другой жизни, не призрачной. Или почувствовал в нем криминальную личность, которыми он питался в последнее время?

Глаза следовало проконсультировать в первую очередь, поэтому я сразу обратился к нашему целителю, который, вроде, что-то изучал, но говорить пока не говорил ничего:

— Тим, что скажешь? Смотришь ты уже долго, что-то наверняка высмотрел.

— Артефакт сильно мешал сканированию, — пожаловался Тимофей. — Но как раз он и не позволил окончательно отмереть нерву. Так-то можно было бы и нерв восстановить…

— Нервные клетки не восстанавливаются, — блеснул познаниями Глаз.

— … но этого не нужно делать, а значит, регенерация пойдет быстрее, — продолжил Тимофей, словно его не перебивали.

— Быстрее — это сколько? — нетерпеливо спросил я.

— Не знаю, я никогда этого не делал. — Тимофей столь светло заулыбался, что я заподозрил: он надо мной издевается. — И все время исцеления пациент не сможет пользоваться артефактом, не только этим, но и любым, влияющим на возможности зрения.

— Примерно по времени все-таки сколько?

Тимофей задумался, наверняка сверяясь с таблицами, загруженными прямо ему в голову. Жаль, что придется такой удобный способ передачи информации уничтожить. Но вид комнаты Вишневского и, главное, клятва, данная императору, не оставляли мне выбора.

— Недели две в худшем случае, — наконец сказал он. — Алкоголь и никотин замедляют регенерацию, зато ряд зелий — ускоряет. Но здесь важно не переборщить, понимаешь? Нам нужен точно такой же глаз, который был раньше.

— Точно такой же? — хрипло переспросил Глаз, а я подумал, что через некоторое время уже никто не поймет откуда у него такая кличка. Впрочем, и клички не будет — не по статусу.

— План исцеления? — нетерпеливо спросил я.

— Сейчас извлекаем артефакт. Я провожу еще одно сканирование, чтобы точно определиться. Потом запускаю регенерацию с нужными поправками. Завтра в это же время пациент приходит ко мне, и мы продолжаем работу. Нужны ли зелья, посмотрим в процессе. Такой план пойдет?

— Пойдет, наверное… Насколько это будет болезненно для пациента?

— Чесаться будет точно, — предупредил Тимофей. — Зуд, кстати, можно снять зельем. Кажется, у меня готовое есть. Если нет, сейчас сделаю.

— А можно я? — неожиданно предложила Полина. — У меня всегда с зельями было хорошо.

— Поль, тебе все это нужно будет разблокировать, — напомнил я.

— Ну так принимай от меня клятвы, — уперлась она. — Тогда я сразу смогу быть полезной, а ты поймешь, что не зря соглашался.

— Я подожду, — решил за меня Тимофей. — Полчаса роли не сыграют.

— Поль, мое решение неизменно, — напомнил я. — На нынешнем уровне целителя из тебя не выйдет, даже не пытайся.

— Но зелья-то я готовить могу, — уверенно ответила она. — А уровень… Ярослав, я над этим работаю.

Мысль напоследок подсадить ей в голову медузу и узнать, что же она думает на самом деле, показалась очень привлекательной. Но потакать ей было нельзя. Возможно, Вишневский так и скатился от мелких сделок с совестбю в пучины, где весь мозг ему заменила огромная фиолетовая мерзость.

Полноценного занятия не получилось, все были чересчур напряженными. Ладно, Тимофей: он только недавно выложился с Глазом, запуская у того процесс регенерации, поэтому выглядел усталым и невнимательным. Но Полина, которая сделала всего два зелья ему в помощь, она-то почему столь дерганная? Или Ден, который думал о чем угодно, кроме занятия, и постоянно путал то одно, то другое. Более-менее прилично дела шли только у Серого, поэтому я невольно подумал о преимуществах возраста, в котором гормоны не прыгают туда-сюда в пляске сумасшедших зайцев и поэтому можно держать под контролем чувства и желания. Отцу Тимофея в общей группе делать пока было нечего, занятия с ним шли индивидуально и по очень ограниченным темам. С ним мы пока просто разворачивали каналы, учить чему-то при таких исходниках было бессмысленным занятием, но думаю, Илья Владимирович нас еще удивит.