– У Даны, вероятно, все сложилось гораздо лучше, чем у нас. У нее есть голова на плечах, и она хорошая мать для Брук, так что не надо ее оскорблять, – сказала Тауни, не веря, что она вступилась за старшую сестру.

– Ты только что доказала, что еще не достойна наследства, – сказала Рета, и в трубке послышались гудки.

– И я тебя люблю, мама. – Тауни с силой хлопнула трубкой по базе телефона и пробормотала: – Если бы ты только знала, сколько это место стоит, ты бы уже мчалась сюда, желая наложить на него свои загребущие ручонки.

* * *

Харпер бегала между кухней и залом, доливая напитки, когда в кафе зашла группа парней в кепках с рыболовными крючками и разными значками на козырьках. Она поставила два кувшина на стойку с напитками и направилась к единственному свободному в кафе столику.

– Я смотрю, все сегодня надели свои счастливые кепки.

– Ага, мы очень суеверные. Можно мне сладкого чаю и гамбургер с двумя котлетами, двойным сыром и картошкой фри, – сказал ближайший к ней молодой человек.

– А остальным? – спросила она, не поднимая глаз.

– То же, что и старине Донни, – сказал другой.

– Мне тоже, – хором отозвались еще двое.

– Что ж, это все упрощает. А вам? – спросила она парня, который забрал пятый стул у двухместного столика.

– У вас после обеда случайно не осталось фруктового пирога? – спросил он.

Заряд, похожий на электрический, пронзил ее тело и приковал к полу. Она помнила этот низкий голос и то, как бунтовали ее гормоны каждый раз, когда он приближался к ней на расстояние двадцати футов.

– Когда я смотрела в последний раз, у нас оставалось восемь порций, – ответила она.

– Отложите их все для нас. Не съедим сейчас – возьмем с собой, и, кстати, привет, Харпер, – сказал Уайатт.

– Уайатт, – ее голос стал выше обычного по крайней мере на две октавы, а руки задрожали. – Что привело тебя сюда?

– Он наш рыболовный эксперт. Мы уже три года приезжаем сюда на неделю. Так вы знаете этого несносного паренька? – спросил самый старший в их компании.

– Знала, но с тех пор, как нам было шестнадцать, много воды утекло.

Она боролась с желанием выбежать из кафе, запрыгнуть в свой пикап и уехать, даже не заглядывая в зеркало заднего вида. На сбор вещей уйдет ровно тридцать минут. Когда она ездила в Тайлер за припасами, она починила там оба колеса, поэтому у нее все было готово. Но ей не хотелось подставлять дядю Седа и оскорблять бабушкину память.

Вместо того чтобы прикрепить заказ над стойкой раздачи, она взяла и унесла его с собой на кухню. Ей нужно было несколько секунд, чтобы успокоиться и утихомирить свое бешено стучащее сердце. Черт бы его побрал! Она думала, что все чувства к нему давно прошли.

Из-за плиты выглянул Сед и указал ей на барный стул возле своего рабочего стола.

– Ну-ка присядь! Ты будто привидение увидала. Что произошло? Тебе явилась Энни?

Харпер облокотилась одним бедром о стул и положила локти на барный островок.

– Нет. А тебе она являлась?

– Пока нет, – вздохнул он. – Во мне еще теплится надежда, но пока этого не произошло. Моя матушка рассказывала, что, когда померла ее бабушка, однажды ночью она увидела, как та стоит у края ее кровати и потом исчезает. Она всегда думала, будто бабушка говорит, что ей там хорошо и не нужно переживать. Так что у тебя случилось? Ты чуть было в обморок не упала.

– Я кое-кого увидела, но это был не призрак. Он был очень реальным. По правде говоря, я не ожидала, что когда-нибудь увижу его еще раз, – ответила она.

Сед выглянул из окошка и помахал рукой.

– Ты про Уайатта? – сказал он и почесал подбородок. – Он у нас частый гость. Не приезжал только несколько лет, когда его дед помер. Парень закончил школу и уехал в колледж. Получил эту вашу почетную степень в каком-то там престижном месте, но решил, что ему не нравится жить в большом городе. Он вернулся в Линдейл и продолжил дело своего деда. Почти как и ты.

– Значит, он бывает тут каждый год? – спросила Харпер.

– Ага. Весной и летом почти каждую неделю приезжает, – сказал Сед, раскладывая на противне котлеты. – Мы зарабатываем благодаря постоянным клиентам и сарафанному радио. Энни всегда говорила, что это лучше, чем подавать рекламу в газеты. А почему ты спросила про Уайатта?

– Он сидит там с компанией рыбаков, и я его узнала. Его дедушка раньше приводил его сюда, – сказала Харпер.

– И однажды летом ты в него влюбилась, – ухмыльнулся Сед.

– Это было очень-очень давно.

– Судя по твоему лицу, все-таки недостаточно давно, чтобы ты его позабыла.

– Что поделать. Первая любовь, она такая. Особенно когда ты молод, – сказала она.

– Прекрасно тебя понимаю, – вздохнул он.

– Я совсем не ожидала его увидеть. Я должна вернуться туда и проверить, что у них есть все, что нужно.

Он похлопал ее по плечу.

– Из тебя получится замечательная официантка. Горжусь тобой, моя девочка.

Двигаясь между столиками – в основном с рыбаками, – она ловила то обрывки разговоров про сома размером с Моби Дика, то истории про то, как они наловили столько окуня, что чуть не потопили лодку, пытаясь доставить всю рыбу на берег. Она почти добралась до столика Уайатта, когда внезапно из кухни прозвенел звонок, и она побежала забирать их заказы.

Выкладывая блюда перед пятью мужчинами, она старалась не задеть ненароком руку Уайатта и даже избегала смотреть ему в глаза. Его присутствие вгоняло ее в такой жар, что ни одна белая таблеточка на свете не смогла бы вылечить ее от этого недуга.

– Сед мог бы открыть бургерную в любой точке земного шара, и люди бы туда сбегались. Ему надо написать свою книгу рецептов. Он бы миллион баксов на ней заработал, это я вам точно говорю, – сказал Уайатт.

– Может быть, и так, но скорее всего он не захочет раскрывать свои секреты, – сказала Харпер. – Что-нибудь еще, молодые люди?

Работать в кафе оказалось приятнее, чем в баре, но всякий раз, когда кто-то упоминал Энни, к ее горлу подступал огромный комок.

– Вам когда-нибудь говорили, что вы очень похожи на кантри-певицу Дину Картер? – спросил самый старший в их компании.

– Не-а, и можете мне не льстить – это все равно ни к чему не приведет, – покраснела она.

– Она моложе Дины. На мой взгляд, она больше смахивает на Кэрри Андервуд.

– Можете не рассчитывать даже на дополнительный десерт, – саркастически отметила она, доливая им в кружки чай.

Харпер направилась в другой конец зала, чтобы убрать с освободившегося столика. Несколько лежащих там долларов она засунула себе в карман. Теперь, когда пикап отремонтирован и больших трат не предвидится, можно начать копить на чаевых.