в теракте со стороны многочисленных организаций, в том числе и АТР. Йаап нашел список контактных данных всех задействованных в ЗЕВСе коллег. Членов ОСГИ там не было, правда, упоминался директор Кайзер с пометкой «поддержка в расследовании/информационный поиск в Интернете», как если бы он был рядовым сотрудником. Йаапу бросилось в глаза имя Оливера Кройтцера, уголовного комиссара из пятого отдела. Они вместе учились и в то время дружили. В списке его задача была указана как «оперативное расследование», что могло означать все или ничего.

Йаап сразу же ему позвонил.

— Привет, Оли, это Йаап Клаузен.

— Привет, Йаап! Давненько тебя не слышал. Ты все еще нянчишься со своими фриками?

— Да. Я смотрю, ты работаешь над ЗЕВСом.

— Ты, похоже, тоже.

— Поэтому и звоню. Мы должны вам помогать.

— Каким образом?

— Проведение расследования в Интернете — вот наша задача.

— Даже не знаю, как это нам поможет. Это были не хакеры. Несколько подстанций были атакованы дронами.

— Я знаю. Но, может быть, они оставили следы в Интернете.

— Что за следы?

— Мы пока точно не знаем. Признания в содеянном, политические требования — нечто в этом духе.

— И как вы собираетесь доказывать, что люди, опубликовавшие что-то в Интернете, — преступники?

— Это, конечно, — лишь следы. Но они должны помочь восстановить полную картину.

— Понятно. И что от меня требуется?

— Я просто хотел узнать, в каком направлении вы работаете. Может быть, для нас это окажется полезно.

Коллега помедлил с ответом, но все-таки сказал:

— Мы рассматриваем все версии. Терроризм, вымогательство, саботаж со стороны бывших или действующих сотрудников, возможно, месть вследствие увольнения или жестких управленческих мер. Мы не исключаем даже экономического мотива.

— Экономический мотив?

— Ну да, если ты заранее знаешь, что в ближайшие сутки в Берлине не будет электричества, то на этом можешь сделать хорошие деньги.

— И поэтому кто-то устроил саботаж в работе сетей?

— Теоретически это возможно. Я лично склоняюсь к версии об обманном маневре.

— Обманный маневр? Это как?

— Ну, если я решу ограбить банк, то отключение электричества создаст для меня идеальные условия: повсюду хаос, полиция по горло в работе.

— И что, правда, банк ограбили?

— Нет, это — всего лишь пример. Откуда мне знать, чего хотели добиться преступники. Может быть, вскрыть сейф в какой-нибудь фирме или опустошить склад ценных товаров. Как я сказал, мы рассматриваем все версии.

— Хорошо, спасибо. Держи меня в курсе, если вы узнаете что-то новое.

— Я не уверен, что могу тебе это пообещать, Йаап. Вообще-то у нас есть строгие указания ни с кем, кроме вовлеченных в расследование, не обсуждать его ход.

— Но я-то как раз вовлечен!

— Твоего имени в списке нет.

— В списке есть руководитель нашего отдела — Армин Кайзер. Я действую по его поручению.

— Тогда будет лучше, если директор полиции Кайзер напрямую обратится к моему начальнику.

— Тебе не кажется, что это отдает бюрократизмом?

— Извини, Йаап, но у меня такие предписания. Кроме того, мне пора на заседание по этому делу. Увидимся.

Йаап промямлил дежурные слова благодарности и положил трубку. Еще никогда он не чувствовал себя таким изгоем — безразличным для коллег членом команды, которую тоже никто не воспринимал всерьез. Он думал над словами коллеги. Версия об обманном маневре не была совсем уж неправдоподобной. По крайней мере, она казалась более логичной, чем предположение о том, что кто-то нарушил работу берлинских электрических сетей, чтобы предупредить человечество об угрозе надвигающегося господства машин. Возможно, АТР — это кучка шизофреников, которые улучили возможность привлечь общественное внимание к своим безумным воззрениям. И Бен купился на это в числе первых!

Он принялся изучать протоколы допроса свидетелей. Показания дали десятки сотрудников электрических сетей, а также жители домов, расположенных рядом с пострадавшими подстанциями. Многие из них заметили дроны, когда они подлетали к целям. Но никто не видел, откуда устройства поднялись в воздух, никто не заметил и людей с пультами дистанционного управления.

Показания о том, откуда прилетели дроны, были противоречивы, из чего следователь, проводивший допрос, заключил, что летательные аппараты на своем пути к цели, возможно, неоднократно меняли траекторию движения. Это делало невозможным определение их стартовой точки. Йаап нашел документ с техническими характеристиками использованных дронов. Их можно было купить как в магазинах электроники, так и в интернет-магазинах. Только за последний месяц в Европе было продано несколько тысяч аппаратов такой модели. Рабочей группе было поручено запросить в онлайн-магазинах адреса доставки и тщательно изучить заказчиков. Результатов пока не было, однако Йаап не думал, что они что-то дадут — преступники были далеко не дураки, чтобы заказать дюжину дронов в Интернете с доставкой на дом.

Разочарованный, он закрыл папку. Следствие было организовано профессионально и шло полным ходом — были задействованы почти все сотрудники пятого отдела, да еще криминалисты и эксперты по технике. Всего в списке значилось около пятидесяти человек, не считая сотрудников районных управлений полиции, которые помогали собирать свидетельские показания. Кому из них нужна была помощь надменного хакера, программиста-аутиста и психолога, не говоря уже о простом уголовном комиссаре, чья единственная заслуга заключалась в том, что он уже больше двух лет терпит этих лузеров?

Глава 11

— Сим?

Голос заглушал «Форель»[18] Шуберта, которая успокаивающе звучала в наушниках. Музыка воспроизводилась по кругу. Она заглушала шум окружающего мира, и Сим мог идеально концентрироваться на работе. Если, конечно, какой-нибудь Идиот не приходил к нему в кабинет и не отвлекал. Может быть, Идиот уйдет, если не обращать на него внимания. Иногда это получалось.

— Сим!

В этот раз, очевидно, не уйдет. Сейчас Идиот похлопает его по плечу (этого ему совершенно не хотелось, и наушники пришлось снять).

— Что случилось?

— Тебе удалось что-нибудь выяснить?

— Да.

— Что именно?

Сим указал на монитор. Одним из преимуществ синдрома Аспергера было то, что окружающие не обижались на его невежливость. По крайней мере, те, кто его хорошо знал. Сим прекрасно понимал, что таблицы на экране не скажут Идиоту абсолютно ничего и что придется их объяснить. Но он не думал этого делать без запроса.

— И что это значит?

Сим фыркнул. Он не очень хорошо умел показывать эмоции, но презрение было в его репертуаре.

— Это — статистический анализ.

— Вижу, — заявил Идиот. — Но что он значит?

— Он показывает совпадения статистически редких комбинаций слов в документе целевого автора и в опубликованных в Интернете текстах.

— Ага, — произнес Идиот. — Это значит, что текст в этом документе на тридцать процентов совпадает с воззванием АТР?

— Нет, конечно. Это значит, что данный текст с вероятностью в