– Вот именно поэтому я и не люблю этот дом, – призналась Ольга. – Не представляю, как здесь можно жить.

– А по-моему, очень даже неплохой особнячок, – улыбнулся я. – Красивый и теплый.

– Красивый, – вздохнула невеста. – Но ты не представляешь, сколько людей нужно, чтобы содержать его в порядке.

– Можно подумать, в усадьбе их меньше, – пожал плечами я.

– То усадьба, в ней же не только мы живем, но и боярские дети, дружина… – Ольга махнула рукой. – А здесь и половины обитателей имения не поместится, тогда как для ухода за домом слуг требуется столько же. В общем, нерационально и накладно.

– А чего ж не продали, раз все так плохо? – удивился я.

– С ума сошел? – изумилась Ольга. – Столичный боярский дом продать? Да по Москве тут же слухи пойдут, что Бестужевы оскудели! Нет, Кирюша, на такой шаг бояре идут только от полной безысходности, и не раньше, чем фамильное столовое серебро в ломбарде окажется.

– Жестко. – Я покачал головой и поспешил сменить тему. Нет, обычаи боярства – штука интересная и нужная, но не сейчас. Есть дела поважнее. – Валентин Эдуардович когда приедет?

– Вечером обещал быть, – отозвалась Оля и, чуть помедлив, добавила: – Вместе с Леней.

– То-то будет радости Марии, – усмехнулся я.

– А тебе головной боли, – отразила мою усмешку невеста. – Мало того что батюшка прямо-таки горит желанием обсудить с тобой накопившиеся дела и вопросы, так еще и Леонид намерен добиться ученичества. Кстати, обещание оплаты учебы из отца он уже выбил, учти.

– Как будто я намерен возражать, – пожав плечами, ответил я. – Этот исход я предполагал еще год назад, знаешь ли, так что возражать даже не собираюсь. Единственное, придется отложить начало учебы до разрешения ситуации с цесаревичем. Вот легализуюсь в столице, тогда и начну новый набор.

– Один новый ученик – это уже набор, да? – поддела Оля.

– Где один, там и другой, – проигнорировал я ее подколку. – Но пока да… пока только один Леонид. Впрочем, если дела пойдут так, как я рассчитываю, то после турнира выбор может оказаться богаче.

– Для этого турнир нужно еще пройти, – нахмурилась невеста.

– А это уже ваша задача, – развел руками я. – Поэтому советую показать на Встрече Середины Года все, на что вы способны. Победы не требую, но вздумаете отсеяться раньше полуфинала… и прежние тренировки покажутся вам легкой разминкой. Так и передай остальным ученицам.

– Вот сам и передашь, за обедом, – буркнула Ольга, явно недовольная моими словами. Ну да ничего, всякая мотивация нужна, всякая мотивация важна. Переживут.

– Какой обед, милая? Ты не забыла, что меня здесь вообще нет? – Я покачал головой. – Как ты сказала управляющему? «Временно недоступен», да… Так что обедать вам придется без меня.

– К чему такие сложности, Кирюш? Здесь же все свои! – недовольно нахмурилась Оля.

– Аристарх Хромов тоже свой, но это не мешает ему быть протеже цесаревича, – заметил я. – А теперь представь, что информация о моем присутствии дойдет до командира дружины твоего отца. Стоит ли проверять, кому на самом деле принадлежит его верность… точнее, стоит ли ставить Хромова в положение, при котором у него не будет иного выхода, кроме как доложить своему сюзерену о моем появлении в доме Бестужевых? А ведь Валентин Эдуардович такой подставы ему не простит…

– Хочешь сказать, что Аристарх Макарович может предать моего отца? – вскинулась Ольга.

– Не предать, а исполнить свой долг, – поправил я невесту. – Валентин Эдуардович прекрасно знает, кому на самом деле верен Хромов, и ничуть не возражает против такого положения вещей, поскольку его собственная верность принадлежит тому же человеку. Тут, скорее, следует не Аристарха винить, а меня, как элемент, умудрившийся привнести хаос в прежде безукоризненно работавшую систему.

– Зато с тобой весело, – неожиданно заключила Оля и, ухватив меня за руку, опрокинула на кровать. – К черту обед, у меня есть идея получше!

За то время, что мы с Леонидом не виделись, парень изрядно вытянулся и… усох, что ли? И без того почти отсутствовавший «детский» жирок на щеках исчез без следа, зато под носом уже зазолотился легкий, юношеский пушок. Глядишь, через полгода-год придется ему бритву осваивать. В общем же было видно, что все это время Леня не валял дурака, а действительно занимался по составленной мной программе. Подвижный, жилистый боец. Точнее, пока «спортсмен», но если все пойдет как задумано… ничего, я еще сделаю из этого умника воина.

– Кирилл, может, все-таки снимешь запрет на занятия стихийными техниками? – со вздохом и печалью во взоре спросил Леня, почесывая белый пушистый живот рыжего котяры, с громким тарахтеньем дремлющего у него на руках.

Мурлыка с рваным ухом был огромен и красив, как может быть красив только находящийся в самоназначенном отпуске настоящий дворовый хищник, гроза подвальных крыс и хозяин окрестных крыш. Откуда он взялся в шехтелевско-бестужевских хоромах, я понятия не имею, но уюта старой библиотеке этот бандит определенно добавил.

– И не подумаю, – мотнул головой я. – Работы хочешь мне добавить? Не выйдет, друже. Рукомашества и дрыгоножества – пожалуйста, бег, силовая гимнастика, плавание – сколько угодно. Но никаких стихий. Максимум эфирные воздействия, и то уровня не выше новика. Но лучше бы обойтись без них. Тем более что терпеть осталось недолго. Закроем тему турнира, и я займусь твоим обучением всерьез. Поверь, разом забудешь о всяких глупых техниках.

– Вот кстати, а зачем вообще нужен этот запрет? – переключая мое внимание на себя, проговорил старший Бестужев, потягивая коньяк из круглобокого «тюльпана».

– Чтоб не пришлось переучивать, – ответил я Валентину Эдуардовичу. – Знаете, сколько времени я убил, пока сломал ученицам привычный механизм воздействия? У-у, да будь они полными нулями в стихийных техниках, за время наших занятий я бы их не только в потолок вывел, но и на мастерство в Эфире уже натаскал бы…

– Интересно, – лениво протянул старший Бестужев. – А есть ли у такого подхода какие-то преимущества перед обычным способом развития сил, помимо уменьшения времени выхода в потолок?

– Есть, конечно, – кивнул я. – Вспомните, сколько времени у вас уходило на изучение новой техники до уровня уверенного ее применения, прежде чем вы достигли пика как стихийник? А сейчас?

– Хм, с этой стороны я вопрос не рассматривал, но… пожалуй, сейчас на изучение новой техники я потрачу в разы меньше времени, чем это было до выхода в потолок. – На миг задумавшись, Бестужев качнул головой. – Но, Кирилл, я ведь тогда, как и прочие стихийники, не просто заучивал техники, но и получал необходимый опыт в их применении, что, в свою очередь, вносило разнообразие в тактику моих действий во время возможных боестолкновений. Да и сбрасывать со счетов тот факт, что каждое использование приема приближало меня к пику развития, тоже не стоит.