Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К вечеру одежда просохла, в петли попался заяц, я поужинал, улегся в импровизированную постель и сразу уснул. Походу, темп жизни вымотал организм в край. Утром, не затягивая, выдвинулся дому — очень уж в баньку хотелось, нельзя качественно отмыться в ледяном ручье.
Сначала, как и всегда, передвигался, не торопясь, внимательно все контролируя в округе, а потом забил на осторожность. Тело просило движения, нагрузки, знаете, у молодых так бывает — энергия прям перла из меня, поэтому перешел на бег. Да что бег, я просто несся, наслаждаясь скоростью и какой-то бесшабашной свободой, что ли. Отмотал все расстояние за день.
На месте постоянной дислокации все было без изменений. Достал из тайника спиннинг (перед уходом все попрятал), поймал хорошего такого судака, разделал, порубил на куски и бросил в котелок вариться. Очень уж хотелось чего ни будь горяченького похлебать, даже, может, простой горячей воды. Как дед Савва говорил, душу погреть. Затопил баню, присел на бревнышко возле костра, налил стаканчик непонятного до сих пор спиртного, доставшегося от мужиков. И не торопясь, с возвышенным чувством даже не выпил, а выцедил стаканчик. Выдохнул и сразу же налил второй. Господи, хорошо-то как. Сварил уху, под очередной сам собойчик выхлебал ее и с чистой совестью пошел париться.
Утром проснулся и занялся ничегонеделанием. Единственное, проверил свои посадки — там все просто прекрасно, росло как не в себя. Кукуруза уже вымахала под два метра ростом и останавливаться не собиралась. Целый день я провел в расслабляющей неге. Половил маленько рыбу, запек ее, дошел до поляны с малиной, наломал веточек на эрзац чай.
Следующий месяц прошел в трудах. Надо сказать, из стадии ничегонеделанья, вышел не сразу, но все-таки встряхнулся и занялся постройкой дома. Устройством печки. Построил наконец-то добротный туалет (до этого ходил в яму), выкопал и утеплил подвал.
А еще я хорошенько все обдумал и наконец-то разобрался в себе. Я действовал я до встречи с мужиками как будто на автомате, на накопленном за жизнь опыте. Конечно, было много откровенно глупых поступков. Взять ту же охоту — несопоставимый риск. Благо все закончилось благополучно. Но это все как-то нехарактерно для меня, обычно я основательнее продумываю действия и даже осторожен в делах. Здесь же полная бесшабашность. Вот в плане обустройства — это да, точно моя тема как строителя и хозяйственного человека. Интересно.
Менять пока ничего не стал. Место меня полностью устраивало как некая база, из которой можно делать вылазки и посещать разные локации по эту сторону гор. Потому как, хочешь не хочешь, а поднимать уровень придется. И пока не придумаю способ возвращения домой, мне здесь жить.
Разве что разнообразие в еде (это ирония, если кто не понял) задолбало. Очень хотелось сладкого. Поэтому в один из дней разорил пчелиное гнездо.
Опыт добычи меда я получил еще лет в десять. Тот, кто пробовал мед в сотах во времена, когда воск в рамках использовали без всяких парафинов, меня поймет. Это лакомство я назвал бы божественным. Так вот, дед Савва на даче держал пчел. И мы с Кареном в один из выездов семьями на природу (место находилось на реке, недалеко от дедовой дачи) решили втихаря добыть рамку с медом у деда Саввы на пасеке. Карен поднял крышку улья, я схватил первую попавшуюся рамку, и мы убежали. И мы даже успели съесть часть сот. Надо нас было видеть — пчелы так искусали, что мордахи стали реально шире плеч. На этом, собственно, отдых закончился, потому что нас срочно повезли в больницу.
Получается, опыт взаимодействия с пчелами у меня какой-никакой был. Подготовка к выемке тоже была основательной. Намордник, как и перчатки, сделать было не из чего. Перчатки еще куда ни шло, что-то придумать можно, намордник же — без вариантов. Поэтому сделал ставку на большое количество дымящихся костров. Разжег, дождался, пока всю местность основательно заволокло дымом, и вырубил топором огромный кусок дерева с гнездом. Сил и здоровья хватило, чтобы набрать ведра два меда. Почти задохнулся, искусали меня, как врага народа, но зато поел сладкого. Кайф неописуемый.
Сегодня приснился очередной сон. Сначала снилась ругань с женой. Она кричала: «Ты где столько времени шлялся, сволочь?». Потом истерично предъявила, что я помолодел, дескать, в одну харю. И с таким подвыванием добавила: «Я тоже хочу-у-у-у».
Напомнило мне ее поведение Герасимовну. Жила у нас такая бабка, самая склочная в городе. У нас с Кареном с ней был непрекращающийся конфликт интересов. Тогда же мы классифицировали всех бабок и разделили их на три части. Первая часть — это добрые бабушки. Такие, знаете, всепрощающие, норовят тебя затискать, сами живут и другим помогают. Вторая часть — те, что сами живут, а другим не позволяют этого делать: мешают всевозможными способами, и мотивы у них могут быть совершенно непредсказуемыми. То зависть к чему-то, то просто раздражение от громких криков во время игр. Третья — это бабки особые. Эти и сами не живут нормально, и другим не дают. Собаки бешеные, исходящие все пожирающей злобой.
Герасимовна была из третьей категории. Один раз так долбанула Карена клюкой по спине, что он неделю согнуться не мог. Вся спина была синяя. Даже родители ходили к ней на разборки. Как мы ей тогда отомстили — песня. В те времена были такие женские теплые панталоны, до колен. Мы подгадали, когда Герасимовна повесит стираное белье сушиться, и со внутренней стороны трусов насыпали молотого красного перца (идея деда Канды). Через три дня бабка загремела в больницу. По народу пополз слушок, что она триппер подхватила. Лично подслушал такой разговор двух мужиков.
Осознав сравнение жены с Герасимовной, я как-то резко проснулся. Как говорят, холодном поту. Одежда на мне пропиталась, хоть выжимай — походу, реально во сне перепугался. Вот и думай, к чему это. Вот уж кого-кого, а Герасимовну вспомнить — это жесть. Нафиг такое счастье не нужно.
А ближе к обеду пришли мужики.
