– Нет-нет, зайка, я сегодня задержусь… Нет, ну понимаешь, у меня тут кое-какие неприятности на работе… Да нет, сущая ерунда – ребенка подменили… Не-а, не на другого, на куклу… На куклу, говорю! Не знаю, вызвали, наверное… Ну, в общем, мне надо еще переждать, пока эта канитель не уляжется. А вы во сколько собираетесь? А Дашка точно придет с новым кавалером, а то станет опять…

– Анастасия! – захлебнулся Евдоким.

В голове крутились слова утешения, но девица и сама успешно утешилась, а другие слова куда-то улетучились, и Дуся негодовал.

– Анастасия! Немедленно бросьте трубку и отвечайте на вопросы!

– Ой, Евдоким Петрович! – взмахнула ресницами Настя. – Зайка, я тебе потом перезвоню, тут со мной хотят пообщаться… Евдоким Петрович! Между прочим, надо стучаться, когда входите. Еще неизвестно, чем я могла здесь заниматься.

– Оч-чень бы хотелось знать, чем вы вообще занимаетесь на своем рабочем месте?! – взревел Филин.

Эта девушка его просто выводила из себя. Он бы простил ей пропажу дочери, если бы она попалась ему с колбочкой яда в руках, но теперь!.. Однако девчонка ничуть не испугалась разъяренного сотрудника, а, напротив, даже была вроде как недовольна.

– Ой, ну что ж вы так орете? Прямо оглушили всю. Я не поняла – вы уже задаете свои вопросы? Мне отвечать?

– Да уш-ш-ш! Будьте любезны, ответьте – чем вы занимались, когда у вас мою дочь уперли?!

– Ее не уперли! А поменяли! – вытаращилась Настя. – Ну вы же сами эту куклу в руках держите! И потом, чего вы злитесь? Я в этом процессе вовсе не виновата!

– А кто?! Кто виноват? В этом процессе!

– Знаете что! Если вы будете на меня в таком тоне кричать, я и вовсе не стану ничего говорить! Ля-ля-ля-я-я…

Девчонка отвернулась к окну, закинула ногу на ногу и зафальшивила какую-то избитую песенку.

– Нет! Вы на нее посмотрите! – шлепнул себя по карманам Дуся. – Ей светит срок, а она себе дискотеку устраивает!

– И ничего мне не светит! И не пугайте меня, а то я главному скажу! – резко обернулась девчонка. – И вообще! Хватит уже меня допросами мучить! Я и так должна домой идти!

Девчонка демонстративно поднялась, взяла сумочку и направилась к двери.

– Что делается, мамочка моя!

– Вот только мамочку вашу не надо… – вдруг струсила наглая особа.

– Это чем же вам моя маманя не угодила? Почему это не на-а-адо? – закривлялся обезьяной Дуся.

– Не надо, я лучше так вам все расскажу. Только вы не орите. И рожи не корчите. Сядьте вон на стульчик и молчите, а то я волнуюсь.

Девчонка вовсе не волновалась. Она удобно расположилась в кресле, вынула из халатика пачку сигарет и затянулась.

– Ну… – пх, – в общем, в краже вашей девчонки я не виновата, – смолила она, как заправский матрос. – Я, как и положено, несла свою вахту по всем предписаниям. Всю ночь, с девяти вечера до одиннадцати ночи, я не сомкнула глаз, а к двенадцати мой молодой растущий организм стал настоятельно требовать отдыха. Вы же понимаете, чем грозит молодой девушке недосыпание – темные там всякие круги под глазами, тусклые волосы, кариес, гастрит и даже ногти ломаются! Ну я крепилась, крепилась, а он все требует и требует!

– Кто он-то?

– Организм же! Чем слушаете? Короче, хочет он спать и все тут! Я-то сама к работе тянусь, понимаю, что дежурство и все такое, а нутро протестует. Вижу, с нутром не справляюсь, уже и носом по столу рисую, и руки куда-то отваливаются, думаю – умереть можно, но пост нельзя бросать!

– Правильно думаешь!

– Ага, правильно! А организм как услышал про «умереть», сразу весь отключился! Просто в один миг! Я еще успела подумать – усну и точно кто-нибудь вашу девчонку на куклу обменяет! И потрудилась вскочить.

– Подожди, а откуда ты знала, что ее подменят? – насторожился Дуся.

– Да ничего такого я не знала, просто предположила, что стоит мне глаза сомкнуть, как обязательно что-то случится. Ну я же просила не перебивать!

– Все, молчу. Значит, ты вскочила, а потом что? Давай дальше рассказывай.

– Вскочила и понеслась к охраннику нашему – дяде Юре. Говорю ему: «Дядя Юра, выручай! Ты все равно всю ночь не спишь, пиво глушишь, а мне спать требуется. И если ты по должности охранник, значит, сиди и охраняй хорошенько – чтобы ни одна живая душа к нам на этаж не прокралась. Да еще, говорю, каждый час ко мне в отделение заглядывай – все ли там в порядке, а уж я тебе двухлитровую бутыль пива с утра притащу». Ну он и согласился. И все. Я спокойно уснула, а когда будильник прозвенел, пошла детей готовить, вот тут и оказалось, что вашей дочери нет. Но, опять же, имеется кукла вместо нее! Вот и выходит – я не виновата получаюсь.

Дуся снова заволновался. На всякий случай он уселся возле двери, чтобы Настя не вздумала улетучиться.

– Как же не виновата? На охранника детей бросила! Где же ему за всеми этажами уследить, да еще и за целым отделением?!

– Ага! А если бы я не позвала дядю Юру? Тогда бы и вовсе всех детей переменяли! Я же тогда, как пить дать, все равно бы уснула! И без всякой страховки! И вообще! Что у нас за люди? Чем серьезнее к своему делу относишься, тем на тебе больше возят! Вот идите и спрашивайте с дяди Юры! И нечего эту куклу мне под нос пихать!

– Ах да, кукла же…

Дуся уставился на пупса. Обыкновенная кукла, можно было и поприличнее отыскать. Теперь всяких, каких угодно отыскать можно. Можно было такую достать, что ее бы даже мамаша от ребенка не отличила. А эта…

– Евдоким Петрович! Вот вы где! – ворвался в комнату Матвей Макарович с каким-то посторонним человеком.

Человек был обряжен в маленький женский халатик и выглядел несерьезно. Халатик щерился на пузе складками, рукава задирались до локтя, а кокетливые вытачки и вовсе были не к месту.

– Вот, Евдоким Петрович, это к нам из следственного отдела гражданин… господин… товарищ… – запутался главврач.

– Я – Роман Анатольевич. Очень кстати, что вы здесь вместе, – строго окинул он Дусю и Настю подозрительным взглядом. – Мечтаю с вами побеседовать. Вот сначала с вами, девушка. Мужчина, а вы пока выйдите… Постойте, а чего это вы в куклу вцепились?

– Так это ж та самая кукла и есть – ну на которую ребенка поменяли! – радостно пояснил главный.

– Понятно. Непонятно только, чего вы с ней таскаетесь? Всю залапали, захватали… Специально, что ли, отпечатки смазывали? – сердито нахмурился Роман Анатольевич.

– Так это ж он… Не в себе он, – кинулся защищать Дусю главный. – Это ж он от горя. Вроде как и не понимает, что это не дочь! Вот и нянчит, кормить собирается… Дуся, горе мое, отдайте куколку, ну? Главное, еще за голову ее держит! Не позорьте роддом!

Евдоким пожал плечами, сунул пупса главврачу и вышел.