– Боже мой!

– Мое место занял самоотверженный юноша, вызвавшийся пожертвовать собой ради государя. Несколько лет спустя рука стражника лишила его жизни, избавив от тюремных страданий. Спасители переправили меня во Францию, где мадам д’Эпине пожелала усыновить меня. Я был дик, сторонился людей, не знал ни основ этикета, ни правил человеческого общежития. Матушке стоило немалых трудов приучить меня к столовым приборам и носовому платку. Однако сердце мое было неиспорченным. Многолетнее заключение оградило меня не только от хорошего, но и от дурного, оставив душу непорочно чистой. Я был своего рода добрым дикарем. Немудрено, что, увидев меня, прославленные философы пришли к выводу, что перед ними превосходный «материал» для создания совершенного человека. Посоветовавшись между собой, энциклопедисты решили воспитать из меня просвещенного государя, с тем чтобы впоследствии, заняв по праву принадлежащий мне трон, я провозгласил для моих подданных наилучшие законы, положив, таким образом, начало царству счастья и…

– Трон?! Так вы, что же… король?!

Кавальон поплотней запахнул халат, поправил чалму, запрокинул голову, чтобы смотреть на собеседника сверху вниз, и загадочно произнес:

– Не приходилось ли вам, сударь, слышать о младенце на русском троне? Он правил под именем Иоанн, но был свергнут в возрасте полутора лет и беззаконием воцарившейся самозванки залючен в темницу…

– Кажется… я слыхал… Неужели же… это вы?!

– Да, друг мой. Ходецкий – это вымышленная фамилия. Равно как Кавальон. Перед вами Император Всероссийский…

Литератор повалился на колени:

– Ваше величество!..

– Встаньте, Помье. Мне не по нраву изъявления раболепия. Я не деспот. Я король-гражданин, чтящий законы и уважающий свободы моих подданных.

– Счастливы русские, имеющие такого государя, как вы!

– Конечно, я государь с точки зрения Божественного права. Но трон, увы, до сих пор не принадлежит мне…

– Вы возвратите его, без сомнения, возвратите!.. Однако же… Как же я сразу не догадался, что вы из России?! Эти ковры, эти сосуды, тапочки, статуэтки… И все ваше одеяние! Сама манера держаться! Русский акцент! Бог мой, я был слеп! В вас все выдает Иоанна!

Кавальон одарил Помье покровительственной улыбкой:

– Да услышит Демиург ваши слова! Теперь-то вы понимаете, мой друг, для какой цели я хочу использовать свиток всевластия? Заклинание нужно мне не для тщеславия, не для удовлетворения низменной похоти и корысти, а затем, чтобы возвратить по праву принадлежащую мне власть и водворить на просторах своей любимой страны процветание и мир!

– Признаюсь, поначалу я не верил в этот свиток…

– Феру тоже не верил! И он поплатился. А после убийства госпожи де Жерминьяк всем стало очевидно, что реликвия существует и за ней идет подлинная охота. Впрочем, я-то знал об этом свитке и раньше…

– В самом деле? Но откуда?

– Он упоминается во многих алхимических и масонских трактатах: «Пламенеющей звезде», «Божественном оке», «Соломоновом ключе»… Вольным каменщикам давно известно об этом свитке, хотя место его нахождения и было покрыто тайной для нашего общества. Впрочем, царица Семирамида однажды поведала мне, что рукопись с заклинанием находится в одном из парижских особняков…

– Семирамида? Я думал, что вы не общаетесь с нынешней российской императрицей.

– То Екатерина. А Семирамида – это египетская царица…

– Разве Египтом правят не англичане?..

Кавальон недовольно поморщился. Кажется, он затронул слишком высокие материи, недоступные этому бесштаннику. Теперь придется все разъяснять.

– Семирамида – это каббалистическая царица Подземного мира, в который допускаются лишь те из масонов, кто достиг высочайшего градуса посвящения. Одиннадцать лет назад, когда скончались мои любимейшие наставники, господа Вольтер и Руссо, я уже был гроссмейстером ложи Девяти сестер, но чувствовал, что моих знаний еще недостаточно для государя. Около двух лет я путешествовал по Европе, встречаясь с самыми видными философами и каббалистами. К тому времени, как я достиг Королевства обеих Сицилий, мне уже было известно, что вулкан Этна является входом в Подземное царство. Исполнив предохраняющий от огня ритуал, я бросился в жерло…

– О Боже!

– …и достиг царства Семирамиды целым и невредимым. Впрочем, тут я должен умолкнуть. Царица взяла с меня клятву не разглашать ее алхимических тайн. Скажу вам лишь то, что благодаря магическим умениям, приобретенным в Подземном царстве, я смогу сделать свое собственное самым богатым и процветающим в мире… Готовы ли вы помочь мне в этом, Помье? Готовы ли вы стать ближайшим советником самого просвещенного русского государя?

– А как вы оттуда вылезли? – невпопад спросил литератор.

– Я покинул Подземное царство через пирамиду Хеопса, – не растерявшись, ответил Кавальон. – А теперь ответьте на мой вопрос. Готовы вы стать русским дворянином и придворным историописателем императора Иоанна?

– Придворным историописателем?! Как Вольтер! – Помье засветился от счатья. – О, Ваше Величество…

Он снова опустился на колени. Кавальон вытащил из-за шкафа старую, сломанную и кое-как скрепленную шпагу, выброшенную в прошлом году каким-то бретером и подобранную «на всякий случай». В темноте дефекта было почти не видно. Кавальон коснулся шпагой плеча доверчивого писаки и напыщенно произнес:

– Сим посвещаю вас в рыцарство, де Помье, и дарую вам титул маркиза Камчатского!.. Да огласится Вселенная подобающей к этому случаю музыкой!

Нежная мелодия в мгновение сменилась бравурным маршем. Взволнованный маркиз, ничего не понимая, завертел головой, а потом принялся целовать руку своего благодетеля.

– Клянусь, вы не пожалеете об этом! – зашептал он, роняя слезы. – Камтшат станет процветающим краем… где бы он ни находился!

– Славный маркиз! Жалую вам орден Соломоновой Звезды за вашу благонамеренность. – С этими словами «Иоанн» прикрепил к заношенному кафтану литератора бриллиантовую брошь мадам де Жерминьяк – одно из тех украшений, которое она отдала ему для улучшения.

– Бог мой! Ваше Величество! Мой язык немеет! Он больше не в силах выразить всю мою благодарность и восхищение! – забормотал Помье, разглядывая драгоценность.

Позволив новому подданному в должной мере насладиться своим назначением и выслушав массу раболепных глупостей, Кавальон приказал Помье подняться.

– Слушайте же мой приказ, господин маркиз! – произнес он. – Следующей ночью вы проберетесь в особняк д’Эрикуров, отыщете там спальню виконта и оставите там вот это. – Кавальон протянул литератору мешочек с украшениями.

– Драгоценные камни?! – изумился тот.

– Это драгоценности мадам де Жерминьяк. Бедная старушка поплатилась жизнью за сохранение своей святыни. У меня нет сомнений, что ее прикончил наш бастильский знакомый. Но как доказать это полиции? Сами понимаете, маркиз, нужны улики!