– Секрет пассажирского колланта должен остаться секретом. Во всяком случае, какое-то время. На случай раскрытия тайны помпилианцами у Бюро существует отдельный план эвакуации…

– …коллантариев на гематрийские планеты, – перебил его Шармаль. – У вас есть время для реализации плана. На коллантариев Великая Помпилия еще не вышла. Сейчас рабовладельцы разрабатывают…

– …Диего Пераля, пассажира, – настала очередь Яффе перебить банкира. – Его мы эвакуируем в первую очередь.

– Он согласится?

– Это наша проблема.

– Вы ее решите?

– Мы ее решим.

Гематры замолчали на пять с половиной секунд. Какой-нибудь Луис Пераль, варвар-драматург, счел бы это молчание красноречивейшим на свете. В нем крылась масса полезной, хотя и малохудожественной информации. Бюро желает держаться в тени. Формально Лука Шармаль остается во главе проекта. Эвакуацию обеспечивает Бюро. Соответствующие распоряжения коллантариям будут исходить от мар Шармаля. При необходимости коллантарии эвакуируются вместе с семьями. Для помпилианцев и их астлан – гематрийское гражданство. Для остальных – по желанию. Затраты по этим статьям – за счет Бюро. Будущих клиентов, маршруты и сроки доставки определяет Бюро. Гонорары коллантариям сохраняются. Их выплату Бюро берет на себя. С интересующим нас пассажиром Бюро решит вопрос самостоятельно. Добровольная эвакуация объекта предпочтительней. Если объект будет упорствовать, возможны два варианта: похищение и ликвидация. Помпилианцы не должны выбиить из него информацию о колланте. Одно дело – предположения и догадки, и совсем другое – точное знание. Без подтверждения Великая Помпилия не начнет собственные разработки темы. Раса Гематр получит фору по времени. Для чего?

С вероятностью семьдесят четыре и три десятых процента Лука Шармаль уже знал, что предложит ему представитель «Каф-Малаха».

– В чем мой интерес? – банкир решил подыграть Яффе, притворившись, что не в состоянии рассчитать ответ самостоятельно. Для гематра продемонстрировать свою неосведомленность означало то же самое, что для волка – принять позу покорности и подставить горло более сильному самцу. Сейчас это было как нельзя кстати. – Сотрудничество подразумевает двустороннюю выгоду.

– Ваш интерес, мар Шармаль, хорошо просматривается в среднесрочной перспективе. «Трансгалактический коллант-туризм» – вам нравится такое название для компании по пассажирским перевозкам?

– Нет. Длинно и тяжело.

– Уверен, ваши специалисты придумают лучшее название. Готовьтесь расширяться, мар Шармаль. Цены придется снизить, но вы выиграете за счет увеличения количества перевозок. С персоналом – в частности, помпилианским – мы на первых порах вам поможем.

– Официальная компания исключает секретность. Помпилианцы быстро обгонят нас по количеству новых коллантов.

– Вы снимете первые сливки. Вам нравится этот образ: «снять сливки»? Да и впоследствии компания принесет весомую прибыль. Главное же – репутация. Ваша компания станет первой в Ойкумене. Плюс официальный приоритет открытия. Этого факта не отменит и миллион помпилианских коллантов.

Пауза затянулась на девять секунд. Этого времени Луке Шармалю хватило, чтобы вчерне прикинуть косвенные и долгосрочные выгоды будущего проекта. С прямыми и краткосрочными все было ясно и так. Банкир оценил щедрость гостя: восемьдесят семь и семь десятых процента от максимума, какой можно получить при сотрудничестве с Бюро. Плюс шанс приблизиться к максимуму еще на три целых и две десятых процента – разумеется, при уточнении ряда деталей.

– Я…

Согласие, произнесенное вслух – чистая формальность. Но этой формальности банкира лишил сигнал уникома Идана Яффе. Номер алама был известен немногим, и немногие, как бы они ни звались, вряд ли стали бы беспокоить Яффе по пустякам.

– Прошу прощения.

Яффе взглянул на табло: звонил Эзра Дахан, тренер. Именно звонил, а не прислал сообщение. Это значило, что Диего Пералю грозит опасность. Вероятность – восемьдесят семь целых и семь десятых процента. При уточнении ряда деталей опасность грозила вырасти еще на три целых и две десятых процента.

Совпадение расчетов мар Яффе и мар Шармаля, учитывая, что первый считал выгоду, а второй – опасность, посторонний свидетель счел бы случайностью. Но раса Гематр не верила в случайности – так, как другие верят в бога.

Выигрышная сцена, сказал бы Луис Пераль, Чудо Природы.

Герцог:

Я никогда не мог его понять:

Он то свистел дроздом, то жалил оводом,

Но это ведь не повод для меня

Его ударить, оскорбить, отнять…

Маркиз:

А что тогда вы назовете поводом?

Герцог:

Да что о нем я знаю? Ничего!

Он дома, он в пути, и снова дом –

Но это ведь не повод взять его

За шкирку и влепить в лицо плевок?

Маркиз:

А что тогда вы назовете поводом?

Герцог:

Он плавал по реке без берегов,

Он за стихом ходил, как ходят по воду,

Но это ведь не повод для врагов

Размазать горсть талантливых мозгов?..

Маркиз:

А что тогда вы назовете поводом?

Герцог:

Его слова – обидные слова,

Они сминают честь колесным ободом,

Но это ведь не повод и для вас

Нанять бандитов, коль не врет молва…

Маркиз:

А что тогда вы назовете поводом?

(встает, подходит к окну)

Вы ищете причины, где их нет,

Не может быть Господним попущением

Иль дьявольским коварством! Ваш поэт

Еще раз гавкнет – и покинет свет

Во цвете всех своих беспутных лет!

Герцог:

Но что тогда мы назовем прощением?

I

– Приношу свои извинения, донья Эрлия.

– Вы игнорировали мои вызовы!

– Еще раз прошу меня простить.

– Да, но вы…

– Я был очень занят.

Помпилианка звонила ему трижды. Или больше? Все вызовы Диего – грешен! – сбросил. Кажется, они договаривались насчет очередной беседы в перерыве между поединками. Корову следовало подоить: парная, свежая порция воспоминаний «любимого ученика Леона Дильгоа о великом учителе». Когда они уславливались встретиться? На память Диего Пераль не жаловался, но договоренность с журналисткой, если она была, эта чертова договоренность, напрочь вылетела у маэстро из головы.