— Только вы уж больше не гоните, ребята.

— Непременно, сэр. Спасибо, сэр. Да, сэр.

Когда тот уже удалялся, Фрэнсис прошипел с нескрываемым негодованием:

— Тебе не кажется, что ты немного перестарался?

— Кто бы говорил? Что за нужда была сообщать ему о своей ноге? Ты что, забыл золотое правило — чем меньше информации, тем лучше?

— Извини. Я пока еще смутно представляю, как надо себя вести в криминальном мире.

— А ты привыкай.

Марко снова вырулил на шоссе. Через несколько миль показалась станция обслуживания. Марко, не раздумывая, проехал мимо.

— Ты что, не собираешься останавливаться? — изумился Фрэнсис.

— И не подумаю.

— Но почему?

— Ты думаешь, я такой дурак, чтобы околачиваться на этой битком набитой станции? Найдем какую-нибудь маленькую заброшенную бензоколонку, где не так много народу. Не забывай, у нас платья в багажнике. Ты хочешь, чтобы их кто-нибудь заметил?

— Слушай, давай просто от них избавимся, да и дело с концом. Свернем на ближайшем указателе и выбросим их в мусорный контейнер.

— Ни за что… Этим платьям прямая дорога в Лас-Вегас. Только представь, сто тысяч невест в этом городе ежегодно говорят «да». Как пить дать, Марти отыщет среди них четырех, которые будут рады выложить кругленькую сумму за эти платьишки «от кутюр». А они ничего себе. Надо признать, старина Альфред не лишен таланта.

— А в записке ты написал, что его платья — дерьмо собачье.

— Я знал, что это его заденет. — Марко самодовольно ухмыльнулся. — Я также предвидел, что, если оставить записку в холодильнике, им будет вдвойне неприятно.

Друзья продолжали свой путь. Фрэнсис отчаянно желал быть сейчас дома, с Джойс. Ему и в голову не приходило, что его подружка собирается всю ночь веселиться напропалую в итальянском ресторанчике, в компании развеселых подруг.

Когда Трейси снова появилась на пороге ванной, у нее были совершенно пустые глаза. Такой взгляд обычно бывает у главных героев в леденящих кровь ужастиках — в тот момент, когда они готовятся напасть на ничего не подозревающую жертву. Однако макияж нашей героини был безупречен — Риган заметила, что она тщательно припудрила носик и освежила розовую помаду.

Одна стена гостиной была зеркальная, другая — из голого кирпича. Не здесь ли еще совсем недавно царила атмосфера беззаботного веселья? — подумала Риган. Взволнованные невесты примеряли великолепные платья, в предвкушении самого счастливого дня в своей жизни. Но теперь, вот уже во второй раз за какие-то двенадцать часов, оно стало сценой личной трагедии. Несчастная, убитая горем Трейси стояла как раз на том самом месте, где Бриан нашла свое окровавленное, в клочки изрезанное платье.

Риган была уверена, что память обеих сохранит все подробности их пребывания в салоне Альфреда и Чарис. То, что сейчас переживала Трейси, было, бесспорно, намного серьезней. В конце концов, что может быть ужасней, чем потеря жениха за неделю до собственной свадьбы? И что самое худшее — такая потеря может в одночасье превратить абсолютно здорового, хотя, может, и излишне нервного человека, в неуправляемого психопата.

Быть брошенной вот так, на глазах у всех!

Чарис, склонившись над кофейным столиком, разливала чай; будто на данный момент от этого зависела вся ее жизнь. Нора и Кит с наигранным оживлением болтали о том, как чудесно будет выпить еще по одной чашечке ароматного чая с лавандой. Альфред, ссутулившись, сидел на диване; он явно устал и чувствовал себя не в своей тарелке. Увидев Трейси, он сделал попытку подняться.

В сопровождении матери и сестры Трейси пересекла гостиную и, подойдя к Альфреду вплотную, проговорила срывающимся голосом:

— Вы погубили мою жизнь. Я собиралась забрать свое платье еще две недели назад. Оно не было готово. На прошлой неделе оно тоже не было готово…

Альфред ни разу не упомянул об этом, подумала Риган.

— Если бы оно было готово в срок, его бы не украли. А если бы его не украли, мой жених не бросил бы меня накануне свадьбы.

А если бы ты вышла замуж за того парня, то совершила бы большую ошибку, подумала Риган. Он, судя по всему, ни в грош не ставил слова: «И в горе и в радости».

В комнате повисла гнетущая тишина.

— Итак, Альфред, — продолжала Трейси. — Что вы можете сказать в свое оправдание?

— Н-ничего.

Трейси крепко зажмурилась: словно это каким-то образом помогло ей вобрать в себя смысл его слов. Затем она снова открыла глаза и продолжила:

— Джефри, мой бывший жених, любит, чтобы все было расписано по минутам. В точности, как я. Тот факт, что я не добилась, чтобы платье было готово в уговоренный срок, а теперь вообще осталась без платья, заставил его усомниться в моей пунктуальности. В моей надежности как спутника жизни. Если я выбрала такого безответственного человека для пошива подвенечного платья, с какой стати ему ожидать, что я в состоянии принимать правильные решения по… — Она всхлипнула.

— Альфред и Чарис стали жертвами ограбления, — вмешалась Риган. — Они всю ночь провели со связанными руками и ногами. Им еще повезло, что их не искалечили или не убили.

Трейси устремила на нее свой ничего не выражающий взгляд:

— Надеюсь, ваш жених по-прежнему с вами, но платье-то у вас тоже похитили. С какой стати вы их защищаете?

— Я частный детектив. И я собираюсь помочь им расследовать это преступление. Надеюсь, мне удастся выяснить, кто это сделал.

— Рада за вас. Если вам удастся откопать что-нибудь нелицеприятное о человеке по имени Джефри Вудол, дайте мне знать. Если я не могу его убить, то, по крайней мере, я смешаю его с грязью.

— Но, дорогая, — вступила Эллен. — Прошу тебя, не надо горячиться.

— Мама! Он отменяет все за неделю до свадьбы! Как он только мог так со мной поступить?

— Он мне никогда не нравился, — с энтузиазмом поддержала ее Адель. — Слишком уж чопорный. Настоящий сухарь!

— Тебя кто спрашивал? — огрызнулась Трейси. — Тебе вообще лучше заткнуться!

Адель пожала плечами:

— Я только пыталась тебя утешить.

— Моя жизнь кончена! Я никогда уже не буду счастлива! И мне наплевать, что будет дальше! — Трейси энергично потерла пальцами виски. — О господи, похоже, у меня начинается очередной приступ мигрени.

— Поедем домой, милая, — предложила Эллен. — А сегодня вечером мы отлично поужинаем в клубе.

— В клубе? По-твоему, я смогу появиться теперь в клубе? Там был назначен свадебный ужин!

— Ну, тогда закажем на дом что-нибудь вкусненькое из китайского ресторана.

Чарис неистово помешивала ложечкой в своей крошечной чашечке с чаем.