Уходим вправо, в сторону верфи, встаём в вираж и смотрим на результат нашей атаки. А хорошо внизу горит! Похоже, кто-то из идущих за мной самолётов в первом заходе не удержался и отработал по прилегающим к «Гебену» складам. Уж не знаю, что там именно было, но рвануло хорошо! Мало того, что все строения разлетелись по округе, так ведь и самому крейсеру хорошо досталось – положило правым бортом на воду. Наблюдаю с превеликим удовольствием лежащий на боку корабль с развороченной бочиной. Из огромной пробоины, отлично заметной сверху, тянется к небу столб дыма. И даже языки пламени в этом дыму пару раз мелькнули.

Выполнить ещё один заход? Добить? А зачем? Ведь он уже почти наш. Поэтому не нужно добивать уже свой корабль. Всё потом меньше средств уйдёт на его восстановление. Поэтому уходим. Курс на Дарданеллы.

Час полёта – проходим острова. Перед проливом – морская баталия. Ровная линия наших кораблей и разбросанная рваная турецкая. Мне сверху не разобрать, но у нас же есть целый морской офицер в экипаже! А уж ему-то опознать силуэты турецких кораблей раз плюнуть. Как и наши…

Поэтому будем выполнять полученную перед вылетом задачу – атаковать вражеские корабли. Кто тут самый опасный?

И стоящий у меня за спиной штурман вытягивает руку и указывает нашу новую цель. Понятно.

Проходим над нашими кораблями, разворачиваемся к проливу и занимаем боевой курс.

Противник уже научен горьким опытом – замечают нас сразу, стараются уйти в сторону, выполняют отворот. Вспыхивают внизу бледные и частые вспышки выстрелов, и я иду змейкой. Впереди и чуть в стороне распухает облачко шрапнельного разрыва. Мимо! Значительно ниже нашей высоты. Страшно! В груди растёт стылый ком, поднимается к горлу и… Пропадает бесследно! Смывается накатившей злостью.

— Игнат! — и ловлю в ответ короткий и сосредоточенный взгляд стрелка. И точно такой же злой, как и у меня.

Ещё успеваю краем глаза отметить упорядоченную суету Игната с Семёном возле пулемёта, и тут же про них забываю. Всё внимание на наплывающую громаду корабля. И даже грохот «Максима» в кабине почти пролетает мимо сознания. Лишь на самом краю фиксируется удовлетворение от нашей начавшейся ответной стрельбы. И злое злорадство – потому что для тяжёлого станкового пулемёта восемьсот метров не расстояние…

Сбрасываем груз на цель и сразу же уходим с разворотом на базу. Перед уходом успеваем с бокового ракурса сфотографировать результат нашей работы. Попасть-то мы попали, но кроме дыма ничего подробно не разобрать. Да и ладно. Главное, что попали куда-то туда.

И по нам уже никто не стреляет. И не разобрать, то ли это работа Игната с Семёном, то ли результат нашей бомбёжки. Да ещё на отходе к обстрелу турецкого корабля присоединился Михаил…

Над островами тихо, вообще никакого шевеления не видно внизу. Летим на семистах метрах, держим курс.

Через десять минут подлетаем к Константинополю. Времени-то всего прошло ничего, а дымы от разрастающихся в городе пожаров уже расползлись, загустели, начали собираться на высоте в мрачное тревожное облако. Мы хоть и проходим значительно выше этого облака, но полное ощущение, что запах гари долетает и до нас. В носу сразу защекотало, в горле запершило. Или и впрямь дым так высоко поднимается?

И всё время навстречу один за другим идут «Муромцы». Тяжело гружённые машины проходят выше, а мы проскакиваем над Босфором и скоро обгоняем разномастный флот транспортов, уходящий на северо-восток за подкреплением.

На наше счастье ветер не усилился, а даже немного утих. Потому что вроде бы как и волна стала немного ниже и более пологой. Или дело к вечеру – море успокаивается, или природа испугалась разыгравшейся неподалёку баталии и притихла.

А дальше отработанная схема. Заход, посадка и подруливание. И буксировка со швартовкой.

Короткий словесный доклад о своих действиях. Недолгое полуторачасовое ожидание, во время которого перекусываем прямо на борту самолёта, даже не вылезая из своих кресел и на короткое мгновение в них же и отдыхаем, не забывая приглядывать за окружающей обстановкой. А дальше запалённая команда встречающего нас катера уже привычно быстро делает свою работу по загрузке и заправке. Очередное задание, и мы вновь взлетаем.

Но предварительно перед взлётом ждём некоторое время, пока к вылету будет подготовлено ещё несколько самолётов. Планы командование изменились. Не удалось нам с ходу взять на побережье близ Константинополя заводы по производству снарядов. Принято решение, на мой взгляд ошибочное, их уничтожить. Зачем? Всё равно в сложившейся обстановке они уже не смогут снабжать свою армию огнеприпасами. А нам бы всяко пригодились. Но моё мнение никого не интересует, да и высказать его некому. Остаётся лишь «взять под козырёк» и выполнить приказ.

После взлёта ухожу в сторону с набором высоты, встаю в круг, в так называемой точке сбора и жду подхода самолётов группы. Дальше собираемся и берём курс на обозначенные нам цели. Высоко забираться не стали, лететь-то тут всего ничего осталось.

С заводами определяемся на подходе. Их издалека видно. Жаль уничтожать такое производство. Это же словно вредительство какое-то. Но делать нечего, и мы разделяемся на два отряда и уходим каждый к своей цели.

Пересиливая себя дал команду на сброс. Особо прицеливаться тут не нужно. Зона покрытия у нашей смеси достаточная, чтобы вызвать сильные пожары. Огонь своё дело сделает. Да и работать будет не один наш самолёт.

Сбрасываем груз и уходим. И даже смотреть на результаты не стал. Что на них смотреть? Кто замыкающим летел, тот позже и доложит о них. Штурман пару снимков на всякий случай сделал. Мало ли， вдруг пригодятся?

Возвращаемся, и после посадки узнаём очередные новости. Со стороны Эгейского моря наконец-то подошли наши союзники и начали артиллерийскую атаку укреплений Кум-Кале и Орхание на азиатском берегу, и двух турецких батарей на европейском.

Уж не знаю, что стоило царю переломить преобладающие в стране и правительстве собственнические и абсолютно не подкреплённые реалиями военного времени шапкозакидательские настроения по поводу Босфора и Константинополя, но он всё-таки воспользовался помощью союзников. Да и невозможно было своими силами провернуть столь масштабную по резервам и средствам военную операцию.

Если, пользуясь в полной мере фактором неожиданности, ещё можно было захватить город и пролив Босфор, то удержать его имеющимися силами вряд ли возможно. Не говоря уже о Дарданеллах. И Николай это прекрасно понимал. Поэтому и шли сейчас полным ходом наши транспортные суда за подкреплениями, именно поэтому начали артиллерийский обстрел турецких батарей Седиль-Бара и Ертрогула так вовремя подошедшие со стороны Эгейского моря союзники. Досталось и Кум-Кале. Ширина пролива здесь, на входе, небольшая – всего-то около трёх вёрст, или трёх с половиной километров, поэтому пока эти батареи не подавят, ни о каком дальнейшем продвижении и речи идти не может. Предполагается, что особого сопротивления турки не окажут – мало их здесь. Это потом, позже, сюда бы перебросили из-под Константинополя части первой и второй турецкой армии. А пока есть что есть. Плюс ко всему мины в проливе, которые нужно обязательно убирать.