– Уверены, что не хотите присоединиться ко мне? – спросил Грегори, подходя к мини-бару, замаскированному под шкаф.

– Я бы выпила… – Софи задумалась, что поможет ей мгновенно заснуть в чужом доме, в чужой постели, – джин с тоником.

– Еда была великолепна, – сказал Грегори, жестом приглашая ее сесть.

Она с опаской посмотрела на диван, где сидел он.

– Я не кусаюсь. Сколько раз я уже говорил это?

– Спасибо, я рада, что вам понравилось, – ответила она, игнорируя его иронию и усаживаясь на диван.

– Где вы научились готовить?

– У меня диплом повара. – Софи почувствовала знакомую тревогу, что он слишком много о ней узнает.

– Где вы учились?

– В центральных графствах.

– А потом?

– А потом… – Она отхлебнула из своего бокала, и почувствовала, как волна пробежала по ней. – Этот напиток очень крепкий? – спросила она, глядя на бокал с недоверием.

– Не очень. – Он тоже сделал глоток, но гораздо меньший, чем она, и продолжал смотреть на нее. – Вы решили отправиться в…

– Лондон.

– Почему не сюда?

– Почему вы задаете так много вопросов?

– Поддерживаю разговор. Вы, должно быть, слышали, что так принято. Задавать какие-то вопросы собеседнику.

– Спасибо большое за урок. – Она допила содержимое бокала, наслаждаясь ощущениями. – А что вас привело в Лондон?

– Я горел желанием завладеть самым крупным рынком в Великобритании.

Когда он произнес эти слова, ее лицо выразило отвращение.

– Я подумал, вы хотите что-то сказать, – Нет.

– Вам и не нужно. Все ваши чувства на вашем лице! – Грегори поднялся, чтобы налить себе еще, и взял ее пустой бокал. Софи отказалась от новой порции, объяснив, что устала и хочет спать. На самом деле она не чувствовала усталости, а только покой и умиротворение. За окном она видела снег, покрывающий землю белым ковром.

– Раньше я жил в Нью-Йорке, – Грегори опять наполнил ее бокал, – и жил прекрасно. Но мой отец умер, и мне пришлось принять руководство компанией. – Он протянул ей бокал.

– Нью-Йорк, – проговорила она задумчиво, – Лондон, деревня Эшдаун. Как-то странно, не правда ли?

– Быстрый темп жизни может утомить. Хочется найти место потише и поспокойнее.

– И в этом причина? – Она коротко, недоверчиво рассмеялась и увидела, что его глаза сузились, хотя выражение лица осталось спокойным.

Алан, бывало, часто говорил о деревенском доме, но все эти мысли испарились, когда он побывал в Эшдауне и обнаружил, что сельская жизнь не включает блестящих соседей со спортивными машинами и привлекательных магазинчиков со всякой всячиной на главной улице.

– Почему бы вам, наконец, не высказать прямо, что у вас на душе? спросил Грегори с неожиданной холодностью в голосе.

Софи не стала делать вид, что не понимает. Она почувствовала страстное, непреодолимое желание рассказать этому человеку об их жизни с Аланом после того, как закончился медовый месяц. Может быть, причина была в том, что она слишком много выпила или просто так долго держала все в себе. Ясно было одно – ей захотелось довериться Грегори.

– Вы говорите о жизни в деревне как о сельской идиллии, пасторальной картинке, – начала Софи, вставая и беспокойно прохаживаясь по комнате. Подойдя к окну, она стала смотреть в темную, снежную ночь, видя и свое смутное отражение в стекле. Было что-то очень успокаивающее в тепле и уюте комнаты, особенно когда снаружи бушевала непогода. Она повернулась к Грегори. – Вы приложили столько героических усилий, чтобы всех узнать, но скоро вам станет скучно. Скучно, потому что небо не всегда голубое, а птицы не всегда поют. Когда вам захочется позвать гостей, поблизости не окажется магазинчика с деликатесами. Скучно, когда этот белый снег превратится в серую слякоть и вы не сможете пройти по улице, не запачкав дорогих брюк. Когда вам захочется посетить спортивный клуб, а в Эшдауне есть только занятия аэробикой у миссис Фэрли.

– Вы говорите так, вспоминая ощущения вашего мужа?

– Да! – произнесла Софи жестко. Она чувствовала, что ее глаза наполнились слезами, и моргнула, пытаясь контролировать себя.

Почему этот человек появился именно здесь? Почему не мог выбрать любую другую деревню? Почему купил дом в Эшдауне и забавляется, представляя себя местным жителем? Почему до сих пор не уезжает отсюда? Почему, почему, почему? Бесконечные вопросы!

– Вы хотите поговорить об этом?

– А какой смысл? – Волнение комом вставало в горле, мешало Софи говорить. – Алан чувствовал себя дома только в Лондоне. Чем ближе он подъезжал к Эшдауну, тем больше поникал духом. Неужели вы думаете, что чемто отличаетесь от него? Вы купили этот замечательный дом, – она показала жестом вокруг, – и внедрились в нашу сонную, пассивную жизнь, но вы здесь не задержитесь.

– Потому что только скучные, унылые, застенчивые люди могут жить в таком месте? По-моему, вы несправедливы к вашим так называемым друзьям.

Софи покраснела.

– Мы выросли здесь, – объяснила она, защищаясь. Ее мысли путались.

– А я чужак?

– Ну, если вы хотите так выразиться.

– Ясно.

– Нет, вы не так все поняли! – произнесла Софи смущенно. – Я не говорю, что вы плохой человек. – Она вся взмокла. В комнате было жарко, и алкоголь горячил кровь. Софи, не задумываясь, стянула свитер. – Я уверена, вы хороший человек, но…

– Это маловероятно, – произнес Грегори ледяным тоном, – потому что ваш муж добился успеха, а он не был хорошим человеком. Я тоже удачлив, значит, я не могу отличаться от вашего мужа. Такова ваша логика?

– Нет, – ответила Софи, нахмурившись. Неужели она на самом деле думает так? Она больше не могла рассуждать разумно, она едва держалась на ногах, у нее кружилась голова. – Мне нужно лечь.

– Пойдемте, – сказал он, поднявшись и поставив свой бокал на столик, – пока вы не потеряли контроль над вашими ногами, женщина!

Софи не хотела, чтобы он приближался к ней, но Грегори твердо взял ее под локоть, и она склонилась к нему.

– Два бокала ударили мне в голову, – пробормотала Софи. – Обычно я так не расклеиваюсь, просто, наверное, не поела.

– Что это значит – не поела?

Они поднимались по лестнице очень медленно. Софи представляла, как ее стошнит на его новый ковер, если она пойдет хоть чуточку быстрее.

– То и значит.

– Когда в последний раз вы ели? Софи постаралась вспомнить.

– Когда-то… Вчера.

– О, господи! Разве вы еще недостаточно взрослая, чтобы позаботиться о себе?

– Как оказалось, нет.

Его рука, поддерживая ее, покоилась под ее грудью и жгла ей кожу. Несколько сантиметров вверх, и его ладонь ощутила бы мягкость ее груди, твердость сосков. Мысли Софи были переполнены этими видениями; собрав все свои силы, она старалась справиться с наваждением.