Грегуар Батай ловил каждое слово своего нового наставника. Он подумал, что Беллек был бы просто несчастьем для студентов, если бы преподавал прикладную экономику в университете. Если бы молодому финансисту самому не хватало знаний и увлеченности делом, речь Амбруаза Беллека подействовала бы на него как электрический заряд.

Они еще были в кафе, когда президент «Bellec Investissement» раскрыл свои истинные намерения.

— Вступление всех этих восточных стран в Европу сравнимо с созданием нового мира. Нам кажется, что он нам знаком, но на самом деле это не так. Есть страна, которая благодаря своему географическому положению находится в постоянном контакте с этой зоной. Я говорю об Италии. Там привыкли вкусно есть и много болтать. Это отличный наблюдательный пост, позволяющий узнать, что говорят о новых европейских странах. Еда объединяет людей. Нужно провести там несколько дней и прозондировать почву на предмет того, что итальянцы собираются делать со своими восточными соседями. Вы можете отправиться в ближайшее время?

Грегуар задумался. Ему хотелось провести некоторое время во Франции, пообщаться с семьей. Но отказать

1>еллеку без видимых причин он не мог, поэтому сразу принял предложение.

— Мне нужно лишь сорок восемь часов, чтобы уладить кое-какие дела. Вы можете уже заказывать мне билет.

— Превосходно, — произнес Беллек, широко улыбаясь.

— Куда именно нужно ехать в Италии?

Шеф пристально посмотрел на него и ответил вопросом на вопрос:

— Дорогой Грегуар, вы любите оперу?

— Оперу? — недоумевая, переспросил молодой человек.

— Да. Вы едете в Милан, и я хотел бы, чтобы вы все разузнали об одном семейном предприятии в деревне Бертоццо.

— Какое отношение это имеет к опере?

— Предприятие называется «Verdi».

Шел дождь, и крестьяне Креза смотрели этим утром на воду, падающую с неба, как на благословение. За долгие недели жары поля настолько высохли, что этот дождь был настоящим облегчением — и для растений, и для людей, и для земли, и для животных.

Грегуар прилетел накануне и сразу же попал в атмосферу лихорадочного оживления. Отец встретил его в аэропорту так же, как и всегда, проронив единственное «здравствуй». Но, оказавшись в машине, он сразу же принялся возбужденно рассказывать о предстоящем на следующий день событии. Готовилась акция протеста против снижения цен на молоко, о котором объявили местные власти. Операция обещала пройти с размахом, в ней должны были принять участие производители со всего департамента.

— Завтра мы им покажем, — негодовал старый крестьянин, размахивая в воздухе своим кулаком. — Десять евро за тонну? Они хотят нашей смерти! И это в тот момент, когда мы начали модернизацию, когда у нас такие займы!

Грегуар редко видел своего отца в таком взволнованном состоянии. Последний раз это было, когда ему исполнилось четырнадцать. Какие-то сумасшедшие на джипе въехали в стадо на поле, убив четырех коров.

Отец и сыновья надели сапоги и отправились на ферму.

Люсьен Батай запустил насос и залил в цистерну триста литров молока.

— Что вы собираетесь делать? — спросил Грегуар.

— Красивую белую реку, — ответил Люсьен, контролируя уровень наполнения.

— Вы собираетесь вылить это на дорогу?

— Не на дорогу, а во двор «Lactagri».

Лицо Грегуара исказила гримаса, которая ни от кого не ускользнула.

— Тебя это шокирует? — спросил отец.

— Да. Я уверен, что некоторые люди были бы счастливы воспользоваться этим молоком.

— Несомненно, — ответил Люсьен. — Не думай, что мы стремимся разбазаривать свой товар. Но сегодня нуж-но нечто шокирующее. Будет региональное телевидение и, может быть, даже национальное.

— И сколько молока вы потратите?

Его отец и братья переглянулись. Было ясно, что финансисту еще многое предстояло узнать об особенностях профессии.

— Всего будет около тридцати производителей. Самые крупные, и мы в их числе, пожертвовали триста литров. Другие — около ста литров, — сообщил Люсьен. — Можно предположить, что на земле окажется пять — шесть тысяч литров.

— Нужно, чтобы они поняли, что нельзя заставить нас производить больше в драконовских условиях и одновременно лишать нас куска хлеба, — поддержал отец.

— Я понимаю, — произнес Грегуар, кивнув. — Я просто задаю себе вопрос, не была бы эта акция более зрелищной и продуктивной, если бы молоко раздали бесплатно, а не вылили его во дворе молокозавода.

Ответом на это предложение было молчание.

— Это война, — произнес наконец отец. — Нужно, чтобы ты хорошо усвоил: это война, а на войне кому-то приходится умирать. У нас, семьи Батай, нет никакого желания умирать.

Закончив наполнять цистерну, Люсьен и его отец забрались в трактор, а двое других братьев поехали за ними в фургоне. Маленькая процессия отправилась в дорогу. Дождь уже прекратился. Появилось солнце, и от полей поднимался теплый пар. Грегуар полной грудью вдыхал этот воздух, который неожиданно принес ему воспоминания о том, как он, будучи ребенком, рано утром бежал за комбайном, собирая колосья.

Не задумываясь почему, Грегуар вдруг почувствовал приступ детского веселья. Еще два дня назад Амбруаз Беллек рисовал перед ним странный и чарующий мир агропромышленности, с его сложностями, скрытой борьбой, поражениями и нововведениями. И вот сейчас, одетый как крестьянин, Грегуар собирался принять участие в практическом занятии, которое проводила его семья, направляясь к самому большому молочному заводу департамента, чтобы заставить его управляющих выслушать свои доводы.

Выехав на шоссе, Батаи попали в пробку. Вереница машин тянулась за тракторами, которые, казалось, буквально приклеились к дороге. Грегуар предоставил Дану вести фургон и включил радио, чтобы послушать, что говорят обо всей этой истории. Однако на волнах национального радио ничего не обсуждалось. И только радио Креза предупреждало автомобилистов об образовавшейся пробке.

Трактор отца Грегуара присоединился к тракторам остальных разгневанных производителей молока. Были подготовлены большие плакаты с надписями, направленными против силового удара Брюсселя и разоблачающими слабость правительства, объявившего о снижении цен без согласования с производителями. Атмосфера была достаточно мирной, но Грегуар понимал, что одно неосторожное высказывание или движение может привести фермеров в ярость и повлечь за собой неконтролируемые последствия.

Несколько представителей профсоюза департамента Крез присоединились к группе с листовками и громкоговорителями. В назначенное время процессия двинулась в путь.

И снова Грегуар ощутил очарование этой местности, ее гармонию по сравнению с босеронской невыразительно стью или монотонностью кукурузных полей юго-запада. Эта земля дышала радостью и разнообразием. Естественно, такое сочетание было хрупким и недолговечным. Над светлыми полями нависла мрачная тень угрозы.