Затмить их будет куда сложнее, чем можно было подумать. Тем более теперь, когда после жуткой выпускной ночи ситуация в паре Виолы и Яра многократно усугубилась, а скованности в танце стало ещё больше, что совсем не удивительно. Идя на эту треклятую генеральную репетицию, Виолетта не ожидала, что их фиаско будет настолько разгромным. Но увидеть собственные слабости — уже половина дела. Осталось только использовать свои сильные стороны.

Ладно, румба в данный момент не их конёк. Стоит это признать, посмотреть правде в лицо и не пытаться «натянуть сову на глобус». Пусть не завтра и не через неделю, но позже они с Яром смогут станцевать такую румбу, что у самого Тимура внутри всё расплавится, обязательно смогут, а сейчас… Сейчас нужно придумать что-то другое, что-то, что сможет затмить их с Ленкой танго, что-то, что сможет показать: Виолетта не пасует перед Гадом и готова дать ему достойный отпор. И если она пока не может выдавить из себя страсть, то продемонстрирует всю ту ненависть, которая накопилась у неё к нему за эти годы. Пора выйти из зоны комфорта и поддать эмоций!

— Яр, мы не будем танцевать румбу. Станцуем пасодобль! — решила Виола. — Порвём зал, чтобы все и думать забыли об их танго.

— Ого, какой боевой настрой! Тебя так задели слова Гаджиева? — супруг, подкинув в костёр несколько веток, слегка потрепал её по волосам. — Меня, кстати, тоже задели. Хорошо, сделаем пасо. Только не прикончи меня в процессе, а то взгляд у тебя уж больно убийственный.

Поскольку это не турнир, можно позволить себе вольности и превратить танец в настоящее шоу, как делают участники известных танцевальных проектов. Правда, на постановку осталось всего полтора дня (половина субботы у Виолы занята, а концерт уже в понедельник), но они с Яром ещё и не с таким справлялись. Свёкры на выходных как раз собирались взять внуков на дачу, так что квартира будет в их с Яриком полном распоряжении. А если на воскресенье получится выбить несколько часов в танцзале местного клуба, то можно будет отработать всё, что они напридумывают в субботу.

В общем, в крови Виолы пел азарт. Давно она не ощущала такого воодушевления, будто заново родилась. И если раньше перед турнирами в ней говорил спортивный интерес и соревновательный дух, сейчас голову подняла жизненная необходимость и потребность вновь обрести себя. Они обязаны сделать Гада, просто обязаны! Чтобы не смел больше раскрывать на них рот и поглядывать с высокомерием и презрением, чтобы смести его с новообретённого пьедестала!

Осенний мини-пикник удался на славу! Они ели сэндвичи и солёные огурчики, жарили на костре сардельки и зефир, а потом гуляли по окрестностям и собирали опавшие листья, попивая сок. Под конец разлеглись на покрывале, которое предусмотрительно прихватил Ярослав, и глазели на верхушки деревьев, которые сходились высоко-высоко на фоне вечернего неба.

— Виол? — позвал Яр после продолжительного молчания.

— М-м?

— В нашей жизни ведь ничего не поменяется? — его голос звучал слегка взволнованно. — Станцуем на юбилее… и всё будет как прежде?

— Не знаю… — честно призналась она. — Мне не нравилась прежняя «я». Я была слишком слабой (да и сейчас всё ещё такая), но очень хочу измениться! Не уверена, что без проблем смогу справиться со своими страхами и влиться в нормальную жизнь, предполагаю даже, что это окажется нелегко, однако я буду стараться.

— Я немного не о том спрашивал… — он сел и подтянул колени к груди. — Но ты права. Если мы избавимся от твоих страхов, ты сможешь расслабиться и вздохнуть полной грудью. Может… даже вернёмся в профессиональный спорт…

— Ты правда готов вернуться?! — Виолетта тоже приподнялась. — Через столько лет?

— Если захочешь, — пожал плечами он. — Перестрою своё расписание… Даже если не будем по турнирам мотаться, можем делать какие-нибудь интересные постановки, Стеф и Стеша оценят. Ну правда, рано нам ещё ржаветь и сдавать себя в утиль. Хотя ты-то и так с танцами повязана, это я «изменил родине».

— Слушай, я впервые за последние дни не жалею, что нас пригласили станцевать на юбилее, — Виола вскочила и крутанулась вокруг берёзки. — Может, нам действительно удастся открыть в себе «второе дыхание»?

— А глаза-то как загорелись! — усмехнулся муж, встал и затушил остатки костра.

— На себя бы посмотрел, тоже весь сияешь, — не осталась в долгу и она.

— Так кто самый лучший? — Яр подмигнул.

— Мы!

— Кто «сделает» соперников?

— Тоже мы! — не удержалась от улыбки Виола.

— Тогда поехали практиковаться! — Ярослав свернул покрывало и запрыгнул на стального друга. — Будем «рвать» паркет, чтобы щепки летели!

Смеркалось. Виолетта ловила лицом ветер, прижимаясь к надёжной спине Ланина. Ехали быстро, как ей нравилось, но без нарушения правил. Мысли о Тимуре уже не казались такими пугающими, но ей хотелось поскорее прижать к груди малышей, убедиться, что её отношение к ним осталось прежним. Это желание было почти нестерпимым. Когда они с Яром вернулись, застали детей на ковре. Свёкор и свекровь стояли на четвереньках, а маленькие проказники катались на их спинах, будто на лошадках, да ещё и устраивали импровизированные бои.

— Эй, обормоты, вы совсем загоняли бабулю с дедулей, — покачал головой Ярик и вслед за Виолеттой отправился в ванную мыть руки.

— Вы вовремя, ребята. Ох, моя спина-а… — потёр поясницу дядя Женя, поднимаясь на ноги, и помог встать жене.

Стеф и Стеша родителей Яра просто обожали. Те, разумеется, отвечали им взаимностью, а потому порою позволяли слишком многое. Но в то же время Виола не назвала бы детей избалованными, они знали границы, за которые заходить не стоит. Стефания частенько сидела с бабушкой за вышивкой и делала первые шаги в освоении глади: вышивать крестиком она уже худо-бедно умела. А Стефан, вооружившись мини-отвёрткой, нередко пропадал с дедом в гараже.

А вот бабушку и дедушку со стороны матери маленькие проказники не очень жаловали. Они, как и всё остальное семейство Ланиных, нередко слышали через потолок перебранки родителей Виолы. Сейчас, когда дочка вышла из-под его контроля (бывший майор как-никак лишился ценного «бойца»!), отец всё чаще «воспитывал» и «наставлял на путь истинный» маму, выплёскивая на неё неудовлетворённое желание кем-то руководить. Да и сама Виолетта не слишком часто отпускала к ним детей, не желая, чтобы они подверглись такому же психологическому прессингу, как в своё время она.

Смыв дорожную пыль, Виола опустилась на колени и обняла детей. Едва сдерживая слёзы, она прижимала их к груди всё крепче и крепче.

— Мамочка, что случилось? — глухо спросила Стефания.

— Тебя кто-то расстроил? — не смолчал и Стеф. — Ты мне скажи, я ему покажу! Мы с папой покажем!

— Маленькие мои, я так вас люблю! — она чмокнула каждого в щёку. — Как насчёт ягодного пирога? Я быстро приготовлю.

— Да-а-а! — хором прокричала детвора.