Мне не было страшно. Ну, почти не было. Если вас через день пытаются убить на протяжении, дай бог памяти, лет двадцати, то волей-неволей вы к этому привыкаете. Угроза смерти в Средневековье никогда не была столь уж устрашающей. К страху смерти вырабатывается стойкий иммунитет от полной безысходности и стадного чувства — всё равно мы все умрём, так чего уж нервничать…

Люди беззаботно всходили на эшафот, кто с песнями, кто с плясками, а последним желанием, как правило, был стакан вина или поцелуй красивой женщины. Последние встречались редко, обычно их спешили сжечь как ведьм. Впрочем, хорошее вино встречалось ещё реже. Виноград в наших краях растёт плохо, а за привозной алкоголь купцы дерут втридорога, упирая на то, что наши дороги слишком опасны. Тоже верно: кровожадные твари из-за Граней порой наводят шороху, но мы с ними боремся. И довольно неплохо, кстати…

После недавнего боя с Некромантом к нам в Приграничье хлынуло немало нечисти, но, по словам Седрика, разошедшиеся по домам крестьяне вроде бы пока ни на что не жаловались. Да они уже сто лет как привыкли сами защищать себя и свой клочок земли, а к помощи господина прибегают лишь в самых крайних случаях. Бывало, что крестьяне двух-трёх деревень, скооперировавшись, успешно поднимали на вилы довольно крупных драконов. А что? И мясо, и шкура, и овцы целы, и никакому охотнику платить не надо.

Это я исподволь подвожу к тому, что бояться смысла не было. Я твёрдо знал: Седрик давно вернулся в замок, поднял на уши всех наших и сейчас вместе с Эдом просчитывает все варианты моего спасения. Мне доводилось сидеть в плену, и не раз. Как в комфортабельных условиях домашнего ареста, так и в затхлых каменных мешках, где нельзя ни лечь, ни встать и остаётся только сидеть на холодных камнях и отгонять особо голодных крыс своими же кандалами.

Ничего, выжил, а тут вообще курорт — лечу к родному замку, наслаждаюсь мягким покачиванием, свежим воздухом и хорошей погодой. Ещё бы завтрак подавали и безалкогольный мохито, так просто верх комфорта. Но это я капризничаю, сервис вполне приличный, к тому же мы, кажется, уже и прилетели…

— Замок под нами, кэп! — громко проорал кто-то с верхушки мачты. — Прикажете вывести пленника к борту?

— П-приготовиться к абордажу, г-грязные свиньи! — Ко мне подкатился коротышка Крюк, потрясая боевым топором какого-нибудь спившегося гнома. — Вставай, д-дорогой гость! Сейчас м-мы накинем тебе в-верёвку на шею и п-поставим на край борта. Ты с-сам п-попросишь свою родню, чтоб они с-срочно заплатили в-выкуп! А если кто-то вздумает п-пустить в нас хоть одну стрелу, то, чтоб м-мне п-подавиться балтийскими шпротами, ты б-будешь плясать на в-виселице!

— Ну, вполне предсказуемое развитие сюжета, — зевая, согласился я. — Но если вы хотите, чтоб за меня заплатили выкуп, то верните мои вещи.

— Кинжал н-не верну! — упёрся капитан, смешно сдвинув кустистые брови. — Он м-мне понравился, я его с-сохраню как п-память о тебе, лорд.

— Меч?

— Увы, его з-забрал Красавчик. И уже п-проиграл в кости Мяснику, а тот Д-доходяге, а Д-доходяга удушится, но н-не отдаст.

— Мой плащ?

— Волчья шкура? Да к-кому нужна эта вонючая дрянь?! З-забирай!

Мне швырнули мой плащ, даже кое-как надели на плечи, закрепив пряжкой. Не знаю, где уж они там почувствовали вонь, шкура северного волка совершенно не пахнет псиной. Но сейчас, как понимаете, тоже не тот момент, чтобы спорить о вкусах. Хотя при виде того, как вырядился этот клоун в рогатом шлеме и полосатых штанах, историк моды Васильев выпил бы яду прямо посреди «Модного приговора»…

— В замке тихо, все словно вымерли! Может, спустимся пониже, кэп?

— А это м-мы сейчас спросим у н-нашего благородного гостя. Эй, л-лорд, как тебя там, н-надеюсь, нас не ждёт з-засада? Учти, мой г-гнев будет страшен!

Я пожал плечами. То есть у меня-то ни малейших сомнений не было: засада там стопроцентно есть, но как именно наши намерены всё провернуть — кто их разберёт? Если операцией моего спасения будет руководить бывший северный бог, так от него можно ожидать чего угодно, он и в этом мире периодически ведёт себя как псих со справкой. Если Седрик, то всё произойдёт тихо и малой кровью. А ведь там ещё и Хельга, если будет командовать она, то я даже боюсь себе представить, что может произойти. Дочь Смерти не церемонится с обидчиками…

— Прикажете снизиться ещё?

— П-приготовиться абордажной команде! — крикнул капитан, и два десятка чёрт-те как одетых разбойников с секирами и широкими мечами вмиг сгрудились у правого борта. — Держу п-пари, твои р-родственнички п-приготовили какую-то шутку для старины К-крюка, хи-хи… Мы тоже л-любим шутить, верно, р-ребята? Кто п-прольёт первую кровь, п-получит лучшую девчонку в-в этом зачуханном замке! П-покажем сухопутным слабакам, кто т-тут х-хозяин!!!

Команда разразилась хрюкающим смехом и грязными шуточками. Я же, стоя на покачивающемся борту драккара с верёвкой на шее, лихорадочно искал глазами Эда — один его выстрел мог бы избавить меня от тупоумной наглости капитана-инвалида. Впрочем, мерзавец предпочитал раздавать команды из-за моей спины. Пиратский корабль викингов, влекомый драконами, медленно опускался на широкий двор замка Кость. Как только мы достигли сторожевой башни, в окошке показалось неулыбчивое лицо Седрика. Начинается-а…

— Надеюсь, вы не скучали, сир? — Он поднял к плечу арбалет, спуская курок.

Маленький стальной лук щёлкнул тетивой, и двухлезвийный арбалетный болт напрочь перерезал верёвку в полуметре над моей головой.

— Папа! — раздалось снизу. — Прыгай, я тебя поймаю!

Времени на раздумья не было, поскольку всё понявший капитан замахнулся на меня моим же кинжалом. Я, невероятно изогнувшись, уже в падении пнул его каблуком в челюсть и, зажмурив глаза, рухнул вниз.

Моя дочь меня не поймала…

— Па-а!!! — кричала Хельга, и я слышал её голос сквозь толщу воды, удачно попав в колодец. Благо там уже не было троллей, но всё равно долго проторчать головой вниз со связанными за спиной руками мне бы не удалось.

В этот миг стальные пальцы поймали меня за пятку, словно стоматолог зуб клещами, и выдернули вон, бросив на жёсткую мостовую.

— Ты в порядке? — Надо мной склонилось перепуганное лицо моей малышки.

— Бульк, — ответил я, выплёвывая длинную струю свежей колодезной воды.

— Я тебя люблю, — нежно прощебетала Хельга, прижимая меня к груди.

А прямо из окна сторожевой башни на борт драккара один за другим прыгали наши воины. Успели не все, наверное, человек шесть, но среди них был один бог. Яростная махаловка на палубе полностью изменила мнение суровых викингов относительно «сухопутных слабаков» с Закордонья…

Перепуганные драконы с рёвом дёрнули ввысь, и если бы башня не была рядом, то наверняка мы бы никогда больше не увидели нашего заботливого дядю Эдика.

— Всем покинуть судно! — громогласно проревел Эд, едва ли не пинком под зад выкидывая разгорячённого боем Седрика.