— Вроде да, — неуверенно пробормотал я. — Точно! Посмотри на часы, мы вернулись аккурат к вечеру. Тебе, кстати, спать пора. Марш в душ и баиньки!

— Душ уже занят…

Да, действительно, бывший бог, как и всегда, успел первым. Кстати, не забыть бы спросить, как он умудрился сбежать от кухарки Агаты и вернуться домой раньше нас? Обычно он предпочитает задержаться, ему в Средневековье комфортней, там у него и девушки, и битвы, и вино, и здравый разум. Дверь в ванную комнату была закрыта изнутри, слышался плеск и неприличная песенка:

Забирай меня скорей, увози за сто рублей!

И целуй меня везде, а особенно в гнезде!

Восемнадцать мне уже, подержись за фаберже!

Ясно, он там надолго. Проще лечь без душа, но мы не ищем лёгких путей. Да и дай этому психу хоть раз понять, что с ним тут считаются, он же на голову сядет. Поэтому Хельга применила давно проверенный вариант, попросту вырубила электричество в щитке, а мыться в темноте дядя Эдик категорически не любит.

— Спасите! Я ослеп! Шампунь сжёг мне глаза! А чего я, собственно, так ору? Чё со мной сделается, я же бессмертный…

Когда он выпрыгнул наружу, я свистнул, и Хельга включила свет обратно. Я же подставил ножку братцу моей жены, и он ухнулся к себе в комнату. Судя по грохоту, долетел головой до батареи, но ничего, она чугунная. В смысле и голова, и батарея центрального отопления.

Моя умничка чмокнула меня в щёку, поспешив занять ванную, а я отвлёкся на еле слышное гудение сотового. Мне проще держать телефон в беззвучном режиме, потому что смысл ему дома названивать, когда я прогуливаюсь где-нибудь за Гранями или отражаю нападение очередной орды готов от стен своего замка? К тому же эсэмэс — это всего лишь коротенькое сообщение, если кому-то от меня что-то очень уж надо, то перезвонят.

Однако, прочтя всего пять слов, я быстро переоделся, накинул пиджак и вышел из дома. Встреча была назначена буквально в ста шагах от подъезда, за шестёркой стареньких гаражей. И это было то самое приглашение, от которого нельзя отказаться. Ну вы догадались…

— Кошелёк или жизнь? — тихо раздалось за моей спиной.

— Не люблю, когда ко мне подкрадываются сзади, — не оборачиваясь, ответил я. — С рождением дочери инстинкт самосохранения становится более агрессивным.

— А я так и не удосужился обзавестись детьми, — вздохнул Фрол, выходя из тени. — То есть уверен, что они у меня где-то есть, но… Сам понимаешь, либо служба, либо семья. Чем-то всегда приходится жертвовать.

— Ты об этом хотел поговорить?

— Нет. Во-первых, я просто рад тебя видеть. Из всех парней, что были с нами в учебке, я встречался только с двумя — Данилой и Святогором. Лет пять назад, наверное, и с Данилой в последний раз.

— Я в курсе. Он погиб на своём участке границы.

— Не совсем так, малыш. — Фрол достал пачку сигарет, щёлкнул зажигалкой, протянул мне.

Я отрицательно покачал головой, не курил и не собираюсь. Он пожал плечами, затягиваясь…

— Данилу нашли с дыркой от пули в башке. Судя по калибру, стреляли в упор из «беретты». Более чем редкая вещь в Средние века, не находишь?

— Я не знал. Капитан в курсе?

— Думаю, да. Он о многом не говорит, хотя всё знает. Удивительно даже, как ему удалось дожить до своих лет на таком высоком посту и всё ещё в скромном чине капитана. Почему не майор, не полковник, не генерал, а?

— Сменим тему. — Я шагнул ближе, пытаясь поймать его взгляд. — Вчера ты чуть не убил мою девушку. Ты давно сменил профессию граничара на киллера?

— Не очень. Фактически с того самого момента, когда узнал, как умер Данила. И знаешь, дело ведь не в деньгах, как феодал я мог позволить себе жить на широкую ногу, — хмыкнул он, прислоняясь спиной к двери чьего-то гаража. — У меня был хороший участок, два замка, главный торговый тракт в столицу, шесть или семь богатых деревень. Мать твою, да у меня порой сам король занимал до зарплаты!

— Что же изменилось?

— Я перестал верить в то, чем занимаюсь. Мне надоело подчиняться Комитету, который только требует, но ничего не даёт. Я не хочу всю жизнь проторчать с мечом в руках, защищая толпу невнятных людишек от того, что может вырваться из-за Граней. Две трети наших ребят на границе не доживают и до сорока. А сколько сидят по тюрьмам и в психушках…

В какой-то момент мне стало скучно. Все эти разговоры и аргументы я слышал сотни раз от очень разных людей, даже близко не связанных с нашей профессией. Что, в армии, медицине, бизнесе, науке или образовании всё иначе? Там меньше проблем, меньше обид, меньше трагедий, люди не страдают, у них всё идеально и они счастливей всех на свете? Мир вообще пребывает в необъяснимой надкосмической гармонии: если вам плохо, то оглянитесь, и всегда найдёте того, кому ещё хуже. Попробуйте, это полезно, хотя и больно…

— Почему ты хотел её убить?

Фрол на миг запнулся посреди какой-то сложной тирады в духе раннего Достоевского. Выбросил непогашенный окурок, посмотрел на меня и недоумённо пожал плечами.

— Заказ.

— Чей?

Он развёл руками, лицо его стало жёстким.

— Ставр, во-первых, я бы не стал разглашать имя клиента даже для старых друзей. Во-вторых, те, кто пользуется моими услугами, себя не афишируют, всё общение через Инет, адреса и ники фальшивые, выход в Сеть с телефона, который потом уничтожается. Я получаю фото цели и необходимый минимум информации. Оплата стопроцентно вперёд. Срок — две недели без форсмажорных обстоятельств. Все риски за мой счёт. Извини, малыш…

— Теперь тебе придётся вернуть деньги?

Мой бывший сокурсник не ответил.

— Она дампир из клана Красной Луны. Если бы я не заступился за тебя в «Мельнице», мы бы уже не разговаривали. Ты сыграл на внезапности нападения. Застать её врасплох второй раз вряд ли получится.

— И не надо. Я просто прострелю этой твари башку из снайперской винтовки за пятьсот метров с крыши, и поверь…

Я не дал ему договорить. То есть даже сам не понял, что делаю. Без замаха врезал ладонью в кадык, а когда он, захрипев, рухнул на колени, резко добил кулаком в висок. Фрол рухнул ничком, как мешок цемента. Это грязная драка и запрещённые приёмы, но именно так мы и выживаем в Закордонье.

Я оттащил его в сторону, в темноту, прислонил спиной к задней стенке гаража и быстро обыскал. Ни оружия, ни документов, только дешёвая «нокиа» с минимумом функций. Телефон я забрал себе. Когда мой приятель очнётся, он десять раз подумает, не поторопился ли с «заказом». А очнётся он не скоро, рука у меня тяжёлая…

В груди всё просто клокотало от ярости, едва ли не вырываясь сквозь зубы клубами красноватого пара. Я не дам ему убить эту девушку, хотя и не могу позволить, чтобы его взяли. Чёрт! Я не знаю, что делать! Я не хочу, чтобы его сажали в тюрьму. Пусть он просто уйдёт! Он же был моим другом, он должен понять, что так нельзя, что…