– Фамилия моя Костомаров. Зовите просто Игорем…

– Игорек! Эй, Игорь! – позвал женский голос из зрительного зала.

– Прошу прощения. Я отлучусь на секунду…

Я прошелся по фойе Дворца культуры, осмотрел выставку картин самодеятельных художников и наконец оказался в большом зрительном зале. Он был пуст, и только на сцене стоял бритоголовый Игорь, а вокруг него танцевали под новомодную музыку две премилые девицы в самых что ни на есть настоящих гусарских мундирах.

– Ольга! Ты зачем сшила два одинаковых мундира? – поймав за руку одну из «кавалерист-девиц», строго вопрошал Костомаров. – Оба мундира белого цвета, а это, насколько я помню, цвет Елизаветинского гусарского полка. А ты должна была полностью воспроизвести мундир малинового цвета, принадлежавший Воронежскому гусарскому…

– Да нет у меня такой материи! Чего привязался? – довольно небрежно буркнула девушка по имени Ольга. – Нет бы поблагодарить свою будущую супругу за изящную работу, а он только ругается… Нет, Игорек, не пойду за тебя замуж, и не надейся!

Однако лично мне гораздо больше понравилась вторая «кавалерист-девица» – рослая, кровь с молоком, грудастая, с большими черными глазами, у которой ноги, казалось, произрастали прямо от самых ушей.

– Между прочим, твоя сестра Инна очень даже одобрила мое решение сшить два одинаковых мундира, – закончила Ольга.

– Кто тут, черт побери, командует парадом, я или Инна?! Почему у меня никто ничего не спрашивает? Все делают, что кому вздумается, а я должен за вас отвечать… – негодовал Костомаров, воздев руки вверх.

– Игорь! – позвали руководителя клуба из-за кулис. – Там Митрофанов на милицейской «Волге» подъехал! Тебя разыскивает…

– Сам Митрофанов?.. – перепугался Игорь. – Чего это мной сам начальник милиции интересуется? Не к добру… Девочки! Совсем забыл! Возьмите на себя гостя из Москвы. Он где-то в фойе должен меня ждать… Инна, тебе особое поручение. Будь радушной хозяйкой! Пригласи гостя на вечер, постарайся понравиться. Он нужный человек. А ты, Ольга, если будешь москвичу глазки строить, убью!.. Ты меня знаешь… Все! Убегаю! Действуйте без меня.

Костомаров испарился, оставив невесту и сестру на сцене.

– Ну что, Олюшка, пойдем обаять москвича? – с улыбкой спросила Инна, не замечая меня в зрительном зале.

– Сначала пойдем переоденемся, а то москвич не поймет, с кем имеет дело, – это, по-моему, уже было в фильме «Гусарская баллада»…

– Точно! Придумаем что-нибудь пооригинальней!..

«Какие милые девочки, – подумал я, – хотят меня развлечь. Что же, я возражать не стану».

Не торопясь, я вышел из зала, поднялся на второй этаж и пошел по длинному пустому коридору, дергая за ручки закрытых дверей. Открытой оказалась только одна в самом конце коридора. Туда я и зашел, услышав знакомые голоса и смех.

– Ольга! Давай скорее, а то гость заждался… Неудобно!

– Подождет! Надо же марафет навести…

– Ну, ты теперь полдня будешь красоваться перед зеркалом. Смотри, Игорек узнает, точно убьет…

За первой дверью оказалось две других, причем голоса раздавались из-за левой, над которой сквозь стеклянную перегородку лился мощным потоком электрический свет.

– Не балуй, Инна! Выключи осветительные приборы сейчас же! А то тебя наши кинолюбители линчуют, как преступного негра…

– А что, из меня получилась бы очень симпатичная негритоска, – дурачась, проговорила Инна.

Сам не знаю, как это получилось. Наверное, черт попутал. Только я, придурок, подставил стул и, взгромоздившись на него, заглянул в помещение, где переодевались девушки…

Когда я в последний раз занимался подглядыванием за женским полом? Давно, еще в школе, после занятий физкультурой. Но сейчас передо мной открылась совсем иная картина – спелая и сочная, готовая к употреблению Ольга в одних тесных трусиках телесного цвета крутилась у зеркала, пудря носик, а затем и маленькие груди с оттянутыми сосками. Инна, потушив лампы накаливания, предназначенные для киносъемок, лениво стягивала с себя гусарский мундир. Ментик, доломан – все это оказалось аккуратно развешенным на «плечики», и они заняли место в шкафу. Наступила очередь облегающих лосин… Тогда это и произошло. Оглядев налитые груди Инны и особенно высоко оценив ее сочные соски, похожие на спелую черешню, я неловко переступил с ноги на ногу и со всего размаху грохнулся со стула…

Как ни странно, визга особенного я не услышал, больше было гомерического хохота. Я смотрел на милых девушек снизу вверх, а они, совершенно меня не стесняясь, разглядывали меня, лежащего на полу в несколько фривольной позе…

– Чего же вы не постучались, мужчина? – прорыдала сквозь смех Ольга. – Мы бы вас и так пустили.

– Особенно если вы тот самый человек из Москвы и у вас отдельная квартира и прописка, – добавила Инна, успевшая накинуть легкое короткое платье.

– Девушки, вы мне нравитесь! – честно признался я, поднимаясь с пола. – Никогда таких не встречал, ни в Москве, ни в Париже… Так что, если Игорь не будет возражать, я на вас женюсь, на обеих сразу!

Возражений не последовало.

Всю вторую половину дня мои новые знакомые таскали меня, голодного, по городу, показывая местные достопримечательности. Вообще-то Елец мне понравился, при ближайшем рассмотрении он совершенно не соответствовал понятию «провинциальный город». Здесь немного было деревянных одноэтажных домов, преобладали трех-, а то и пятиэтажки, и все каменные. На века строили! Понравился мне городской парк своей несуетностью и тенистостью аллей. А местный краеведческий музей оказался выше всяких похвал, в нем меня особенно заинтересовал зал с археологическими экспонатами. Много там было старинного оружия и различных боеприпасов.

– Вот из таких пистолетов стреляли елизаветинские гусары, – мечтательно проговорила Инна, указывая на полку стенда, где лежал отлично сохранившийся длинноствольный кремневый пистолет.

– Нет, милая, это оружие в те века называлось иначе, – проявил я свои глубокие познания.

– Знаю, знаю, – влезла в наш с Инной разговор несносная Ольга, которая явно становилась третьей лишней в нашей компании. – Это пистоль!

– Какая ты умная! – недовольно проворчала Инна, презрительно оглядев подругу с ног до головы.

– Вы знаете… Мне, оказывается, надо спешить! – наконец заявила Ольга. – У меня отец придет с работы, а ключей у него нет. Так что, адью! И не скучайте. Желаю хорошо повеселиться!

Так мы остались с Инной одни.

Я плохо помню, как мы оказались под крышей дома Костомаровых, о чем говорили, что делали. Помню только, что пришедший Игорь застал нас в объятиях друг друга. На что философски заметил: «Вот так всегда! Заставь девчонку Богу молиться, она, дура, обязательно лоб расшибет… Либо себе, либо другому!»

После ужина Игорь предложил мне перебраться в гостиницу.