– Пистолет хранился в доме, как я понимаю, – начала я.

– Да, – подтвердила Милентьева. – Он лежал у Виталия в кабинете, в ящике письменного стола. А сегодня я заглянула туда и обнаружила, что его нет!

– А какой он был марки?

– «Беретта», кажется, – проговорила Милентьева.

– Он был зарегистрирован?

– Да, конечно, – испуганно закивала Валентина Михайловна.

– На имя вашего супруга? – уточнила я.

– Да, на имя Виталия, – подтвердила вдова.

– И когда вы видели пистолет в последний раз? – спросила я.

– Да вчера только! Мне нужны были бумаги Виталия, поэтому я и заглянула в его стол. Вчера пистолет был на месте, это совершенно точно! А сегодня нет.

– А в милицию вы сообщили? – спросила я.

– Нет, – растерялась Милентьева. – Я хотела сначала посоветоваться с вами...

– В милицию о пропаже такой вещи сообщить нужно непременно, – твердо сказала я. – А что говорят члены семьи по этому поводу?

– В том-то и дело, что я ни с кем не смогла поговорить! Марина с Алешей с утра ушли в институт, Надя на работу, Галина еще вчера уехала к себе, не ночевала у нас... Так что я и посоветоваться-то ни с кем не могла.

– Возможно, в таком случае и рано бить тревогу, – задумчиво проговорила я. – Но все же после разговора со всеми милицию надо известить. А еще лучше прямо сейчас, пусть даже это окажется ложной тревогой.

– Неужели вы хотите сказать, что пистолет мог взять кто-то из детей? – Валентина Михайловна испуганно подняла брови. – Но зачем? Они никогда не делали этого раньше! Этого просто не может быть!

– Всем членам семьи было известно о том, что пистолет хранится в доме в ящике стола?

– Ну, дети, по-моему, знали. Мы не думали, что это нужно скрывать от них, – недоумевала Валентина Михайловна.

– Скажите, а кто-нибудь из посторонних был у вас вчера дома?

– Ну... Вчера же поминки были. Конечно, много было народа.

Я уточнила для себя кое-что:

– А почему вы решили провести поминки дома, а не где-нибудь в кафе? Чья это была идея?

– Моя. Точнее, мы вместе с Галиной решили, что лучше дома. Площадь позволяет, к тому же Галина на кладбище не ездила, оставалась дома готовить. И еще мы наняли двух женщин, чтобы помогли, вы их видели вчера.

– Они впервые у вас в доме? – спросила я.

– Да, я же говорю, из фирмы пригласили, никогда раньше их не видели.

– А когда именно вчера вы видели пистолет? До поминок или после? – задала я следующий вопрос.

– До, это совершенно точно. Потом мне было не до этого. Я заглянула в стол утром, взяла кое-какие документы. А сегодня утром снова полезла, и пистолета уже не было.

Взгляд Валентины Михайловны был полон отчаяния.

– Как я помню из ваших слов, вчера к вам также заходил и ваш бывший муж Анатолий?

– Да, но он... Он был всего несколько минут, и зачем ему пистолет Виталия? – Милентьева развела руками.

– Я пока всего лишь определяю круг людей, которые в принципе могли взять оружие, – сосредоточенно нахмурив брови, пояснила я. – Скажите, ваш бывший муж находился в квартире вне поля вашего зрения какое-то время?

– Да, он ждал меня внизу, пока я поднималась наверх, к гостям.

– А кабинет вашего мужа тоже находится внизу?

– Да... – растерянно сказала Валентина Михайловна.

– Что ж, это еще ничего не доказывает, и все нужно проверять. А сейчас я советую вам все же позвонить в милицию и сообщить о пропаже пистолета.

Я поднялась с кресла и направилась к двери.

Прямо из машины я позвонила Кирьянову и извинилась за то, что не смогла приехать к назначенному времени. Володя не выразил своего недовольства и сказал, что я могу подъехать прямо сейчас.

– Забываешь старых друзей, забываешь! – шутливо погрозил пальцем Володя при моем появлении. – Раньше, почитай, ни одно дело без помощи Кири не обходилось, а, Таня? А теперь что? Сколько мы уже не виделись, ты и не позвонишь даже...

– Времени не было, Киря, – оправдываясь, сказала я. – Все работа, работа... Вот весна наступила, скоро лето, тогда, думаю, свободнее буду.

– Ладно, ладно, – отмахнулся Кирьянов. – Как будто я поверю, что ты приехала, чтобы меня с весной поздравить. Я, кстати, тебе звонил позавчера по поводу праздника, тебя дома не было. Ну, а теперь говори, какое из криминальных дел Тарасова не дает тебе спать на сей раз?

– Дело Милентьева, – ответила я.

– Знаю, знаю... Мои ребята его ведут, так что я в курсе. И кто тебя нанял?

– Жена его просила помочь, – сказала я. – Мне бы с материалами ознакомиться, ну и посоветоваться заодно.

Володя за то время, что мы не виделись, как мне показалось, несколько поправился, о чем я тут же с улыбкой ему и сообщила.

– Где это? – попробовал возмутиться Киря и втянул живот. – Это ты нарочно язвишь!

– Это все от сидячей работы, – продолжала улыбаться я.

– Да уж, растолстеешь от такой зарплаты, мать ее! – выругался Кирьянов и покачал головой. – Ответственности больше стало, а толку нет. С этим Милентьевым еще торопят! А у меня это дело вообще в голове не укладывается. Я бы еще понял, если б его застрелили, но отравить? Франция какая-то средневековая!

– Но отравление – очень простой способ убийства, – попробовала возразить я.

– Не скажи, не скажи, – не согласился Кирьянов. – Для этого как минимум нужно быть знакомым с намеченной жертвой, чтобы человек впустил тебя в дом и усадил за стол, да еще отвлекся настолько, чтобы ты успел подсыпать ему яд в бокал. А сделать это мог лишь один человек – некто Коршунов. Не хотел ведь я его отпускать, не хотел! Не понравился он мне.

– Я уже с ним познакомилась, и на меня он произвел приятное впечатление, – высказала я свое мнение.

– По-моему, все преступники поначалу не кажутся злодеями, – хмыкнул Кирьянов. – Большинство, во всяком случае. На вот, почитай! – Он придвинул мне папку с материалами дела.

В принципе, ничего нового я не узнала, за исключением того, что отравлен Виталий Милентьев был крысиным ядом. Все опрошенные показали, что ничего не слышали о том, что Милентьев собирался встретиться на даче с кем-то еще, кроме Коршунова, и что явных врагов у него не было. Завещание его было составлено три года назад и с тех пор не менялось.

– Да, негусто, – захлопывая папку, констатировала я.

– А я тебе что говорю! – подхватил Кирьянов. – Коршунова скорее всего это работа.

– Знаешь, я могу тебе сообщить кое-что еще, – усмехнулась я. – Во-первых, нужно проверить алиби некоей Вероники Балашовой. Хотя, вероятно, оно подтвердится.