Официант оставил их одних, и какое-то время они ели в тишине, пока Бинг не сказал:

— Я решил, что лучше всего будет съездить сегодня на разведку и осмотреть местность вокруг дома, где будет проходить вечеринка.

— Я почему-то так и думала, — ответила Мелина. — Было бы интересно посмотреть, где живет Мулай Ибрагим.

— Я бы не сказал, что это подходящий для него дом, — заметил Бинг. — Он родился в пустыне. Его отец был мелким шейхом, но благодаря своему честолюбию возвысился. Разбогател он на продаже скота и, я уверен, на работорговле и контрабанде наркотиков. — На лице Бинга мелькнуло отвращение. — В любом случае, — продолжал он, — старый шейх стал так богат, что его уже не прельщало общество соплеменников и многочисленных жен, и он, прихватив с собой старшего сына, отправился в Париж. Его экстравагантность, устраиваемые им приемы, расточительность, пороки и поведение в целом практически стали легендой, люди судачат о нем до сих пор.

— Увлекательные истории, должно быть, о нем рассказывают, — заметила Мелина.

— Несомненно, — подтвердил Бинг, — а когда шейх вернулся на родину, то разошелся еще больше. Он также выделил огромную сумму на образование сына, который остался в Париже. К несчастью, нравом тот пошел в отца, поэтому учился чему угодно, только не достойным вещам. Как бы то ни было, через несколько лет он вернулся домой, чтобы принять бразды правления от отца, который из-за болезни и пьянства дряхлел на глазах.

Бинг замолчал и отпил кофе. Мелина не задавала вопросов, так что он продолжал:

— Мулай Ибрагим не собирался идти по стопам отца, его амбиции были куда выше. Он начал расширять свои владения всеми возможными способами и, чего не водилось среди его предков, стал укреплять связи с европейцами.

Мелина поставила локти на стол и внимательно слушала. Бинг говорил, а у нее перед глазами стояла фигура на черном жеребце и темный сверкающий взор, устремленный прямо в ее глаза.

— Мулай Ибрагим хотел не только богатства, но и власти. И он выяснил, что один из лучших способов добиться известности — это развлекать толпу. На фундаменте старого дворца он выстроил огромную виллу, которую, я надеюсь, мы увидим сегодня, еще одну заложил в Касабланке и купил различную недвижимость в Марракеше.

В голосе Бинга послышался цинизм.

— Совсем несложно соблазнить кого-то принять приглашение на роскошный праздник, — констатировал он. — В каждом городе, которому покровительствовал Мулай Ибрагим, французы толпами устремлялись на его танцевальные вечера, тем более что оркестры и труппы кабаре для них он выписывал не только из Франции, но даже из Нью-Йорка.

— Я могу их понять, — быстро заметила Мелина.

— Кто бы не понял? — подтвердил Бинг. — Только вот причиной такой щедрости было не гостеприимство, а кое-то другое.

— И что же? — спросила Мелина, но замерла, стоило ей увидеть выражение лица Бинга. Он прислушивался, напрягшись всем телом, хотя Мелина, последовав его примеру, не заметила ничего подозрительного.

Бинг бесшумно поднялся на ноги, подошел к двери и резко ее распахнул. За ней почти вплотную стоял официант. Если он и удивился, то ничем этого не показал.

— Что вам нужно? — резко спросил Бинг.

— Если господин закончил завтрак, я уберу поднос, — почтительно ответил официант.

— Да, закончил, — также резко сказал Бинг.

Мелина тоже встала, чтобы дать официанту убрать со стола.

— Собирайся, — велел Бинг. — Нам надо осмотреть много достопримечательностей, и чем раньше мы начнем, тем лучше. И не забудь прихватить путеводитель.

— Конечно, дорогой, — откликнулась Мелина.

Она направилась в спальню, чувствуя, как колотится в груди сердце. Официант в самом деле их подслушивал? И, если так, насколько это серьезно? Бинг говорил очень тихо, но все-таки его слова можно было разобрать даже из-за двери. Они говорили по-английски, но кто знает, возможно, официант понимает английскую речь? Опять-таки, в их разговоре о Мулае Ибрагиме нет ничего странного, но откуда простым американцам так много знать о нем?

Укладывая сумочку, Мелина снова почувствовала страх. Они с Бингом нигде не могли чувствовать себя в безопасности — два англичанина в стане врагов. Они не знали ни их лиц, ни откуда может быть нанесен удар.

«Ребенок, помни о ребенке», — твердила себе Мелина. Нет смысла бояться, нельзя паниковать. Самое важно — это ребенок, и, возможно, очень скоро их миссия будет завершена.

Мелина повесила на руку зонтик от солнца и вспомнила просьбу Бинга. Но у нее не было путеводителя, только роман в мягкой обложке. Так что Мелина взяла его, чтобы походить на обычную туристку.

Бинг ждал ее в гостиной. Вместе они спустились вниз по каменным ступеням лестницы, таким отполированным, что Мелина крепко держалась за поручни, чтобы не поскользнуться. Внизу толпился народ, и Мелина подождала, пока Бинг купит две яркие почтовые открытки.

— Надо не забыть послать их домой, — заявил Бинг во всеуслышание, потребовал две марки до США и наклеил их на открытки.

— Положи к себе, — обратился он к Мелине, — мы их подпишем, когда доедем до дворца султана. Дома все просто обалдеют.

— Еще бы, — подтвердила Мелина, с трудом подавляя смех, потому что ситуация мало располагала к веселью.

Подтвердив свою американскую легенду, Бинг взял Мелину под руку и довел до машины. Выбравшись с гостиничной парковки, они продвигались очень медленно, с трудом пробираясь в толпе самого разнообразного люда: так называемых проводников, торговцев шляпами, кожаными мелочами и детскими вертушками. За ними теснились местные жители, все что-то кричали, махали руками, несколько женщин с крошечными детьми просили милостыню.

— Надо бы им что-то подать, — вздохнула Мелина, когда они наконец продрались сквозь толпу и выехали на открытую дорогу, обдав пешеходов облаком пыли.

— Дашь один раз — придется давать снова, — предупредил Бинг. — Новости тут передаются быстро. Им достаточно одного взгляда, чтобы определить простачка, и они уже от тебя не отвяжутся. Они профессионалы. И словами от них не отделаешься.

Мелина рассмеялась.

— А я себе все именно так и представляла. Попрошайки, торговцы, пыль, пальмы — все! Если бы не ребенок, которого мы должны найти, я была бы самым счастливым человеком в мире… но если мы найдем его сегодня, каков наш план?

— Понятия не имею, — ответил Бинг. — Здесь нельзя ничего планировать. Остается только надеяться, что по какому-то удивительному стечению обстоятельств все сложится удачно.

Что-то в его голосе заставило Мелину бросить на спутника быстрый взгляд.

— Ты думаешь, нам его не найти? — спросила она.

— Я не знаю, — устало вздохнул Бинг.

Мелина поняла, что он не хочет продолжать разговор на эту тему, и стала смотреть на дорогу.