оставалось лишь следовать инструкциям того, кто был при оружии. Лишь выждав нужный момент можно было действовать, а пока…

— Можешь пить — сказал человек, стоящий сзади.

Саня нахмурил брови, но воспользовался предложением, потребность в воде брала верх. Допив до дна, немного повернув стеклянную кружку, он попытался сквозь отражение на дне разглядеть того-кто сзади. Но было темно, так что эта гениальная идея не принесла результата.

— Сядь. — уже приказным тоном сказал мужчина.

Саша нащупал сзади стул и сел, облокотившись на стол.

— Сиди и внимательно меня слушай. Я тебе не враг, но имею полное право пристрелить тебя на месте. Я здесь, чтобы раскрыть тебе глаза и показать реальных врагов. Теперь вопрос: какие документы организации «Омега» ты видел в архиве ФСБ?

Саша тут же понял, что это не простой вор, которому нужны деньги, или номер карты. Если что-то связанно с «Омегой», значит это либо «Омега», либо те самые, которые от нее пострадали. Он сразу решил быть осторожнее в словах и не говорить подробностей, а лишь то, что он якобы вскользь видел документы, не вдаваясь в подробности.

— Я видел папку с символикой организации «Омега».

Саша стал действовать по схеме на случай допроса, которой их обучали, когда принимали на работу. Основной принцип был таков: давай врагу неверную информацию и старайся запутать. Выстраивая противнику ложную, но вполне логичную картину, можно сохранить данные и собственную жизнь, без геройства и лишних жертв.

— И больше ничего?

— Нет, только папку.

Сзади послышалось шуршание пакета и шелест бумаги, и на стол приземлились несколько листов. На них были те самые чертежи, которые Саня подробно изучал в архиве, среди гор документов и развалин шкафов.

— Это бумаги, которые ФСБ изъяло у «Омеги», — сказал незваный гость — это самая мощная бомба за всю историю человечества. Одна такая штука уничтожит пол страны, а теперь государство планирует взять их на вооружение для устрашения конкурентов. Подумай хорошенько, что будет, если их пустят в производство?

— Хаос — ответил Саша, сделав вид что его озарило.

— Именно. Ты хочешь этого?

Саша сидел на стуле, косо посматривая на бумаги. Кое-что привлекло его внимание. Под чертежом был документ, на который была приклеена фотография. «Может увидев фото, у меня появятся зацепки для установления личности этого упыря» — подумал Саша. Он протянул руку и аккуратно вытащил листок. Это было личное дело, но в немного другом формате, заметно отличающемся от привычного для сотрудника ФСБ. Взглянув на фото, Саня остолбенел. На фотографии была его покойная мать, Лаврентьева Елена. Она была в составе организации «Омега», в графе «специальность» было написано: «Микробиолог». Саша сидел, молча смотря на фото матери. Все что ему было известно, это то, что она была ученым. С малого возраста Саня хорошо знал природу. Мама всегда рассказывала Сашеньке о разных растениях и животных, о том, как они живут и что каждая зверюшка несет свою пользу миру. Саша всегда слушал ее с увлечением и мечтал тоже стать ученым. Он часто гулял с ней на природе, постоянно задавая вопросы о каждой букашке и травинке, которая только попадалась ему на глаза. Мама отвечала на все его вопросы, и для него она была самой-самой красивой и умной. И самой доброй мамой на всем белом свете. Слезы невольно подступали к глазам. Слишком рано невинное дитя лишилось материнской любви. Родителей застрелили на глазах у пятилетнего ребенка, оставив его на произвол судьбы в этом мире, ставшим для него жестоким и холодным. Иногда легче даже детям, которые не знали своих родителей, чем тем, кто помнит теплые мамины руки и колючее папино лицо. Саша оказался тем, кто потерял все что имел, что было для него неотъемлемым. Но он продолжал жить с вырванным куском души, потому что знал: каждая, даже самая маленькая букашка несет пользу миру, и он не исключение. Он был жив, и слова матери просто не позволяли ему думать о том, что он выжил по случайности и что даже если он умрет, ничего не изменится. После усыновления его Игорем Федоровичем, он уже не познал родительской любви, отчего остался замкнутым человеком, думающим головой, а не сердцем.

Саша сидел и смотрел на ее фото, вспоминая все моменты своей жизни, проведенные с матерью. Сквозь наплывшие слезы он прочитал ее дело от начала и до конца: на подделку документ похож не был. Немного подержав в руках, он положил бумагу левее груды документов и начал копаться в стопке чертежей. Сложные механизмы, которые были человечеству в новинку, летели в разные стороны, не приковывая внимания Александра ни на секунду. Ближе к низу стопки, он нашел еще одно личное дело. Взяв папку в руки и проведя по ней ладонью, он выдохнул. Медленно открыв ее, Саша увидел то, что искал. Ему оставалось только предполагать об этом, но все же Александр был уверен в своих догадках. В его руках оказалось личное дело Николая Лаврентьева — отца Саши. В графе «специальность» было указано: «Инженер-конструктор» Лаврентьеву наконец пришла гениальная мысль, что он может получше узнать об «Омеге» и принадлежности его родителей к организации. «Стоит выслушать его предложение. Я и сам не верил до конца документам в архиве, ведь зачем гоняться за организацией, которая выполняет работу полиции, лучше нее самой» — думал он и глядел на строгий но добрый взгляд папы, который так и не успел сказать ему важных слов, которые должен сказать любой отец своему сыну.

Саша молча смотрел на фото отца, которого не видел с пяти лет. Протерев глаза, Александр спросил:

— Что вы хотите, чтобы я сделал?

— Внизу стоит транспорт. Вы сядете и поедете со мной. Командир хочет поговорить с вами.

— Командир? — удивленно спросил Саша. Он не думал, что этот разговор зайдет так далеко. Попасть на ковер перед каким-то «командиром», тем более он еще не до конца понял, кто с ним говорит.

— Куда вы собираетесь меня отвезти? Вы вообще кто?

— Можешь мне доверять. Я отвезу тебя на базу «Омеги»

— Слушай, давай на чистоту — перебил его Саша — с чего мне тебе доверять? Почему я должен куда-то с тобой ехать?

— Твои родители, они тоже были агентами «Омеги», так что