Но хочу сразу предупредить: я не дам вам драгоценный камень.

У меня упало сердце. Я словно наяву услышала злорадный смешок самозванца.

– Может быть, пойдем прогуляемся, подышим свежим воздухом? – предложила я. Громко.

– Значит, вы не считаете меня грубияном?

Он меня проверяет. Жаль, что я не могу пустить в ход свою дополнительную магию и посмотреть, какой ответ его бы устроил.

Молодой, богатый. Не так давно добившийся успеха. Он хочет, чтобы им восхищались.

Я обогнула кровать и взяла его под руку.

– За то, что не даете мне камень? Это говорит о вашем уме.

Он улыбнулся во все тридцать два ослепительных зуба. Красив, что и говорить. И сам знает об этом.

Я повела его к двери, ногой отбросив в сторону пиджак с часами-бриллиантом на лацкане.

– Погодите секундочку, я только накину что-нибудь потеплее.

– Я подожду здесь.

В коридоре он обернулся и окинул меня взглядом с головы до ног. Увиденное ему понравилось. Надеюсь, этого хватит, чтобы сделать нам приличную скидку на спиртное.

Он потянул за ручку и медленно закрыл дверь. Очень медленно. И все это время я не переставала улыбаться.

Едва щелкнул замок, самозванец вылез из-под кровати и поднялся на ноги. Какой высоченный. Будь настоящий Дьюи таким рослым, дядя Вольф обязательно бы об этом упомянул. Шагнув мимо меня, он остановился у рамки с фотографией моей мамы и ее сестер на пляже.

– Где это было снято? – спросил сдавленным, чуть ли не благоговейным голосом.

Нашел о чем спрашивать в такой момент!

– Ты должен уйти. Сейчас же.

Он провел пальцем по резному дощатому силуэту.

– Где эта пристань? На Шармане?

– Понятия не имею, – соврала я, безуспешно подталкивая его к окну.

Он оторвал взгляд от фотографии. В глазах бушевала буря.

– Ты хоть изредка прекращаешь врать?

– Кто бы говорил! – парировала я. – Это ведь ты обманом пробрался в Дом веселья, выдав себя за другого человека. А потом пообещал мне спиртное!

– А ты внушила мне, что я тебе небезразличен. – Он с отвращением покачал головой.

Хуже всего, что он и правда был мне небезразличен. Словно одинокая дурочка, соскучившаяся по любви, я заглянула в эти голубые глаза и мигом забыла все правила работы с клиентами, которым меня учили с детства.

– А ты внушил мне, что на тебя стоит тратить время. – Я указала на окно. – Уходи, пока еще чего-нибудь не натворил.

– Я не собираюсь ломать себе шею, прыгая со второго этажа. А это заберу с собой. – Он снял фотографию со стены, сунул под мышку и шагнул к двери.

– С ума сошел? – Я вцепилась в него, стараясь не думать о том, что минуту назад эти мускулистые руки ласково обнимали меня. – Через окно. А фотографию оставь.

Он отстранился:

– Она тебе нужна? Тогда расскажи, где найти эту пристань.

– Я тебе что, экскурсовод? – Я выдернула рамку у него из рук – помог эффект неожиданности. – Некогда мне с тобой разгуливать. Уходи, пока я не позвала полицию!

Он прищурился:

– Дьюи, кажется, парень хороший. Надо бы предупредить его о твоих фокусах.

Пусть только посмеет.

– Он человек деловой. Прекрасно понимает, что к чему.

– Тогда его не удивит, что пару минут назад ты целовалась со мной.

У меня вспыхнули щеки. Да как он смеет пытаться пристыдить меня! Засадить бы ему острый каблук в горло – правда, нет времени прятать труп.

– Это маленький пляж к западу от набережной. Пристани давно нет…

У него вытянулось лицо.

– Тогда как мне узнать, что это тот самый пляж?

– Повторяю: я тебе не экскурсовод. – Я подтолкнула его к окну.

Он скрестил руки на груди:

– Повторяю: я не уйду.

– Ну ладно, – вздохнула я. – Завтра покажу. Только если сейчас же уйдешь и никому ничего не расскажешь.

Он колебался, явно не веря ни единому моему слову. Умный мальчик. Черта с два я с ним куда-нибудь пойду.

– Ну прошу тебя, – прошептала я. – Уходи же.

– Можно подумать, я сам хочу тут торчать. – Он выбрался в окно, швыряя в меня свирепые взгляды. Как будто это я виновата в том, что он меня обманул.

Зализывать раны не было времени. Кричать тоже. Я надела атласную юбку, найденную на самом дне ящика, втиснула усталые ноги в туфли на каблуках и проверила свою маленькую чернильницу. Она успела пополниться небольшой крупинкой магии – едва-едва хватит, чтобы усилить чувство, возникшее естественным образом.

Пущу ее в ход, чтобы прочитать эмоции Дьюи. Не больше.

Я призвала свою магию, и в голову вонзились острые когти. Прикусила костяшки пальцев, преодолевая боль, но почти исчерпанная магия вгрызалась все глубже и острее…

Сквозь дверь показалась светонить Дьюи. Взволнованная. Настороженная. Немного недоверчивая.

Ничего, справлюсь. Бывало и хуже.

Превозмогая боль, я схватила лилии, открыла дверь и захлопала ресницами:

– Можем идти?

В полном молчании я повела Дьюи по боковой лестнице, чтобы не столкнуться с потоком посетителей, вливающимся через главный вход. Внизу он придержал для меня дверь, и в коридор хлынул теплый, соленый воздух, такой влажный, что я почти физически ощутила, как завиваются мои волосы.

Налево вела мощенная камнем дорожка. Она петляла между Домом веселья и берегом океана, постепенно исчезая в тумане. Если пойти туда, нас не потревожат туристы, но любопытные детишки Ревеллей смогут подслушать наш разговор из окон первого этажа. Дорога направо шла обратно к парадному входу в Большой шатер, где на людных улицах гремела музыка и стоял гам, а над головой, заслоняя звезды, высились отвесные скалы Дневной стороны. Уединения там не найдешь, но, может быть, невдалеке от роскошных владений Хроносов Дьюи почувствует себя спокойнее.

Мы свернули направо. Он взял меня за руку:

– Мисс Ревелль…

– Прошу, зовите меня Лакс.

Уголки его губ дрогнули.

– Хорошо, Лакс. Понимаю, мы только что познакомились, и между нашими семьями, как бы сказать помягче, существует некоторая неприязнь. Но я хочу, чтобы мы были честны друг с другом.

Если бы он и вправду жаждал честности, то привел бы с собой Тревора Эдвардса, своего помощника, читающего мысли. Но он этого не сделал. Хочет, чтобы я ему доверяла.

– И я тоже этого хочу.

– А теперь скажите мне правду: вы случайно упали и лекарь из семьи Страттори вас вылечил. Так?

Чему тут удивляться? Судя по его молодому виду, он редко использовал свою магию, а значит, у него есть и другие таланты, помимо путешествий во времени. Возможно, он умен. Жаль. Простачков гораздо легче завоевать.

– Элен Страттори. Она дружит с моей семьей.

Он замедлил шаг и пристально вгляделся в мое лицо.

– Вам неловко из-за того, что пришлось прибегнуть к магии Страттори?

А он еще и проницателен.

– Не люблю, когда другие идут на жертвы ради меня.

– Я часто испытывал то же самое. В моей деятельности важно всегда сохранять полную работоспособность. Если я целую неделю буду восстанавливать здоровье, то потеряю деньги, и те, кто работает на меня, тоже. Деньги, на которые они кормят свои семьи. Пусть лучше кто-нибудь из них перетерпит мою боль вместо меня, зато я смогу полноценно позаботиться о них. Естественно, я выплачиваю им щедрое вознаграждение. Поймите меня правильно, – поспешно добавил он, – мне все равно это не по душе. Просто… просто я считаю, что так будет лучше.

«Мы не можем на несколько недель остаться без нашей главной звезды», – сказала Нана.

– Да, мистер Хронос, смею сказать, в этом наши взгляды сходятся.

Он усмехнулся, и по его светонити скользнула искра симпатии.

– Зовите меня Дьюи. А теперь поправьте меня, если я заблуждаюсь. Наши семьи немного по-разному смотрят на нашу давнюю, гм, вражду.

Вот тут он действительно мягко выразился.

– В моей семье, например, утверждают, что мы прибыли сюда первыми. Мои предки, направляясь к острову Эллис, ощутили сильное притяжение магии. Через несколько дней они вернулись сюда на каноэ, и водоворот вынес их на берег. Пока я все верно излагаю?

– Более или менее. – Я никак не могла понять, зачем он затеял этот разговор.

– Слухи о том, что остров усиливает магические способности, распространялись все шире, и другие семьи,