Во второй половине 1918 г. ход и результаты мобилизаций в Пермской губернии непосредственным образом связаны с событиями, длительное время трактовавшимися в историографии как «Пермская катастрофа». Согласно ортодоксальной историко-партийной историографии 1920—1930-х гг., отступление войск Восточного фронта и сдача Перми белым были обусловлены в том числе и в значительной мере «массовым дезертирством» в частях РККА166.

Между тем документальные источники, обнаруженные нами в пермских архивах, опровергают это общепринятое мнение. На наш взгляд, неправомерны заявления о «массовости», ведь военкоматы Пермской губернии еще не приступили к проведению действительно массовых мобилизаций, и, следовательно, учет уклонившихся от призыва еще не велся.

Тот очевидный факт, что продвижение 3-й армии «могло идти с большим успехом», отмечал главнокомандующий всеми вооруженными силами Советской республики И.И. Вацетис, хорошо знавший Восточный фронт167, в директиве главного командования об активизации действий на Восточном фронте 11 ноября 1918 г.168

В середине декабря 1918 г. В.И. Ленин в телеграмме Л.Д. Троцкому просил обратить внимание «на крайне тревожные вести из-под Перми»169, предписывал срочно выслать подкрепление, указав на важность Кизеловского района, снабжавшего углем все заводы и Пермскую железную дорогу170.

Сдача Перми была обусловлена просчетами командования и общей политической обстановкой момента. Части Красной армии (300 тыс.) растянулись на 8000 км по фронту, не имея прочного оперативного тыла. А противник смог сосредоточить основные силы на одном направлении171.

Сохранившиеся лишь частично документы не дают полной картины дезертирства на территории Пермской губернии во второй половине 1918 г. Так, в цитированном выше докладе Пермской губЧК за сентябрь 1918 г. отмечалось: «Солдаты бегут, а местная и военная власти не в состоянии справиться с этим. Отряду губЧК удалось задержать более 150 дезертиров»172. Ясно, что речь идет о дезертирстве красноармейцев 3-й армии, но далеко не все эти красноармейцы были мобилизованы на территории Пермской губернии. Кроме того, по выявленным нами документам, мобилизации, согласно данным Осинского уездного и Пермского губернского военкоматов, проходили в целом успешно.

Для понимания и оценки результатов проведения мобилизаций в Пермской губернии во второй половине 1918 г. важен и более поздний документ – доклад Пермской губернской комиссии по борьбе с дезертирством, составленный уже после освобождения Перми Красной армией. Он позволяет уточнить некоторые причины сдачи города белым:

«В Пермской губернии в 1918 году была проведена только частичная мобилизация, но и то, ни губвоенкомату ни уездвоенкоматам не известно, за какие годы были мобилизованы, а по взятию губернии советскими войсками только сейчас проведена мобилизация от 18 до 35-летнего возраста и кончается поверочным сбором. До сих пор были лишь мобилизованы фабрично-заводские рабочие и также были частично мобилизованы по некоторым уездам действующими 2 и 3 армиями, благодаря чему губкомдезертир не могла проявить решительную борьбу с дезертирством и до сих пор еще приходится вести не вполне решительную борьбу со всеми трусами и шкурниками»173.

Между тем к концу ноября, после военного переворота в Омске и провозглашения адмирала А.В. Колчака верховным правителем России и верховным главнокомандующим, обстановка на Восточном фронте обострилась. На Пермском направлении наступала Екатеринбургская группа, образованная в октябре из войск бывшего Северо-Уральского фронта в составе Западного фронта Сибирской армии (в нее входили 1-й Средне-Сибирский стрелковый корпус и 2-я чехословацкая дивизия). Ее наступление на Пермь-Вятку-Котлас началось 29 ноября174.

В первых числах декабря войска 1-го Средне-Сибирского корпуса генерала А.Н. Пепеляева заняли Лысьву, 12–14 декабря – станции Чусовскую и Калино. 3-я армии, командующим которой 30 ноября был назначен М.М. Лашевич, основными силами отступила на Пермь, часть – на север. 21 декабря 30-я стрелковая дивизия В.К. Блюхера оставила Кунгур, который заняла Екатеринбургская группа. 23 декабря на сторону белых перешел полк под командованием бывшего полковника Бармина, который должен был прикрывать район станции Сылва. 24 декабря в с. Ильинское восстал 10-й кавалерийский полк175.

Наконец, 24 декабря части генерала Пепеляева заняли Пермь, после чего Колчак на основе Екатеринбургской групп организовал Сибирскую отдельную армию под командованием чешского генерала Р. Гайды.

А 26 декабря приказом командира 1-го Средне-Сибирского корпуса генерал-майора А.Н. Пепеляева Советская власть объявлялась «низверженной». При этом все офицеры русской армии обязывались явиться к начальнику Пермского гарнизона. Неявившиеся должны были считаться дезертирами и подлежали военно-полевому суду. Новоназначенным местным воинским начальникам предписывалось взять на учет молодых людей призывных возрастов для последующего призыва в армию176.

За период боев с 22 по 29 декабря 1918 г. 3-я армия понесла потери: 29-я стрелковая дивизия, включая 4-ю Уральскую дивизию, – убитых около 350, раненых около 900, без вести пропавших около 4300. Последняя цифра включала 1-й Советский полк, а также другие части, перешедшие на сторону противника. 30-я стрелковая дивизия потеряла примерно 560 человек убитыми, 1800 были ранено, около 900 без вести пропали. Общее число потерь за указанный период составило 8600 человек177.

С января 1919 г. на Пермском участке Восточного фронта шли упорные, кровопролитные бои между советской 3-й армией М.М. Лашевича (позже, с марта по август, армией командовал С.А. Меженинов) и Сибирской армией генерала Р. Гайды. От исхода этих боев в стратегическом плане, в общероссийском масштабе, зависела судьба «Совдепии», в региональном масштабе – судьба Советской власти на территории Пермской губернии, равно как и успешность проведения мобилизаций в Красную армию на той части губернии, которую не заняли колчаковцы и которая превратилась, по сути, в ближний тыл 3-й армии.

6 января 1919 г. А.Н. Пепеляев приказал бывшим солдатам 1911, 1912, 1913 и 1914 годов призыва явиться на службу к 12 января в волостные и уездные правления для укомплектования «партизанских отрядов», формируемых при полках 1-го Средне-Сибирского корпуса «временно» (на 8 месяцев). Этот «временный призыв» назначался на участках от левого берега Камы в Соликамском уезде, Пермском и Кунгурском уездах, а также от правого берега Камы в Чердынском, Соликамском, Оханском уездах соответственно начдивами 1-й и 2-й Сибирских стрелковых дивизий. Гражданской администрации (губернскому комиссару), а также органам городского и земского самоуправления вменялось в обязанность оказывать «полное содействие и помощь военным местным властям». Особо подчеркивалось, что «неявившиеся будут преданы военно-полевому суду и расстреляны, как дезертиры, а сельские и волостные самоуправления будут строго наказаны, как за укрывательство дезертиров и за пособничество врагу»178.

Таким образом, белые на территории Пермской губернии также были готовы к дезертирству со стороны местного населения. И обоснованно: в приказе А.Н. Пепеляева от 7 января 1919 г. упоминалось, что «часть офицеров и солдат призывного возраста до настоящего времени не явилась на службу»179. И это при том, что официально выражалась полнейшая поддержка военным властям со стороны