Начальники гарнизонов должны были следить за деятельностью всех врачебных комиссий, свидетельствовавших о состоянии здоровья призванных военнослужащих в пути, проверять документы, пресекать попытки красноармейцев к побегу, разработать проект анкеты для опроса пойманных дезертиров, предоставлять в Центркомдезертир справку о количестве призванных в ряды Красной армии возрастных групп. Военнослужащие, уволенные на определенный срок, не имели права поступать на службу в другие учреждения. Руководители последних, в свою очередь, не должны были их арестовывать. По истечении отпуска военнослужащие обязаны были возвратиться в часть, из которой увольнялись. В случае, когда военнослужащий все же поступал на службу в другую организацию, ее руководитель подлежал привлечению к ответственности.

Московскому окружному военному комиссариату было предложено к очередному заседанию представить разработанный план облавы на дезертиров в Москве. В заседании 27 декабря Московскому окружному военному комиссариату было предложено переработать план облавы на дезертиров в кратчайший срок.

Представителям народных комиссариатов социального обеспечения, продовольствия и путей сообщения было предложено представить перечень мер, которые эти ведомства считают необходимыми немедленно провести в жизнь для борьбы с дезертирством – первым двум к 3 января, последнему к 30 декабря. Народному комиссариату внутренних дел было предложено разработать проект приказаний домовым и сельским комитетам о том, кто считается дезертиром и какие срочные меры борьбы надлежит принимать против них.

Главному военно-санитарному управлению было предложено представить к следующему заседанию доклад о составе при госпиталях медицинских комиссий и об их деятельности. Потребовать от Народного комиссариата труда и издательства ВЦИК обязательного присутствия делегированных членов комиссии, а также сообщения о причинах отсутствия этих членов. Потребовать от всех указанных выше учреждений сообщений к 3 января через делегированных ими членов комиссии, что ими осуществлено по вопросу о борьбе с дезертирством206.

Под руководством Центркомдезертира, при участии представителей Всероссийского главного штаба, Центрального управления военных сообщений, Высшей военной инспекции и Политуправления РВСР, была разработана инструкция о посадке в эшелоны и перевозке эшелонов по железной дороге. Главное внимание при отправлении маршевых рот обращалось на политическую работу. Их начальники, по прибытии на фронт, обязаны были отчитаться перед вышестоящими инстанциями, указывая при этом все факты задержки эшелонов и причины: отсутствие приготовленной пищи, халатное отношение со стороны железнодорожных и военных властей207.

Необходимость разработки этой инструкции диктовалась тем обстоятельством, что случаи дезертирства из маршевых рот не были редким явлением. Еще по пути на фронт многие разбегались. Кроме вышеуказанных причин задержки эшелонов существовали еще проблема с транспортом и кадровая проблема. Иногда эшелонам приходилось ждать отправки по нескольку часов, что создавало благоприятные условия для намеревавшихся дезертировать. В результате часть мобилизованных разбегалась, а проследить за всеми не представлялось возможным.

* * *

Таким образом, ход и результаты мобилизаций в Пермской губернии во второй половине 1918 г. непосредственным образом связаны с событием, получившем в большевистской России, «Совдепии», и, соответственно, в советской историографии трагичное название – «Пермская катастрофа». В советской историографии утвердилась точка зрения, что отступление Красной армии и сдача Перми были вызваны в том числе и «массовым дезертирством». Та же точка зрения продолжает существовать и в современной российской исторической литературе208.

Однако документы, выявленные нами в пермских государственных архивах, содержащиеся в них статистические данные, по нашему убеждению, опровергают это общепринятое мнение. На наш взгляд, нельзя говорить о «массовости» дезертирства, поскольку военкоматы Пермской губернии еще не приступили к проведению действительно массовых мобилизаций, а точная система учета уклонившихся и дезертиров не была создана ими.

Конечно, сохранившиеся за вторую половину 1918 г. документы отрывочны и не дают полной картины уклонения и дезертирства в Пермской губернии в это время. Сведения о количестве дезертиров мы находим лишь в переписке между военными учреждениями или сводках губЧК, что не может нам дать полной картины.

Вместе с тем согласно выявленным нами документам, мобилизации, по данным Осинского уездного и Пермского губернского военкоматов, проходили в целом успешно.

Одновременно со строительством регулярной Красной армии, наряду со всеобщим воинским обучением и мобилизациями большевиками проводилась жесткая политика продовольственной диктатуры, у крестьян реквизиции подлежало всё, чего недоставало армии в боевых условиях. Помимо зерна, скота и другого продовольствия забирали лошадей и перевозочные средства, так необходимые в хозяйстве крестьян. Все это вело к росту недовольства в деревне и уклонению от призывов, особенно в период летне-осенних полевых работ в 1918 г.

Кроме того, волостные и уездные военные комиссары не имели еще опыта проведения массовых мобилизаций, им явно не хватало организованности в приеме мобилизованных и их отправке в действующую Красную армию. Губернскими властями не был твердо решен и проведен в жизнь вопрос о мобилизуемых возрастах и вопрос о социальном происхождении подлежащих мобилизации.

Хорошо зная об антивоенных и антибольшевистских настроениях значительной части сельского населения Пермской губернии, партийные комитеты и советские учреждения делали упор на мобилизацию рабочих и крестьянской молодежи, а главное – на пополнение Красной армии добровольцами. И в этой работе они добились очевидного успеха. Следует считать очевидным, что число уклонившихся и дезертиров вполне компенсировалось, а скорее всего – даже с лихвой превышалось числом добровольцев.

С учетом этой ситуации очевидно, что Ижевско-Воткинское и другие антибольшевистские и антисоветские восстания имели сугубо социально-экономические причины. Мобилизации в Красную армию являлись сопутствующим фактором и сами по себе не могли служить причиной столь масштабных восстаний и повстанческих движений.

Наконец, как только начались уклонение от мобилизаций и дезертирство из маршевых рот при их движении на фронт, пока еще в относительно небольших масштабах, военкоматы и исполкомы местных советов начали борьбу против этих явлений, грозящих срывом пополнения Красной армии, защищающей Советскую власть в непосредственной близости от Пермской губернии и отчасти уже на ее собственной территории. Самым первым и естественным шагом стало создание губернской, уездных и волостных комиссий по борьбе с дезертирством. Другим шагом стало применение репрессивных мер против уклоняющихся и дезертиров.

Образование Центркомдезертира в самом конце 1918 г. должно было по замыслу руководства Советской России привести к быстрому строительству государственной системы борьбы с дезертирством сверху донизу и тем самым усилить действенность мер по борьбе с дезертирством.

Примечания

1 Анишев Ан. Очерки истории Гражданской войны 1917–1920 гг. Л., 1925. С. 24.

2 Международный круглый стол «Русское крестьянство и Первая мировая война» // Новый исторический вестник. 2014. № 2 (40). С. 8–89.

3 Асташов А.Б. Членовредительство и симуляция болезней в русской армии во время Первой мировой войны // Новый исторический вестник. 2012. № 4 (34). С. 6—18.

4 Асташов А.Б. Русский фронт в 1914 —начале 1917 года: