– Какой же ты милашка! – засмеялась я, вытирая лицо, и, распрощавшись с Русланом, поспешила к выходу.

А вот доберманам Крестного песик пришелся не по душе.

Стоило нам пересечь главные ворота, как стая подняла такой жуткий вой, что пришлось зажимать уши и скорее нести свое сокровище в помещение.

Крестный с интересом оглядел щенка, сосредоточенно лакающего молочко из тарелки, уточнил, как в мои руки попало это милое существо, и неопределенно хмыкнул.

Потребовалось пятнадцать минут, чтобы уговорить его на взлом катакомб, и еще десять – на то, чтобы собрать нужное и прихватить с собой двух наемников.

И вот теперь я отчаянно тру слезящиеся глаза, шмыгаю носом, но продолжаю упорно сидеть на месте и рассматривать наскальную живопись предков.

– Ангел, мы здесь уже больше часа, – напомнил скучающий Ветер. – Может, хватит гипнотизировать стены?

– Еще пару минут, – попросила я.

И вроде бы ничего интересного. Всего лишь старая легенда «Сотворение» о семи молодых и «зеленых» богах, которым была подарена наша планета.

Четверо храбрых парней и три прекрасные девы – это если верить легенде – решили заселить землю семью расами. Беда только в том, что коллективно работать ребятки не привыкли, поэтому каждый начал тянуть одеяло Творца на себя.

В пух и прах разругавшись, боги все-таки нашли выход: каждый придумает свою расу, за которую будет нести ответственность.

Так появились мыслящие животные и хранители леса – или, переводя с пафосного на обычный, оборотни и эльфы, покровители степей и охраняющие ночь – кахары и вампиры, владыки поднебесной и хозяева низших миров – ангелы и лаэрды.

Смотрел седьмой бог на своих товарищей, смотрел, да и разродился великолепной идеей внести разнообразие. Последний из богов создал универсальную расу, способную создавать союзы с любой из уже имеющихся.

Короче, захотелось молодому богу видового разнообразия, поэтому создал он людей. Существа получились противоречивые, жадные до власти и на редкость плодовитые.

Со временем они не только существенно подсократили численность остальных рас, но и каким-то образом умудрились спихнуть в другие миры аж трех богов.

Не знаю, как обстоят дела на Темных землях, но у нас люди сумели подмять под себя почти весь материк. Единственные, кого еще можно было тут встретить из представителей других рас, – это кахары и эльфы…

– Апч-х-х-хи!

– Ну, все! Пара минут закончилась, – поднялся на ноги Ветер и протянул мне руку.

Согласно кивнув, я встала и потопала к выходу.

– Ангел, что ты хотела здесь понять? – полюбопытствовал Крестный, пока Ветер возвращал на место сорванные печати управления.

– Сама не знаю, – признала я. – Надеялась, что приду, и меня озарит какая-нибудь догадка.

Из темноты прибежал до безобразия счастливый песик, положил у моих ног тучную крысу с длинным хвостом и звонко тявкнул.

– Добытчик! – рассмеялся Ветер и первым пошел к выходу.

Мы с Крестным немного отстали.

Я вспомнила, как Хорст на руках выносил меня из этого туннеля, и невольно вздрогнула. Кошмар с мантикорами и жертвоприношением для меня так и не закончился, потому что главных виновников наглым образом конфисковала личная служба безопасности руководителя дотрема. Шеф даже допросить этих психов не успел.

– Просто никак не могу понять, – нахмурилась я, стараясь поспевать за широким шагом наемников, – зачем профессору Барадосу и Аригану понадобилось похищать меня? Какой смысл так рисковать, похищая Пустышку из универа для того, чтобы зарядить какие-то обыкновенные камни?

– Допустим, агатин – не совсем камень и далеко не так прост, как может казаться, – спокойно ответил мужчина, а я вспомнила, как благодаря камню профессор Барадос превращал собственные пальцы в медицинские инструменты, и согласно закивала.

А ведь это только один камень!

– Крестный, а ты можешь поспрашивать других глав кланов? – попросила я. – Может, кто-то знает, каким образом эти синие побрякушки могут давать силу?

Крестный кивнул и задал свой вопрос:

– Как назовешь?

Я перевела взгляд на бодро перебирающего пока еще короткими лапками песика и пожала плечами.

– Пока не придумала…

Месть не всегда находит нужного.

Возвращаться в клан не стала, хотя Крестный и настаивал. Но я-то его знаю: стоит согласиться – и меня ждет многочасовая изматывающая тренировка на пределе возможностей организма.

Организм активно сачковал и показывать максимум не собирался. Ну а я, как выяснилось, сегодня на редкость покладистая девочка.

Сначала с Ру согласилась и в серию убийств блондинок любопытный нос совать не стала, теперь иду на уступки телу… Или правильнее сказать – лени?

Пока терзалась моральными аспектами, мысленно спорила с силой воли и огрызающейся ленью, ноги сами донесли до любимой комнаты в общаге. Натки дома не оказалось, зато на ее столе лежало зеленое яблоко и записка:

«Ушла к своему Темному. И не надо так лыбиться! У нас любофф».

Улыбаться я, естественно, не перестала.

– Га-у-у-ф! – неожиданно завыл щенок и принялся крутиться на месте, как юла, а потом резко остановился и отклячил попу.

– Не смей! – заорала я, но было поздно…

Свершив свое черное дело, засранец отбежал от разгневанной хозяйки и уселся на пятую точку.

– А почему ты этого на улице не сделал? – возмущенно прикрикнула я, зажимая рукавом свитера нос. – У тебя совесть есть?

– Гауф! – возмущенно тявкнул черный песик и скорчил обиженную рожицу.

Проклиная подарочек Конни и Ролли, я принялась за уборку, с унынием сознавая, что подобные конфузы от щенка будут караулить нас с Наткой с завидным постоянством.

Расправившись с ароматной кучей, долго стояла в секции и отмывала руки под чуть теплой водой, гордо именуемой «горячей», чтобы, вернувшись в комнату, застать маленького паразита за…

– Не-ет! – протестующе закричала я, наблюдая, как песик опять носится, подражая юле.

Бросившись вперед, подхватываю черного пакостника на руки и бегу на улицу.

– Это безобразие какое-то! – рыкнула я, ставя недоцербера на пожухлую травку. – Иди, делай свои дела – и возвращаемся!

Щенок посмотрел в мои разгневанные очи, энергично повилял хвостиком, развернулся и… дал деру.

«С ума сойти!» – сердито заорали ноги, развивая невероятную скорость, чтобы догнать петляющего в траве проказника.

«Это не пес – это монстр!» – возмущались легкие.

«Ту-у-тух» – отбивало сердце.