Каменные здания, хотя не вовсе не известные в то время, были однако ж неупотребительны; просторные жилища королей и ярлов и храмы большей частью строились из дерева, подобно надворным службам поселян. Крыши крылись тесом, древесной корой и дерном (как и теперь в Швеции). Наружные стены обмазывались дегтем для лучшего предохранения от влияний воздуха. Иногда обносили дома палисадом либо дощатым забором.

На местах больших тингов строились так называемые Buden, шатры или небольшие домики для ночлега на все время праздников, тингов и ярмарок. Так, по крайней мере, было в Исландии, а вероятно и в Швеции, особливо во время Упсальского тинга.[468] Об исландских шатрах известно, что некоторые из них, особливо принадлежащие начальникам, были велики и просторны. Места тингов получали оттого некоторое сходство с небольшим городком.

Саги и песни говорят о пуховых постелях и таких кроватях, которые завешивались тонкими занавесами, покрывались дорогим бельем и светло-синими, искусно вытканными одеялами, В торжественных случаях у богатых и знатных людей столы покрывались сукном. Были тарелки и блюда. В древнейшее время у простых людей кушанья клались перед гостями прямо на стол.

Свежая и сушеная рыба, жареное, вареное и вяленое мясо занимали главное место в обеде скандинавов. Лошадиное мясо и ветчина принадлежали к числу их лакомых блюд.[469] Молоко, свежее и кислое, служило обыкновенным питьем, но особенно любимым напитком было пиво. Умели приготовлять из молока сыр и масло, также немаловажный род пищи. Пшеницу возили в житницы и там обмолачивали, потом мололи для муки (исключительное занятие слрканок) и сушили для солода, Из муки варили кашу и пекли хлебы, из солода приготовляли пиво и, с прибавкой сотов, мед, напиток, пользовавшийся особенным уважением на пирах; упоминается род меда, приправленного разными травами: он назывался Grasadur, был очень хмелен и крепок. В числе товаров, привозимых на Север, хотя и встречается иногда вино и из жизнеописания св. Ансгария видно, что оно существовало в Бирке, однако ж его употребление было еще очень ограниченным.

Садовые плоды и овощи были мало известны. Ни послеобеденные закуски, ни лакомые блюда не украшали столов, Поваренное искусство было просто и довольствовалось туземными произведениями страны. Обедали и ужинали, как и в наше время, в полдень и вечером; приходить к столу не вместе с другими считалось важным проступком,[470] за обедом (Dagward) пили мало, за ужином (Natt-ward) — неумеренно.[471]

Порядок и трудолюбие руководили ежедневными занятиями. Часто читаем в сагах, что скандинавы обыкновенно разделяли работы между людьми, жившими на дворе: домашними, рабами и вольноотпущенниками; одни работали в поле или в лесу, другие ловили рыбу, третьи; занимались другим делом. И дети вождей и других значительных людей, когда находились дома, принимали участие в домашних работах. Сыновья Ингемунда Торстейнсона разделяли между собой работы так, что четверо из них ловили рыбу, а пятый занимался другим, потому что «в то, время было в обыкновении, — прибавляет сага, — чтобы дети знатных отцов всегда были заняты чем-нибудь». Гудмунд Сильный, в Исландии, находил приятным для себя принимать сыновей знатных лиц и держать их некоторое время на своем дворе; с ними обходились хорошо, за столом сажали их возле хозяина; но они должны были исправлять все работы, встречавшиеся во дворе.

К числу таких занятий принадлежало кузнечное и плотничное дело, также столярное и другие, необходимые для дома. Хлебопашество, ремесла, искусства, торговля не составляли еще отдельных занятий. Древние поселяне были не только земледельцами и воинами, но они знали всякое мастерство и разные работы. Храфн Свенбьернсон, в Исландии, считался вторым Велундом в металлическом и деревянном изделье, был поэтом и прекрасным лекарем, сверх того правовед и оратор. Редкие могли соперничать с ним в разнообразных дарованиях; но много было таких, как Торстейн Кнарарсмидр (Корабельный Мастер), поселянин, купец, корабельный мастер и кузнец. И Олаф Дигре был очень искусен в кузнечном деле, также и в плотничном, сверх того тонкий оценщик как своей работы, так и чужой, тотчас замечавший недостатки. |

В настоящее время каждый из нас посвящает себя известному роду занятий: все становится лучше и совершеннее; у древних всякий был ремесленник, художник, умел делать все, для него нужное; никто не отличался особенно в одном каком-нибудь мастерстве; никто у нас не знает столько ремесел, как они. В древности всякий пособлял себе сам; каждое семейство жило для себя.

В те времена страна находилась в таком состоянии, что нередко большие пустыри отделяли одно жилье от другого; никакие проезжие дороги не соединяли их; тогда сообщение между разными местами не могло быть велико.[472] Однако ж два обстоятельства помогали общению: гостеприимство и собрания, повторявшиеся в известное время, на жертвоприношениях, тингах и ярмарках. Гостеприимство — главная черта, отличавшая столько же скандинавскую древность, сколько греческую и персидскую. Прием усталых странников и изъявление дружеской к ним приязни принадлежит к числу первых предписаний, выдаваемых Речами Высокого за житейские правила:

Дающим привет!

Гость появился!

Где место найдет он?

Торопится тот,

кто хотел бы. скорей у огня отогреться.

Дорог огонь тому,

кто с дороги,

чьи застыли колени;

в еде и одежде нуждается странник в горных краях.

Гостю вода нужна и ручник,

приглашенье учтивое,