– С чего вы взяли?

– Мы видели его на улице несколько дней назад, и вот мистер Ипполит, – он кивнул на пожилого, – заметил, что его сопровождал оборотень. У мистера Ипполита острый глаз на такие вещи. Присутствие оборотня в образе облезлой собачонки было неплохим подтверждением, что мы идем по верному следу. И опять же Ипполит – ох уж этот Ипполит! – обнаружил, что «собачонка» ведет молодого человека. Слово «ведет», конечно, выражает очень приблизительный смысл подобного действия. У них на Гаити эта процедура тоже имеет место. Жертву под «луной»! И мы сообща подумали, будь этот молодой человек посвященным, для чего бы его сопровождал «лупгару»?

– Чепуха, – буркнул Стас, – он посвящен.

– Сейчас, возможно, но тогда не был. Да и посвящение он, похоже, воспринял как некую игру, не понимая ее истинного смысла.

– Довольно, господа! – прервал Стас. – Продолжим наше общение завтра, а теперь прошу… – и он демонстративно указал на дверь.

Гости поднялись и не прощаясь покинули негостеприимный кров. Володя продолжал молча сидеть в углу, размышляя о только что услышанном. Он не понял и половины из того, о чем говорили Стас и мистер Сенека, но одно он понял совершенно ясно. Им ловко манипулировали. Но для чего? Какой интерес он представляет для личностей, подобных Стасу, или кто он там на самом деле?

Стас, видимо, понял состояние задумчивого краеведа, посмотрел на него в упор и усмехнулся.

– Что, поверил бредням этого болвана?

Володя пожал плечами:

– А зачем ему врать?

– Чтобы поссорить нас. Очень даже просто.

– Допустим. А про собаку он тоже придумал?

– Про собаку? – Стас замялся. – Про собаку частично правда. Но я вовсе не направлял тебя помимо твоей воли к моему дому, просто хотел проверить, что ты за человек. А отношение к животным лучше всего характеризует личность. Ты вспомни, собачонка привязалась к тебе, и ты дал ей пирожок или булку… Что ты ей дал?

– Пирожок.

– Именно. Плохой человек собак пирожками, тем более купленными на ужин, не кормит.

– А почему вам, собственно, нужен хороший человек? Ведь, следуя логике, вам больше подходят плохие люди.

– С чего ты взял?

– Ну как же, дела вы творите черные, значит, и прислужники нужны соответствующие, так, во всяком случае, в сказках говорится!

– Так то в сказках. Почему это я должен с плохими людьми дружбу водить?

– А-а, дошло! Для вас, чернокнижников, главное – довести нормального обычного человека до своего сатанинского уровня, так сказать, сбить с пути истинного. Теперь я понимаю, для чего дьяволу были нужны сделки, ценой которых являлась душа. Праведная душа!

– Праведники с дьяволом шашни не строили. Они сидели дома и молились богу или в крайнем случае отправлялись в монастырь.

– Грехи замаливать!

– Не согрешишь – не покаешься!

– Но какова все-таки цена моей души?

– Ты, милый, что-то не туда поворачиваешь. Не нужна мне твоя душа. Ты же сам напросился на знакомство. Мол, история родного края тебе интересна.

– Теперь не уверен, что сам.

– А то как же?

– Сначала «козла» подослали, потом собачонку…

– Это ты брось! Дай срок разобраться с этими некронитами, а там…

– Что там?

– Посвящу тебя во все премудрости…

– Уже посвятили!

– Это не то!

– Наверное, с помощью морока? Опоили, шепнули слово, и стал во всем покорен, все кажется прекрасным, словом, состояние идиотизма.

– Да не дуйся ты, – Стас снисходительно потрепал кающегося краеведа по щеке.

– Ах, оставь! – Володя отпрянул и поморщился.

– Все! – закричал Стас. – Отправляйся в свой музей, мух заспиртовывать. Друг-то у тебя – Мухоедов! Иди…

– А если останусь?

Стас захохотал:

– Что ты как красная девица: уйду, останусь… Оставайся…

– Но мне нужна правда!

– Какая правда?

– Я хочу знать, что все это значит, о чем говорил этот Сенека?

– Например?

– Кто такой Хозяин кладбища, что это за некрониты, «Некрономикон», а главное, зачем эти черные господа сюда пожаловали, и вообще, что здесь происходит.

– Долгая история, да и не время…

– Вот! – выкрикнул в сердцах Володя. – Истинное ко мне отношение.

– Хорошо, – серьезно сказал Стас, – если уж так хочешь узнать, слушай.

– Именно, именно! – воскликнул Каковенко и даже выронил изо рта неизменную сигару. – Именно так я и предполагал! – Сигару он поднял и снова засунул на прежнее место.

Капитан Казаков только что закончил свой рассказ о содержании видеокассеты.

Они сидели на укромной скамеечке в глубине двора. Начинались сумерки, хотя было еще вполне светло.

Андрей лениво щурился на отраженный в окнах неестественно яркий закат и думал, как ему это все надоело. Дурак был, что не поехал к маме в Кострому. Сидел бы сейчас в тенечке, кушал бы окрошку и наслаждался бы жизнью, может быть, прогуливался бы по берегу Волги с приятной девицей, например, Танькой из соседнего дома, с которой в пятом классе сидел за одной партой. Втемяшилось в голову связаться с этим Казаковым. Тому-то что?!

Пока он следствие разводит, овощи зреют в парниках и на грунте. А я? Вовсе не понятно, что я делаю на заплеванной лавчонке рядом с придурковатым водопроводчиком. С нечистой силой сражаюсь!

– Эй, боец, – толкнул его в бок Каковенко, – ты что, уснул?

Андрей покосился на зануду-водопроводчика и сплюнул.

– Правильно, Андрюша, – неожиданно поддержал его капитан, – я с тобой солидарен. Плюнем на это дело, и по домам.

– Как это «плюнем»? – воззрился на них Каковенко.

– Слюнями, как говорил великий комбинатор. Поставим на могилах жирный крест. Затея эта все больше мне не нравится, а главное, непонятно, чего это мы в нее встряли. Ни почестей, ни славы, ни материальных благ она нам не принесет. А принесет, чует мое сердце, одни неприятности, причем крупные.

– Да как же так? – взвился Каковенко. – Теперь, когда все стало ясно, когда мои догадки наконец получили подтверждение, вы предлагаете прекратить расследование? – Он в ярости выплюнул сигару и стал ее лихорадочно топтать.

Казаков с интересом следил за выходками водопроводчика.

– Ловко это у вас получается, – заметил он. – Вы случайно чечетку бить не умеете?

– Умею!!! – заорал Каковенко. – Я много чего умею!

– Прекрасно, – насмешливо сказал Казаков и встал. – Прощайте, славный труженик газового ключа. Надеюсь, мы не скоро увидимся вновь.