на людей.

— Если тебе предложат что-нибудь вроде вазы времен государства Урарту, воздержись от покупки.

— Хорошо, милый. Я сама знаю, что два раза подряд так повезти не может. Не такая я дурочка.

СТИХИ И ЭПИГРАММЫ

Стихи, эпиграммы и миниатюры

печатаются по книге

«Стихи», М., «Московский рабочий», 1993

Художники

На морду льва похожая айва,

Какая хмурая и царственная морда!

Впервые в жизни я подумал гордо:

Чего-то стоит наша голова!

Мы обнажаем жизни аромат.

Все связано — и ничего отдельно,

И творческая радость не бесцельна,

Когда за нами люди говорят:

«Мы связаны. Природа такова.

На свете любопытного до черта!

На морду льва похожая айва.

Какая мудрая и царственная морда!»

Кофейня

Нет, не ради славословий

Экзотических причуд

Нам в кофейне черный кофе

В белых чашечках несут.

Сколько раз в житейской буре

Обездоленный мой дух

Обретал клочок лазури

После чашки или двух!

Веселящие напитки.

Этот вашим не чета,

Мне от вас одни убытки

Да похмелья чернота.

Вынуть в будущее смело

Спьяну всякий норовит,

Здесь, друзья, другое дело:

Ясность мысли веселит.

 От всемирного дурмана

Напузырится душа…

Черный кофе — без обмана.

Ясность мысли хороша.

Принимаю очевидный

Мир без радужных одежд,

Пью из чашки яйцевидной

Долю скорби и надежд.

Пью и славлю кофевара,

В ясной памяти пою

Аравийского отвара

Неподкупную струю.

Спросит смерть у изголовья:

— Есть желания — проси! —

Я отвечу: — Ясный кофе

Напоследок принеси.

Гранат

Гранат — некоронованный король,

Хотя на нем зубчатая корона.

Сладчайшую испытываю боль,

Когда ему распахиваю лоно.

Гигантское в руках веретено.

Что солнечную нить в себя вкрутило.

Зерно к зерну, граненое зерно

В ячейку каждую природа вколотила.

Теперь никак не оторвать мне глаз,

Полураскрытая передо мной пещера,

Где каждый мне принадлежит алмаз,

Но мера жажды — стоимости мера.

Ты прикатился к нам из жарких стран.

Tы рос, гранат, на дереве ислама.

Но, пробужденный, ты прожег Коран,

Однажды вспыхнувши под пальцами Хайяма.

Скажи, гранат, где истина, где ложь?

Я проклял золотую середину!

Но ты заступник мой, и ты ведешь

Светящеюся лампой Аладдина.

Ворвись, гранат! Развороши нам жизнь!

Мы стали слишком въедливы и скупы,

Чтоб яростною свежестью зажглись

Непоправимо стынущие губы!

Чтоб мы, глотая эту чистоту.

Учились, терпкую обсасывая мякоть,

Выкладывать себя начистоту,

Начистоту смеяться или плакать.

Чтоб этот красный кубок под конец

Испить до дна и ощутить такое,

Что в нас вложили тысячи сердец,

Но вложены они в одно большое.

Тяжелый плод ладонями зажат.

Тягучей влагой губы освежаю.

Я выжимаю медленно гранат,

Как будто тяжесть штанги выжимаю.

Так вот где тайна мощной красоты!

В тебе, гранат, земля соединила

Взрывную силу сжатой кислоты

И сладости томящуюся силу.

В зоопарке

В зоопарке узнал я, не в школе:

Умирают фламинго в неволе.

У директора вечно волынка:

Нарушается план по фламинго.

Умирают без шума, без жалоб…

Что ей, птице, на ножке стояла б…

В теплоте электрической грелки

Подаются лягушки в тарелке.

А по стенам от края до края —

Виды все африканского рая.

Виды разные и пампасы,

Травы красные, как лампасы.

Над фламинго кричат попугаи.

Колорит создавать помогая.

Жизнь прекрасна. Одна лишь заминка:

Умирают в неволе фламинго.

Завоеватели

Крепость древняя у мыса,

Где над пляжем взнесены

Три библейских кипариса

Над обломками стены.

Расчлененная химера

Отработанных времен

Благодушного Гомера

И воинственных племен.

Шли галеры и фелюги,

С гор стекали на конях

В жарких латах, в пыльной вьюге,