Тетушка позволила себе лишь на несколько мгновений поджать губы, да по ее лицу промелькнула тень, но Айлин явно поняла, что ее будущий брак Элоизе Арментрот совершенно не по душе. Еще бы! Она ведь дружит с Дун… Нет, не надо!

- Я поговорю об этом с лордом Бастельеро, - послушно сказала она и поморщилась от внезапной тошноты. - Ой, простите. Кажется… второе пирожное было лишним!

Поспешно запила его шамьетом и искренне обрадовалась, когда тетушка не придала значения ее внезапной дурноте, а в сознании снова тревожно зазвенели колокольчики. Магистр Бреннан говорил о сроках! И лорд Бастельеро - тоже! Всем известно, что женщины носят дитя девять месяцев, но из них уже прошло около полутора… Если она родит вскоре после свадьбы, это будет совсем ужасно или удастся все как-то объяснить? В любом случае, никто не сможет назвать ее ребенка бастардом, если он будет рожден в законном браке!

Айлин вдруг с головой накрыло осознанием, что в ней зреет новая жизнь. Вот прямо сейчас, когда она разговаривает с тетушкой и пьет шамьет! Когда поневоле думает о свадебном платье и лорде Бастельеро, когда запрещает себе думать о Дункане. Когда принимает ванну и ложится в постель, когда просто ест, ходит, дышит. Каждое мгновение! И с каждым ее вдохом близится миг, когда она возьмет на руки своего ребенка… О, если бы это был ребенок не лорда Бастельеро! Но она все равно будет любить этого малыша, который не виноват, что его мать - безнравственная дура!

Допив шамьет и попрощавшись с тетушкой, она ушла спать, но в кровати вся извертелась, пытаясь уснуть. То ей мешало накрахмаленное белье, от которого она отвыкла в Академии, не говоря уж о походе. То луна слишком сильно светила в окно, напоминая о серенаде и поездке по ночной Дорвенне на Торнадо. То уже сквозь дрему слышался крик ночной птицы, и Айлин вскидывалась, вспоминая демонов и спуская руку с кровати, чтобы нащупать лежащего рядом с ней Пушка и успокоиться.

Задремала она под утро и, конечно, проспала завтрак, а в доме тетушки Элоизы, в отличие от строгого распорядка Ревенгаров, не принято было никого будить к столу. И сама тетушка, и дядюшка, о котором упорно думалось, как о живом, словно он просто уехал по делам, завтракали, обедали и ужинали кому как было угодно. Для Айлин тоже всегда накрывали стол отдельно, стоило ей попросить, а когда случалось так, что кто-то встречался за столом, это было поводом радостно провести время друг с другом… И теперь тетушка останется одна?! Как же это… несправедливо!

Айлин вспомнила обмолвку Элоизы о невозможности родить. Она и раньше подозревала что-то такое, но никогда не задумывалась, какая это трагедия… Не подарить ребенка любимому мужу! А кому-то этот ребенок, наоборот, может испортить всю жизнь…

Одеваясь к позднему завтраку, Айлин устыдилась таких мерзких мыслей, словно малыш мог их услышать, и даже виновато погладила совершенно плоский живот, чувствуя себя ужасной, просто невозможной дурой! И мерзавкой! Что ж, во всяком случае, она постарается больше не испортить ничью жизнь, кроме собственной, а ей самой так и надо! Желание расплакаться нахлынуло с новой силой, так что она больно ущипнула себя за руку, сама быстро заплела волосы, чтобы не ждать горничную, и вышла из комнаты. Но пройдя несколько шагов по верхней галерее, что нависала над малой гостиной, замерла, будто снова влипла в «Янтарный щит» лорда Кастельмаро. Внизу слышались голоса. И один из них она боялась услышать больше всего на свете, но при этом отдала бы что угодно, лишь бы слушать его бесконечно.

Осторожно, на цыпочках, сняв туфли, Айлин прокралась до того места, где галерея все еще скрывалась в тенях, но нижнюю гостиную уже было видно. Села прямо на пол и выглянула через резные балясины, которые должны были надежно скрыть ее темно-голубое платье. Сердце молотило так, что Айлин испугалась, не услышат ли его стук внизу. Зачем он приехал?! Неужели не мог подождать несколько дней, пока она покинет этот дом?! А если бы… если бы они столкнулись?! Ей осталось бы только умереть на месте от стыда!

Стол внизу был накрыт для малого приема гостей, и Айлин отлично видела тетушку в темно-лиловом платье, ее обычные косы, на этот раз ничем не украшенные, траурно-строгие, и широкую спину Кармеля, обтянутую белой форменной мантией. Его зачесанные назад и связанные в короткий хвост волосы… Ну почему он сидит спиной?! Айлин закусила губу, изнывая от мучительного желания увидеть еще хотя бы раз… Но тут же остановила себя - если тетушка, может, и не заметит ее здесь наверху, то от Кармеля с его внимательным взглядом она точно не укроется. А ей нужно, просто жизненно необходимо знать! Услышать… что он скажет…

Тетушка молча поднесла к губам чашку, но вместо того, чтобы сделать глоток, вдруг поставила ее на стол с таким стуком, что Айлин в своем укрытии невольно вздрогнула.

- Нет! - яростно выдохнула тетушка. - Нет, я не понимаю! Ведь ты собирался на ней жениться, как же ты можешь сидеть здесь и ничего не делать? Ты позволишь ей совершить эту… эту глупость?!

- Ваша племянница, дорогая Элоиза, достаточно ясно высказала как намерение стать леди Бастельеро, так и просьбу ко всем знакомым - не докучать ей визитами. Поверьте, эта просьба не была кокетством, - ровно откликнулся Кармель. - И я уважаю ее право на решения. Как и на уединение. А вы?

Тетушка фыркнула в точности, как ярящаяся Луна, даже голову вскинула также.

- А может быть, тебе просто все равно?!

- Элоиза, — устало вздохнул разумник. - Поверьте, ваша дружба для меня бесценна. Я готов на многое ради вас. Но… - Его мягкий голос вдруг заметно похолодел. — Есть темы, которые я не стану обсуждать ни с кем. Даже с вами.

- Иногда, — сообщила тетушка после долгой паузы, - даже лучшие из мужчин бывают просто… отвратительны.

- Не могу с этим поспорить, — отозвался Кармель, и Айлин показалось, что он усмехнулся.

- Он сломает ей жизнь, — глухо сказала тетушка, опустив взгляд. - Как ты не понимаешь? Айлин нужно спасать! Если бы я могла что-то сделать… Неужели ты думаешь, я стала бы просить тебя? Дункан… Ну ведь что-то же можно сделать?!

В ее голосе прозвучала мольба, и Айлин затаила дыхание. Вдруг она действительно не увидела какой-то выход, и Кармель сейчас его назовет?!

- Разумеется, — отозвался разумник так бесстрастно, что Айлин похолодела. - Я могу убить Бастельеро. Но от этого способа ваша племянница отказалась наотрез, хотя, видит Странник, я предлагал. И, разумеется, я могу это сделать без ее согласия. Но, Элоиза, разве вы ее не знаете? Она же примет на себя вину за его смерть! Полагаете, это лучше? Пока еще можно что-то изменить, но если один из нас умрет, Айлин придется жить с этим… Будь она хоть немного старше… или чуть себялюбивее, но…

Он замолчал, а тетя безнадежно покачала головой.

- Всеблагая Мать… — прошептала она. - Если бы я меньше знала тебя, Дункан, я бы решила, что ты отступился… что тебе все равно…

- Все равно? - тихо уронил разумник и немного наклонился вперед. - Мне - все равно?

Айлин не видела, что он сделал, но тетя вскрикнула, и в ее голосе слышались испуг и вина.