Шел второй день конференции, когда в полдень 21 декабря 1975 года «интернациональная группа» из шести террористов, среди которых была одна женщина, позже опознанная как Габриель Крехер-Тидеманн, вооруженные автоматическим оружием и ручными гранатами, проникли в штаб-квартиру ОПЕК в Вене. В этот момент в здании находился 81 делегат, среди которых было 11 министров стран — экспортеров нефти. Открыв беспорядочную стрельбу, террористы ранили 11 человек и убили австрийского полицейского и агента иракской службы безопасности, попытавшихся преградить террористам дорогу. Позже выяснилось, что жертв среди заложников оказалось больше. Карлос лично разрядил целую обойму в безоружного ливийского сотрудника ОПЕК, оказавшего сопротивление, а также позднее в больнице от тяжелых ран скончался еще один служащий ОПЕК, гражданин Кувейта.

Заложников собрали в центральном зале заседаний и приказали всем немедленно лечь на пол. Один из них позднее вспоминал, что в центр зала вышел вооруженный человек и, сжимая в руках осколочную гранату, прокричал: «Любой, кто окажет сопротивление, будет убит на месте! Тот, кто не выполнит мой приказ, будет убит на месте! Кто попытается скрыться или устроит истерику, будет расстрелян на месте!»

Во время захвата заложников также был ранен в живот один из нападавших — член RZ, западногерманский террорист Ханс-Йохан Кляйн (его прооперировали в одной из венских клиник, и он остался жив). По всей видимости, боевик получил пулю в живот от своих товарищей, так как в момент захвата здания ОПЕК им не оказали никакого вооруженного сопротивления.

Через несколько часов после начала операции террористы передали журналистам и представителям австрийской службы безопасности декларацию. В частности, в ней говорилось, что ответственность за захват заложников берет на себя ранее неизвестная палестинская террористическая организация «Вооруженное крыло арабской революции». Они сообщили о том, что захват делегатов форума ОПЕК является ответом на предательскую политику арабских стран, которые, по мнению организации, изменили арабскому делу и в своих интересах отгородились от палестинской проблемы. Эта акция прежде всего, по словам террористов, была направлена против Ирана и Саудовской Аравии, обещавших начать с Израилем переговорный процесс [139].

Одним из требований террористов была трансляция по всем радиоканалам декларации «Вооруженного крыла арабской революции», осуждение европейскими странами сионизма и восхваление героической позиции Сирии и Ирака.

Террористы также потребовали предоставить им к семи часам утра самолет с полными баками горючего, на борту которого должен находиться их раненый товарищ, и беспрепятственный вылет в любом выбранном ими направлении.

Все эти требования были переданы через иракского дипломата, которого террористы освободили, чтобы установить контакт с австрийской службой безопасности. С его слов стало ясно, что группа террористов имеет интернациональный состав, в который входили три араба, два немца и венесуэлец, как две капли воды похожий на разыскиваемого многими спецслужбами мира известного международного террориста, который и руководил всей операцией [140]. Таким образом, ни у кого не оставалось сомнений, что захват заложников организован и проведен Карлосом-Шакалом. Лишь спустя несколько десятилетий стало известно, что за организацией теракта стоял доктор Вадиа Хаддад.

Среди заложников были граждане Саудовской Аравии, Ирана, Эквадора, Венесуэлы, Кувейта, Индонезии, Габона, Ливии, Нигерии и Австрии. Однако немалое опасение вызывало, что в списках заложников числился министр нефтяной промышленности Саудовской Аравии шейх Ахмад Заки Ямани, входивший в ранее обнаруженный «черный список» приговоренных Карлосом к смертной казни. (Позднее шейх Ахмад Заки Ямани рассказал, что от неминуемой смерти его спасло лишь вмешательство алжирских властей.) Все прекрасно понимали, что серьезная угроза жизни нависла не только над саудовским министром, но и над всеми заложниками. Власти Австрии, бессильные перед террористами, были вынуждены выполнить все требования Карлоса.

Министр внутренних дел Австрии Отто Реш зачитал перед журналистами требования террористов. Декларация зачитывалась по австрийскому телевидению и радио каждые два часа. 22 декабря в 7 утра к зданию ОПЕК был подогнан автобус с зашторенными окнами, который доставил террористов и удерживаемых ими заложников в венский международный аэропорт, где их уже ожидал самолет с полными баками горючего, раненым террористом и тремя пилотами.

В обмен на 41 заложника террористам было позволено вылететь в направлении Алжира. Однако ни одна страна, включая Алжир и Ливию, не хотела принимать у себя террористов, а предоставленный им самолет не мог перелететь из Северной Африки в Багдад. Совершив посадку в международном аэропорту, террористы были поставлены перед ультиматумом — освободить всех без исключения заложников в обмен на личную свободу. Карлос приказал пилотам лететь в Бенгази, но в Ливии их ожидал еще более холодный прием. Полковник Каддафи, разгневанный тем, что во время захвата заложников был хладнокровно расстрелян ливийский представитель, запретил вступать с угонщиками в контакт даже по радиосвязи. Террористам не оставалось ничего иного, как вернуться в Алжир. В конечном итоге 23 декабря 1975 года, после двух дней напряженных переговоров, Карлос согласился отпустить заложников взамен колоссального денежного выкупа и политического убежища в Алжире. Террористы сдались алжирским властям и 29 декабря вылетели в Багдад.

О Карлосе следует написать отдельно, поскольку после ликвидации израильскими спецслужбами 28 июня 1973 года Мохаммеда Будиа [141] он занял место европейского координатора НФОП и личного представителя Вадиа Хаддада. Если последнего опекала восточногерманская Stasi, то о Карлосе можно было смело сказать, что до 1975 года он был «человеком КГБ». После захвата делегатов конференции стран — экспортеров ОПЕК у русских возникли подозрения, что Карлос не в полной мере контролируется своими кураторами. Когда в КГБ стали опасаться, что Карлос может совершить какую-нибудь акцию против советских представительств за рубежом, тем самым поставив Советский Союз в сложное положение, Андропову предложили провести с ним встречу. (Карлос часто проезжал через Москву под чужим именем.) Однако председатель КГБ по понятным причинам категорически отказался с ним встречаться. К 1975 году Карлос-Шакал был уже самым известным и неуловимым международным террористом, за которым безуспешно вели охоту спецслужбы Франции, Англии, Израиля и Западной Германии. Могло сложиться впечатление, что он играет с могущественными спецслужбами мира, намеренно выставляя себя на всеобщее обозрение во время терактов. Его имя постепенно обрастало легендами, Карлосу начинали приписывать то, к чему он не мог иметь никакого отношения. Это тешило его безграничное тщеславие.