телегу да на ордынскую

И сам говорыл да таково слово:

«Уш ты ой еси, Василей да сын Окуловичь!

Как передни-ти колёса да как кони тянут,

285. А задни-ти колёса да как веть цёрт несёт»[142].

И прекрасные царь да удивляицьсе:

«Как сказали, Соломан-царь хитёр-мудёр, —

Я Соломана ноньце дице не нашол!»

Говорыт ее ... его да молода жена,

290. Кабы та же кнегина да Соломанида:

«Уш ты ой еси, царь да сын Окуловичь!

Не давай ты повольки да ему не на цасок,

Как вези-тко ко рели да превысокоей!»

А привозили ко рели да превысокоей.

295. Как ступил-ле Соломан на первой ступень,

Говорыл-ле Соломан таково слово:

«Уш ты ой еси, Василей да сын Окуловичь!

Уш ты дай мне-ка цару да зелена вина,

А не малу, не велику — да полтара ведра;

300. Уш ты дай мне тепере при последнём времени потешыцьсе,

Кабы вашым тотаровям погалицьсе!

У мня ес<т>ь за горами да за высокима

У мня-ле веть там голобы кормлёныя —

Да пущай мои голубы послушают!»

305. Он выпил как чару зелена вина,

Как не малу, не велику — да полтара ведр(а);

А он взыграл-ле во свой да во ф турей рок, —

А уш тут его сила да шшевелиласе.

И кабы спрашывает Василей да сын Окуловичь:

310. «Уш ты ой еси, Соломан да царь Давыдовичь!

Уш що же топер да это зделалось?»

Как ответ-ле-держит Соломан-царь Давыдовичь:

«Да на тихих на вёшных нынь на заводях

Гуси-лебеди нонь да зволновалисе,

315. Как Соломановой смерти да удивлялисе».

Он ступил-ле Соломан на фторой ступень,

Говорыл-ле Соломан таково слово:

«Уш ты ой еси, Василей сын Окуловичь!

Мне-ка дай-ко-се чярочьку-ту фторую,

320. Как не малу, не велику — да ф полтара ведра;

Ты дай мне зыграть да как по фторой рас.

У мня ес<т>ь за горами да за высокима,

У мня ес<т>ь-ле веть голубы кормлёныя —

А пущай мои голубы послушают!»

325. Говорит же ему да молода жена:

«Ты не давай ему чары да зелена вина,

Ты не давай-ко-сь ему да играть ф турей рок:

Веть Соломан-от царь веть он хитёр-мудёр,

У тебя же веть он да как извэрницьсе!»

330. А не слушат же он да молодой жены,

Той же кнегины да Соломаниды.

А говорит-ле Василей сын Окуловиць:

«Ты пей-де гуляй, да как те хочицьсе!»

А как ступил веть он на третей ступень,

335. Говорил-ле Василью да таково слово:

«Уш ты ой еси, Василей сын Окуловиць!

Уш ты дай при послёднём времени припотешыцьсе,

А вашым тотаровям погалицьсе!»

Говорыл-ле Василей таково слово:

340. «Уш ты ой еси, Соломан-царь Давыдовичь!

При последнеём времени — припотешыцьсе,

А вам[143] же — тотаровям — погалицьсе!..»

И выпил он цяроцьку тут третьюю,

И зыграл он во свой да как во турей рок, —

345. И тут его сила да навалиласе.

И скакал Соломан-царь Давыдовичь

Как со той же со рели да превысокоей,

Как хватил-ле Василья да во праву руку,

А кнегину Соломаниду во леву руку,

350. А Торокашка-сына пот пазуху.

И забежал он на рэль да превысокую,

И в злацёную тут петёлку положыл Василья сына Окулова,

А ф шелк(ов)ую петёлку — царыцю Опраксею,

А в липову-ту петлю — Торокашка сына Заморенина.

355. Сам говорыл да таково слово:

«Милой — с милым, да уш сводник тут!»

А как тут Торокашка да славы поют,

358. А тут Торокашка да <в> старинах (так) скажут.

396. Выезд и бой Сокольника с Ильей Муромцем

А как от моря-де, моря да моря синего,

Как от синего моря да от Студеного,

От того же от камешка от Латыря

Да от той же бабы да от Златыгорки

5. Поежджаёт молоденькой Сокольничок

А молоденькой Сокольничок-наезницёк.

Говорит ёму матушка родимая,

Как цёсна вдова Омельфа да Тимофеёвна;

Говорила она да чяду милому:

10. «Уш ты милоё чядо моё любимоё!

Ты поедёш гулять да во чисто полё,

Ты наедёш-де на поли стара казака;

Как стары казаку да ниско кланейсе;

От меня же о(т) бабы ему ниской поклон,

15. Как ниской-от поклон да с онижэньицём!»

А не послушал Сокольник да рецей мате́рыных, —

Он поехал гулять да во чисто полё.

Он и едёт по чисту полю, потешаицьсе;

Он и всякими речами да похваляицьсе.

20. Высоко-де мечот копьё под облако,

Единой-ли рукой копьё потхватыват,

Он до полу копейця да не ураниват;

Он сам из рецей да выговариват:

«Уш я Киёв-от град да я ф полон возьму,

25. Уш я церкви-ти Божьи да я во дым спущу,

У Владимера-князя да голову сказню,

Я у старого казака голову срублю!»

А как от славного города от Киева

Как стояло на заставы три богатыря:

30. Как во-первых стары казак Илья Муромэц,

Как во-фторых Добрынюшка Микитиц млад,

Как во-третьих Олёшенька Поповиц млад.

Выходил-ле Олёша да из бела шатра,

А как завидел Олёша поленичю преудалую.

35. Она едёт нонь по полю, потешаицьсе;

Она фсякима речами да выхваляицьсе,

И говорит-ле она да таково слово:

«Уш я Киёв-от град да я ф полон возьму,

Уш я церкви-ти Божьи да я во дым спущу,

40. У Владимера-князя да голову сказню,

Я у старого казака голову срублю!»

Заходил-ли Олёша да во свой бел шатёр,

Говорил-ли Олёша да таково слово:

«Уш ты ой еси, стары казак Илья Муромечь,

45. Илья Муромец, стары казак, сын Ивановиць!

Как не тученька веть, право, затучилась,

Да не оболоко да накаталосе, —

Как от морюшка-моря да моря синего

Да от синего моря