– А в двадцать один она уже стала помощником Командующего, – добавил Краб. – И через год родился Гора, их сын.

– Когда ей было тридцать, Командующий тяжело заболел и умер, – тихо продолжила Мидия. – Тогда совет выбрал Хризолит. Впервые в истории решение все членов было единогласно. Впервые в истории Командующим выбрали женщину.

– И теперь все женщины решили, что могут быть стражницами! – фыркнул Пена. – Они не понимают, что Хризолит – уникальный человек! Поэтому она достигла такой высоты, а не потому, что она женщина.

– Эй, женщины не хуже мужчин справляются с этой работой! – воскликнула Яшма. – Я отличная стражница, и тебя уложу на лопатки, ты и моргнуть не успеешь.

– Вы, женщины, слишком вспыльчивы и обидчивы для такой работы, – усмехнулся Пена.

На секунду Яшма замерла, сжимая кулаки, а потом вдруг улыбнулась.

– Знаешь, а ты мне все-таки нравишься! – сказала она. – Ты, кстати, очень похож на Дельфина. Я помню его еще до того, как он оброс мутациями. Вы почти как братья! Извини за вопрос, но твой отец часом не изменял твоей матери? Дельфин внебрачный ребенок какого-то богача…

– А ведь правда! – подтвердила Мидия. – Вы правда очень похожи.

Пена покосился в мою сторону.

– Я раньше был красавцем, это комплимент! – улыбнулся я.

Он вскинул брови и понимающе кивнул.

– Да ты и сейчас ничего! – Мидия рассмеялась, кидая в меня тряпкой. – Ешь только, как дикарь!

Я, поняв намек, вытер подбородок от капель похлебки.

После обеда мы обсудили, что из снаряжения возьмем с собой и какое нам понадобится оружие. Разговоры перешли в дело, мы отправились на склад и собрали все необходимое. К вечеру у нас было все, что нужно для того, чтобы утром отправиться вниз.

Прежде, чем вернуться в хижину, Яшма сказала, что ей хотелось бы поговорить с Барракудой. Пожав плечами, я повернул в сторону синих, но мутантка дала мне понять, что мне идти не нужно.

Меня кольнула ревность: у меня были планы на эти последние свободные часы перед заданием. Однако, сделать я ничего не мог, пришлось возвращаться в хижину одному.

Оказавшись на территории голубых, я увидел посиделки в столовой и пошел туда. Луна травил истории, большая часть голубых собрались послушать доброго старика. Я осторожно устроился среди них.

И, хотя я теперь носил черное, большая часть голубых относилась ко мне по-прежнему. За это я должен был быть благодарен Киту: узнав обо всех моих приключениях, он решил, что жизнь достаточно наказала меня за любовь к предательнице. Да, к тому же, друзья и враги слишком перемешались, чтобы теперь судить о человеке по прошлым поступкам. Мы с Китом снова стали друзьями, и по старой дружбе он обеспечил мне репутацию местной легенды.

Я уселся возле него, он молча протянул мне свою на половину полную миску: дурная привычка всех воров брать больше, чем нужно.

– Гребень сказал, что драконы такая же выдумка, как лошади и кошки, и Луна пытается его переубедить, – шепотом объяснил Кит. – Слово за слово, теперь он рассказывает о том, как в молодости встретил старика, который говорил, что видел дракона…

– Кошки – выдумка!? – удивился я. – Понимаю, лошади – они слишком беззащитные, наверняка их придумали, потому что боялись единорогов. Но кошки точно были, им даже поклонялись! Как у него язык повернулся?…

– Слушай! – шикнул Кит, пихнув меня локтем.

– …Драконы, говорил он, бывают везде. В ветерке, который над морем, – дракон хвостом махнул. В небе облако на глазах рассыпалось – дракон чихнул. Водоросль со дна на поверхность вылезла – дракон купается. Маленькие они повсюду. А вот большие… он однажды встретил большого дракона. Он был больше, чем Огузок! Огромный зверь. Он умел говорить, так мне сказал этот старик, – говорил Луна. – Нашей речи дракон не знал, но как-то они говорили. Дракон рассказал ему, как спастись от солнца, а потом исчез. Когда старик, тогда еще молодой, сделал, как научил дракон, кожа темнела под солнцем, пока не стала, как уголь. Тогда дракон снова появился и научил его, как растить зелень на суше. И снова у него все вышло. Он пытался говорить людям об этом, но ему никто не верил. Отправили к оранжевым на Огузок, и они ему не верили, пока он не стал говорить про бога. Тогда они назвали его жрецом и стали слушать. Вот так все было.

– Это похоже на легенду оранжевых о первом жреце, – заметил я. Все посмотрели на меня. – Только они считают, что все дело в молитвах, которые напевала желтая чайка, а вовсе не в драконе.

– Поющая желтая чайка? Ну-ну…

– Дельфин, если не собираешься рассказывать про драконов, молчи лучше!… Лишь бы поумничать!

– Лена, а ты сам видел дракона? – спросил один из голубых.

– Я!? – Луна разразился скрипучим смехом. Его голубые глаза с невидимыми зрачками заслезились от смеха. – С чего бы драконам говорить со мной?

– Если ты не видел, то я все равно не верю! – заявил голубой. Я так понял, тот самый, который начал спор.

– Ты и в кошек не веришь, – фыркнул я.

– Разве может животное жить у человека и выполнять для него что-то полезное? У них одна задача в жизни: пожрать!…

– Это у тебя одна задача! – заметил кто-то из толпы.

Начался долгий спор, в котором я с удовольствием принял участие, напомнив всем про Лашуню. Неизвестно, когда бы это закончилось, часть голубых встала на мою сторону, часть на сторону великого скептика… мы ругались, пока не вернулась Яшма и не позвала меня в хижину. Нам еще нужно было устроить ей кровать.

Я отдал мутантке свое одеяло, оставив себе полосу ткани. Набив мешок моей старой одеждой, мы сделали матрас. Кровать вышла очень даже неплохая. Яшма оттащила ее к противоположной стене от той, возле которой спал я.

Устроившись, мы оба долго не могли уснуть, думая каждый о своем.

– Скажи, а эта Мидия… – вдруг начала Яшма. – Кажется, вы с ней хорошо знакомы?

– Мы вместе учились в детстве, – объяснил я. – Случайно встретились здесь. Она помогла мне, когда меня только поймали и держали в клетке.

– Ясно. Старая подружка, значит.

Я улыбнулся ее недовольному тону.

– А откуда ты знаешь Краба?

– Он был моим куратором. Вводил меня в курс дела, когда я стала стражницей. Бедняге всегда достается самая отвратительная работа, – она улыбнулась.

– Мидии и ему было поручено следить за мной, когда я хотел вернуться в тоннели. Я впал в транс под водой, он еле меня вытащил, а потом у меня случился припадок. Как же он ругался тогда!… Переживал так,