(Улыбается.) Тогда тебе не нужно будет возвращаться в армию.

Генри (сделав еще глоток, говорит сердито). Ты можешь представить себе человека, который выделывает вино со вкусом клубники?

Кэтрин. Почему бы нет? Это звучит чудесно.

Генри. Оно даже не пахнет клубникой. В следующий раз, если я не кажусь слишком неблагодарным, я предпочел бы немножко бренди.

Кэтрин. Оно слишком крепко для тебя.

Генри (переворачиваясь). Сказать тебе, Кэт, что я сделаю?.. Достань мне еще одну бутылку бренди, и я женюсь на тебе!

Кэтрин (посмеиваясь). Ты хочешь сказать, что за одну бутылку бренди сделаешь из меня порядочную женщину?

Генри. Нет, в самом деле, я намерен жениться на тебе... если даже ты еще раз принесешь мне эту гадость!

Смотрит на бутылку и ставит ее на пол, самонадеянно предполагая, что никакой дискуссии по поводу его идеи относительно женитьбы не будет.

Кэтрин (помолчав, говорит спокойно). Нет, мы не поженимся.

Генри (очень удивленный). Нет, поженимся.

Кэтрин (подходя к нему). Милый, выйти за тебя замуж — я предпочла бы всему на свете. Но тогда меня отправят отсюда.

Генри. Кто сказал?

Кэтрин. На фронте не разрешают быть вместе с женами. Меня моментально выставят из Италии, и какая-нибудь другая сестра посвятит себя уходу за тобой... Я бы не перенесла этого.

Генри. Мы можем пожениться тайно.

Кэтрин. В Италии нельзя сохранить это в тайне. Нужно получить свидетельство у консула и дать публикацию в печати, и...

Все еще не убежденный, но уже разочарованный, Генри перебивает.

Генри. Но ведь ясно, что...

Кэтрин (перебивая). Тебе нет необходимости убеждать меня, милый. Я буду счастлива выйти за тебя замуж после войны, если ты еще захочешь этого.

Генри. А если все же теперь? Тебя не смущает, что мы не женаты?

Кэтрин (трясет головой). Нет... Видишь ли, милый, это имело бы для меня значение, если бы я была религиозна. Но ты — моя религия. Ты для меня все на свете.

Неожиданно в комнате слышен порыв ветра. По стеклу балконных дверей с силой бьет дождь. Кэтрин смотрит на дребезжащие стекла. На лице у нее страх.

Обнимая Кэтрин, Генри ласково уговаривает ее.

Генри. Иди ко мне, Кэт.

Уткнувшись ему в плечо, Кэтрин прячет лицо.

Кэтрин. Это все ерунда. Я не боюсь дождя.

Повторяет, словно желая убедить себя в этом.

Кэтрин. Я не боюсь дождя!

Нежно гладит ее по голове Генри. Раздается удар грома. Дождь льет сильнее. Кэтрин секунду смотрит на дождь. Снова отворачивается, так как ее попытка переубедить себя не удалась.

Кэтрин. О боже, как бы я хотела не бояться.

Генри ласково целует ее. Подняв к нему лицо, она говорит жалобно.

Кэтрин. Ты всегда будешь любить меня, правда?

Генри (нежно). Всегда... Я буду любить тебя и в дождь, и в снег, и в град.

Говорит он по-прежнему ласково, стараясь успокоить ее, но в то же время шаловливо пытается незаметно распустить ее волосы.

Генри. Что там бывает еще?..

Распускает ее волосы.

Генри. И потом я всегда буду любить твои волосы!

Страх у Кэтрин начинает проходить. Несколько успокоенная и немного смущенная, она говорит.

Кэтрин. Я думаю, я глупая.

Генри. Даже наполовину не такая глупая, как я... Ты ничего не знаешь?

Прячет свое лицо под спадающие волосы Кэтрин.

Генри. Я бы хотел жить в палатке...

В кадре — их головы вместе. Волосы Кэтрин закрывают обоих...

Утро. Кухня, где готовят сестры. Кэтрин готовит для своего пациента завтрак. На горящей газовой плите сковородка. Входит Фергюсон.

Фергюсон. Вы видели двух новых пациентов?

Кэтрин. Нет.

Фергюсон. Ранение головы и грыжа. (С кислым видом.) Интересно...

Достает сигарету из кружки, куда она их прячет, берет спички. Закуривает.

Кэтрин. Я им благодарна. Я боялась, что меня отправят обратно.

Фергюсон. Как ваш герой?

Кэтрин (весело). Он три раза прошел по коридору. Затем хотел попробовать пробежаться. Мне пришлось силой удержать его от этого. На следующей неделе мы собираемся покататься на лодке. Я думаю, для него это будет хорошо... как вы полагаете, Фергюсон?

Фергюсон (сухо). Классно.

Кэтрин. Я обегала весь Милан в поисках американской овсянки. Это всего лишь кашица. Но он настаивает, чтобы она была из американской овсянки. К счастью, к бекону он относится более лояльно.

Фергюсон (улыбаясь). Они все одинаковы.

Кэтрин. Что вы хотите сказать?

Фергюсон. У них у всех одинаковые обычаи. И главный из них. (Пауза.) Они не хотят быть женатыми.

Кэтрин (улыбаясь). Он сделал мне предложение три дня назад.

Фергюсон (несколько саркастически). Какое предложение?

Кэтрин. Выйти за него замуж.

Фергюсон (просияв). Ну и ну!.. Я беру обратно все слова о том, что он из тех парней, которые любят девушек и потом бросают их. Поздравляю!

Улыбаясь, Кэтрин продолжает готовить.

Кэтрин. Нет!.. Выйти сейчас замуж — значит расстаться! Ты же знаешь правило.

От изумления Фергюсон не может вымолвить ни одного слова. Наконец она обретает дар речи.

Фергюсон. Ты с ума сошла?.. Не отвечай. Слушай... Через пару месяцев твой Фредерико отбудет на паре здоровых ног и бросит тебя.

Кэтрин. Этого не будет!

Фергюсон. Милая, это тоже правило! Каждый солдат считает, что он вправе ухаживать за дамой, которую захватил, служа своему отечеству.

Кэтрин (повышая голос). Прекрати, пожалуйста, пока я не разозлилась!

Фергюсон. Хорошо, злись! Может быть, это прочистит тебе мозги!

Входит Ван Кампен. Девушки немедленно замолкают.

Ван Кампен. По поводу чего весь этот шум, мисс Баркли?

Взволнованная Кэтрин не в состоянии придумать какую-нибудь ложь. За нее отвечает Фергюсон.

Фергюсон. М-м, видите ли, я... как раз говорила, что единственный способ помочь союзникам — это прибыть сюда американцам и прибыть как можно быстрее. Наша английская леди не одобряет такого предложения.

Ван Кампен (обеим). Я не потерплю никаких нарушений в этом госпитале!.. Никаких.

Кэтрин. Слушаюсь, мисс Ван Кампен.

Направляется к двери, держа в руках поднос с едой.

Ван Кампен. И если вам не нравятся американцы, мисс Баркли, будьте добры держать это при себе.

Кэтрин. Хорошо, мисс Ван Кампен.

Уходит.

Ван Кампен (принюхиваясь). Мисс Баркли курит?

Фергюсон (пряча сигарету). Нет... я не... я полагаю... Нет, нет, она не курит.

Быстро выходит.

Солнечный день. Начало лета.

Озеро. Маленькая лодка с небольшим тентом над кормой. Генри гребет. На нем рубашка с засученными рукавами и военные брюки. В лодке рядом с его костылями лежат френч, галстук и кепи. Там же удочка и другие рыболовные принадлежности. В задней части лодки лежит форма Кэтрин и ее шляпа с полями.

Сама Кэтрин плывет позади