раскрылись в полной мере. Зордалоды ощущали себя великими полководцами. Раньше, чтобы одним махом воскресить целую деревню, им пришлось совершить ритуал. Теперь же каждый из них способен войти в деревню, встать на её центральной площади и одним лёгким жестом свершить все эти три действия, после которых все жители того поселения станут бессмертными. Некроманты также могли использовать свою расширенную сущность для того, чтобы поднимать к бессмертному существованию разные виды: менга, тесара или зеру. Им не нужно было подходить к каждому трупу по отдельности. Для них теперь перестало существовать правило, по которому тоуры сложнее поддаются силе воскрешения. Да, в чёрной башне они прикасались к пониманию разнообразия видов нежити. Но именно что прикасались. Некроманты не понимали и мельчайшей части от того, какими преимуществами обладали менги, тесары и зеры, ведь подмечались только лишь очевидные. Арх в своей книге не освещал этот вопрос, потому что он хотел в своих словах лишь передать методы становления некромантом. А классификация нежити никак к этому не приблизит. Да, очевидно, что менги из-за своей плоти крупные и стойкие. Для них нужно больше духа, чтобы они оставались в бессмертном состоянии. Из-за чего они очень хорошо подходили для того, чтобы брать на себя весь магический и физический урон. Тесары для своего существования потребуют меньшего вклада силы, однако они более хрупкие, хоть и более подвижные. Для поднятия зеры нужно меньше всего сил. Она невосприимчива к любому физическому урону, за то легко уничтожается магией. Малоэффективна в бою, но способна выполнять множество других поручений. Да, так скудно чёрная башня разбиралась в разновидности нежити. Зордалоды, познав величие в области воскрешающего зора, открыли для себя множество других преимуществ, которыми обладает каждый из бессмертных. Однако всё это лишь игрушки. Подсчёт затрат силы на воскрешение того или иного бессмертного, очевидные и неочевидные преимущества и недостатки разных видов — всё это удел простых чародеев, которые копошатся в самих основах зора и никак не способны подняться выше. Для истинного владыки смерти больше нет никаких различий. Он не высчитывает эту ничтожную разницу в зелёном духе, чтобы решить, в каком виде лучше всего воскресить этот труп, чтобы остались ещё силы. Он не размышляет, какой вид бессмертного нужен ему сейчас, чтобы успешно справиться с противником, который предстал перед ним. Всё это осталось в прошлом, в их несуразном, несовершенном прошлом, где они были только лишь младенцами, пытавшимися вылезли из своих яслей и почувствовать свободу. Теперь они стали полновластными воскресителями. И любой бессмертный поднятый ими, не важно, в каком виде и облике, разделит силу зордалодов, зоралиста, владыки Пустоты, а также других бессчётных бессмертных, и будет непобедим и смертельно опасен против любого противника.

Лукреции, Лукасу, Константину, Владу и Алисе нужно продолжить своё путешествие. Теперь их путь лежал на юг, в болота Н’октус, чтобы повидаться с самым первым зоралистом и показать ему величие бога Пустоты, чтобы и он примкнул к этому осуждению. По пути пять учеников Бэйна, само собой, посетят все поселения, который расположены на пути: Ура, Улик, Ким и Ал’тимер, чтобы и на тех местах воздвиглись некрополисы, из которых, в конце концов, и будет состоять весь этот мир, когда суд окончится, и каждый получит то, что он заслужил. Вехойтис, как и говорил Бэйн, получил иное распоряжение — он двинется на север и начнёт нести тёмное освобождение другим городам и селениям, находящимся в других странах, чтобы, когда все дела в Лордиалехе будут завершены, зордалоды могли примкнуть к постоянно растущему воинству бессмертных и ускорить приближение конца. Я, находясь в Па’ноктикуме, всё это понимал и осознавал. А потому, как только Вехойтис вместе со своими 3000 тесарами неспеша взяли курс на север, все мы ринулись за ним следом. Зоралист объединил всех нас через свою необъятную волю, и мы ещё сильнее были привязаны к нему. Мы стали его воинством. И то, что он был далеко впереди, совсем ничего не означало, ведь мы бессмертные и лишённые всяческих чувств воители смерти. Когда они остановятся, чтобы разорить поселение, мы нагоним их и будем объединены теперь уже расстоянием. В общей сложности нас насчитывалось 275 891 бессмертный: 209 075 из Па’ноктикума, 48 371 из Тира и 15 445 из Кали. И пусть этот мир познает забвение и погибель, а после восстанет в тёмном обличии, чистом и совершенном.

Зордалоды стали возвращаться по старому пути, посещая все некрополисы, которые они успели возвести. Оплоты бессмертных ныне пусты, однако от этого они становятся не менее жуткими или опасными. Ауры ужаса, тьмы и смерти, которые стали неотъемлемой частью этих городов, остаются всё такими же опасными для всякого, кто ступит сюда. Любое живое существо, посмевшее оказаться тут, сразу же будет объято первородным ужасом, который станет нещадно поглощать его жизнь, пока тот, кто посмел сюда сунуться, не перестанет существовать. Сила смерти устремится к нему и со временем обратит в бессмертного. Умерший в некрополисе, вскоре встанет его обитателем. В северо-западную часть Лордиалеха перестала проникать жизнь, и теперь тут поселилась безмятежность. Бессмертный разум, наконец-то, может престать сопротивляться и отторгать скверну жизни, которая проистекает по этому миру. А потому те несколько толноров, которые ученики Бэйна провели в пути по землям тьмы, они ещё сильнее впитывали эту самую тьму, становясь ещё более приближенными к совершенству, которым уже обладают все, перешагнувшие черту смерти и ставшие бессмертными. Сейчас к этому же стремятся и пятеро владык смерти. В них ещё остались следы несовершенства, однако они уже не так заметны, как раньше. Константин практически перестал обособляться и в обсуждениях того, что они узнали, он тоже принимал участие. Пока что до конца извести эту особенность не удалось. Он всё равно ощущает потребность побыть один, а потому иногда отделяется от некромантов и блуждает в одиночку. Влад почти что целиком покорил свой свет, так что он практически перестал прорываться через его слова и поведение, образно говоря раздражая других. Лукреция и Лукас с каждым разом всё больше понимали, что ничем не отличаются от других зордалодов, а потому нет основания для того, чтобы возвышаться над ними. Брат с сестрой полагали, будто бы они из-за своей древности стали мудрее остальных. Значит, к ним нужно идти за советом. Значит, они первыми станут совершенными. Однако, глядя на то, как обучает Бэйн, они видят, что другие адепты зелёного пламени столь же стремительно растут в своих способностях. Да, они более чем на полторы сотни корлов старше Константина, и за эту бездну лет близнецы