Губы Первого Лорда дрогнули в усмешке.

— Продолжай.

— Во-вторых, — продолжил Тави, — у меня появится возможность собрать информацию как о канимах, так и о Ворде, и это наверняка пригодится в будущем.

— Звучит разумно.

— И, как только я верну канимов домой и смогу убедиться в том, что там они и останутся, я смогу вернуться домой, попасть под амнистию, которую вы объявите, вместе с остатками Свободного Алеранского Легиона, и, возможно, несколькими моими людьми…

Гай слегка улыбнулся.

— …после чего я смогу вернуться в Алеру, и ни у кого не возникнет желания упечь меня за решетку.

— Тем временем, — пробормотал Гай, — у тебя будет возможность развить свои заклинательские способности. А я смогу обеспечить поддержку Принцепсу Алеры. Что будет не так cложно, учитывая все, что ты сделал, и то, чего смогла добиться твоя мать, — он потряс головой. — Однако должен заметить, что, если тебя в этом походе убьют, весь план отправится к воронам.

— Если я останусь, меня убьют, — ответил Тави. — Если я исчезну, то по крайней мере те, кто хочет моей смерти, не смогут этим заняться.

— Вопрос. — Сказал Гай. — С чего ты взял, что я не захочу отправить тебя на юг, чтобы разобраться с остатками сил Калара.

— Вы бы уже это сделали, — ответил Тави. — Я бы получил приказ выступать еще до этого разговора. Поскольку этого не произошло, полагаю, с мятежом покончено.

— Да, — сказал Гай.

— Вулкан? — спросил Тави.

— Да.

Тави содрогнулся, услышав безразличный, тихий, лишенный человечности голос Гая.

— Вы в порядке?

Он был уверен, что Первый Лорд проигнорирует вопрос. Однако Гай покачал головой и тихо сказал:

— Не думаю. Но у меня нет ни времени, ни права на то, чтобы предаваться сожалениям. Как долго тебя не будет?

— Думаю, мы отправимся до конца лета, — ответил Тави. Зиму мы проведем на родине канимов. Я вернусь следующей весной.

— Год или около того, — подытожил Гай. — Думаю, я справлюсь.

Он подошел к одному из столов, взял перо, обмакнул его в чернила и поставил подписи в нижней части обоих документов.

— Копии?

Тави протянул Гаю дубликаты, подготовленные Эреном. Гай прочитал каждый, прежде чем подписать. Тави промакнул свежие подписи, и на какое-то время его поглотили мирские проблемы.

Гай оставил по экземпляру каждого документа у Тави, остальные забрал себе, скрутив их и положив в кожаный футляр.

— Что ж. Нам обоим предстоит проделать серьезную работу. Хорошего дня.

Первый Лорд повернулся и направился к выходу.

— Дедушка? — Тихо спросил Тави.

Гай замер. Он обернулся через плечо, напрягшись всем телом.

Тави покачал головой.

— Просто… пытаюсь привыкнуть. Никогда раньше не произносил это слово.

Гай медленно кивнул.

— Внук, — тихо произнес он, как будто вдумываясь в каждую букву.

На минуту воцарилась тишина.

— Знаешь, ты очень похож на него, — сказал Гай. — Во многом.

Он слегка улыбнулся Тави.

— Уверен, он бы гордился тобой.

— Кажется, вы не очень хорошо ладили, так ведь? — спросил Тави.

— Как правило, не очень.

— Что бы вы сделали, если бы он пришел к вам с моей матерью.

Гай пожал плечами.

— Думаю, что моя реакция не была бы одобрительной.

— Она — моя мать, сир, — сказал Тави. — Она была женой вашего сына.

— Да.

— Я не надеюсь на то, что вы будете купать ее в любви, — продолжил Тави. — Но она могла бы стать очень ценным помощником. И она заслуживает вашего уважения.

— Я учту это, — ответил Гай.

— Учтите. — Сказал Тави голосом, лишеным угрозы или злости. — Иначе мы с вами тоже не сможем поладить, сир.

Гай продемонстрировал Тави зубы.

— Осторожнее, внук, — двусмысленно сказал он и покинул здание.

Тави рухнул на стул и опустил голову. Он думал о том, каково это, — расти рядом с дедушкой.

Он покачал головой и встал. У него тоже не было времени на сожаления, и предстояло проделать серьезную работу.

* * *

Бернард благополучно вывел их из небезопасной зоны.

Независимо от того, что преследовало их, когда они проникли в Калар, оно очевидно исчезло во время уничтожения города и поднявшейся вьюги из пепла.

Когда небеса снова прояснились, Амара подняла их в воздух. Это требовало гораздо больше усилий, чем если бы она летела сама, но она не стремилась установить рекорд по скорости.

Даже при этом, один день пути позволил им достичь земель, граничащих с Аттикой, и продолжить путь по одной из мощенных дорог.

Они были настолько грязны после путешествия через болота, что их с легкостью не пустили бы даже на порог, чтобы снять комнату, если бы они не продемонстрировали не только серебряные, но и золотые монеты, когда их попросили показать деньги.

Первое, что они сделали это приняли ванну. Они ходили в одежде, предоставленной гостиницей, пока их одежду приводили в порядок и они впервые за недели прилично поели.

После этого, Амара обессиленно предложила им поспать.

Но у Бернарда появилась другая идея.

Амаре пришлось признать, что ее мысли текли в том же направлении.

В последствии пришел сон. Но она проснулась посреди ночи и просто лежала, прислушиваясь к сердцебиению мужа.

— Он не оставил тебе особого выбора, — пробурчал Бернард.

Амара не заметила, как он проснулся. Ей потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями.

— Ты знал, что он собирается сделать?

— Я подозревал, — сказал Бернард.

— Ты ничего не говорил, — сказала она.

— Я не знал точно, — ответил он. — И я надеялся, что он поступит по-другому. Уверяю тебя.

— Я чувствую себя дурой, — сказала она. — Он сказал, что остановит Калара с помощью Великой Фурии. Мне никогда даже не приходило в голову, что он в буквальном смысле собирался призвать её.

— Я знаю, — сказал Бернард. Его рука нежно сжала её ладонь.

— Если бы я знала, что он имел в виду… я не знаю, если бы я могла… я не позволила бы сделать себя участницей этого.

— Я знаю, — сказал Бернард. — И он тоже это знал.

— Что я наделала? — Прошептала Амара. — Я нарушила присягу.

— Он лгал тебе, Амара, — сказал Бернард.